Личная жизнь Петра Великого - читать онлайн книгу. Автор: Елена Майорова cтр.№ 68

Граф Апраксин, сват Петра, прославился как самый сухопутный адмирал, ничего не смысливший в делах и не знакомый даже с началами мореходства. Но он был радушным хлебосолом, из дома которого нельзя было уйти трезвым. Цепной пес Преобразователя, однако затаенный противник его реформ и смертельный ненавистник иноземцев, Федор Апраксин так и не показал Петру своего истинного отношения к его великим делам. Но царь и сам все понимал. «Я читаю в твоем сердце, что, умри я прежде тебя, ты один из первых осудишь все, что я сделал», — с горечью констатировал царь.

Казанский губернатор Апраксин, брат генерал-адмирала, представлял фальшивые ведомости о придуманных им новых доходах. Как бы из них он подарил Петру около миллиона рублей. Для этого он обязал инородцев своей губернии покупать казенный табак по немыслимой цене. Но прибыль оказалась себе дороже: угнетаемые инородцы многотысячной массой (более 33 тысяч дворов) ушли из губернии, причинив казне убыток чуть ли не в трое больше апраксинской прибыли.

Еще одна категория доверенных людей Петра вышла из его детства и ранней юности.

Иван Бутурлин, как и Репнин, — всегдашний участник петровских игр, один из командиров потешных, Иван Семеновский, шутейный противник Ромодановского. В только что сформированном Преображенском полку он получил чин премьер-майора. Но детские шутки оправдываются делом. Молодой офицер прекрасно показал себя в первых же боях. Это он привел под Нарву для сражения со шведами Преображенский, Семеновский и еще четыре пехотных полка, при которых в чине младшего офицера находился и сам Петр. Но здесь удача изменила Бутурлину — десятилетний шведский плен разлучил его с Преобразователем. Возвратившись в Россию, он служил, сражался, участвовал в разгроме шведов при Гангуте, занимался кораблестроением, но в целом ничем, кроме шутовства и пьянства, не отличился. Его имя вспоминается при рассмотрении версий о гибели царевича Алексея. После смерти Петра сделал попытку свалить Меншикова, но она не удалась; Бутурлин был сослан и умер вдали от двора.

Головкин, троюродный брат (или дядя) Петра, «никакого языка кроме русского не знает и умом весьма недалек», — писали иностранные дипломаты. Он и во время правления Софьи выказывал приверженность Петру, но, может быть, другого ему и не оставалось, царевна сама не желала приближать родственника Нарышкиных. Головкин слепо исполнял все прихоти Петра и пользовался его неизменным доверием. Он сопровождал Петра в Великом посольстве, работал с ним на верфи в Саардаме. Царственный родственник наградил его званиями и титулами, даровал вновь учрежденную должность государственного канцлера, сделал сенатором и доверил возглавлять Коллегию иностранных дел. Граф Головкин был очень богат и очень скуп. Такими качествами он и запомнился современникам.

Зато Федор Алексеевич Головин блестяще вел все важнейшие государственные дела: управлял Монетным двором и одновременно вновь образованным Приказом воинского морского флота. Генерал-адмирал, генерал-фельдмаршал, он первым получил орден Андрея Первозванного в день его учреждения Петром 10 мая 1699 года. С именем Головина связана будущая Морская академия — Навигацкая школа, открывшаяся в Москве в 1701 году в перестроенной и надстроенной для этого Сухаревой башне. С 1699 во 1706 год он определял политику России, направлял действия полномочных послов, добивался европейской поддержки в борьбе со шведами. Всегда в делах, всегда в движении, он не нашел времени заняться своим здоровьем и умер по дороге в Киев, куда его вызвал Петр, в июне 1706 года. Английский дипломат Чарльз Уинтворт отмечал, что многие весьма сожалели о нем, вспоминая «его доступность, добрый нрав и вежливое обращение».

Под стать ему был и Петр Павлович Шафиров, родившийся в еврейской семье, выкрестившийся, то есть принявший Православие, и сумевший своими дарованиями достичь самых высот карьеры. Многодетный отец, он, кроме того, — барон, дипломат, президент Коммерц-коллегии — «обширный умом и познаниями, советник совершенный, если б умел обуздать пылкий дух свой». В 1723 году обвинен в казнокрадстве и приговорен к смертной казни, которую Петр, ценя его многочисленные таланты, отменил прямо на эшафоте. Барону повезло больше, чем князю Матвею Гагарину, который был повешен за казнокрадство.

И при преемниках императора Шафиров не потерял своего веса и значения, но служил не личности, а титулу.

Так что верно замечали русские историки, что со смертью Петра пришел конец всем его преобразованиям.

О вкусах Петра в отношении женщин говорилось выше. Но однажды его избранницей стала девушка даже не просто благородного, но княжеского происхождения.

Ее предок Феодор, считавшийся потомком Тамерлана, в XVII веке принял христианство и поселился в Молдавии, вошедшей к тому времени в состав Османской империи. Сама фамилия Кантемир означает «Хан Темир». Феодор и стал основателем рода. Дед Марии Константин после смерти своего отца, погибшего во время одной из попыток Молдавии избавиться от турецкого ига, бежал, служил в Польше и в Венгрии, затем вернулся на родину, где получил высокий чин. В 1672 году во время войны между Речью Посполитой и Турцией он спас от захвата поляками гарем султана Магомета IV — того, кому писали письмо запорожские казаки. При поддержке султана собрание молдавских бояр избрало Константина Кантемира молдавским правителем — господарем.

Его беспокойная, полная приключений, падений и взлетов жизнь достойна отдельного повествования.

Но согласно установившейся практике сыновья господаря жили заложниками в Стамбуле, ни в чем, впрочем, не нуждаясь и получая прекрасное образование. Младший сын Константина Дмитрий, дипломат и государственный человек, в 1710 году был избран молдавским господарем. Он и стал отцом Марии.

И с материнской стороны Марию отличало благородство крови: ее матерью была Кассандра, дочь валашского господаря Сергея Кантакузина, происходящая из византийской императорской фамилии, представители которой долгое время делили власть и славу с великими Палеологами.

Впервые Мария увидела Петра в 1711 году, когда он вместе с Екатериной предпринял военный поход на юг России для защиты от крымских татар и турецких войск.

Ради заключения мира царь готов был вернуть все завоеванные территории не только туркам, но и шведам. Более того, он соглашался уступить Швеции даже Петербург и Псков, а «буде же и того мало, то отдать и иные провинции».

К визирю был отправлен опытный дипломат Петр Шафиров, который заключил очень выгодный мир — северные территории он сумел сохранить. Современники недоумевали, как в такой отчаянной ситуации ему это удалось. Одни связывали успешное завершение переговоров с дарованиями, ловкостью и проницательностью Шафирова; другие приписывали успех переговоров бриллиантам и другим драгоценностям Екатерины, которые она предложила для подкупа визиря.

Царь пошел на все условия заключения мира, предложенного турками, кроме одного — требования выдать союзника России Дмитрия Кантемира.

Царь спрятал Кантемира в экипаже Екатерины Алексеевны, а визирю велел сказать, что тот уже сбежал из русского лагеря. Мир был заключен. Русское войско двинулось на север, а вместе с ним Молдавию покинули Кантемир с семьей и многие молдавские бояре, перешедшие на сторону России.