Узаконенная жестокость. Правда о средневековой войне - читать онлайн книгу. Автор: Шон Макглинн cтр.№ 18

В Англии как в относительно управляемом королевстве междоусобицы были не столь ужасными и крупномасштабными. Особенно часто распри в этом государстве отмечаются в период Раннего и Позднего Средневековья, когда королевская власть была весьма хрупкой. В недавно опубликованной книге о кровавых междоусобицах в конце англосаксонского периода ее автор Ричард Флетчер рассматривает вопрос о том, как могли обостриться и территориально расшириться междоусобные раздоры вследствие политических амбиций, главной из которых, как ни парадоксально, являлось сохранение и продолжение династии. Междоусобица, которую анализирует Флетчер, разгорелась в 1016 г. и продолжалась на протяжении трех поколений! В год ее начала был убит граф Ухтред с сорока слугами, причем граф погиб в холле собственного замка, когда его противник и недоброжелатель Турбранд Холд набросился на него из укромного места за портьерами. Альдред, сын Ухтреда, отомстил за смерть отца, однако сам был убит в 1038 г., попав в руки сына Турбранда, Карла; попытка этих двух семей достичь примирения провалилась, когда совместная пьяная оргия завершилась наутро рядом убийств (обратите внимание на сходство с конфликтом между Сихаром и Австригизелем). Завершилась междоусобица только в 1073 г., когда большинство внуков и правнуков Турбранда были вырезаны графом Уолтефом, правнуком Ухтреда. Уолтеф, возможно, под предлогом кровавой распри совершил упреждающий ход против своего династического противника, который, как он опасался, мог поднять мятеж. Сам же Уолтеф поднял мятеж против Вильгельма Завоевателя в 1075 г., за что был публично обезглавлен. Последнее слово все-таки осталось за Короной.

Междоусобицы могли закончиться полным истреблением противников; чаще они завершались выплатой компенсации и прямым вмешательством короля. В период Раннего Средневековья материальное возмещение считалось менее почетным путем разрешения конфликтов, олицетворяя собой неспособность или нежелание уплатить долг чести сполна, т. е. пролив кровь. В дальнейшем жесткие ограничения со стороны королевской власти на кровавые разборки вассалов постепенно изменили ситуацию. Даже когда королевская власть в Англии практически перестала существовать — в XV веке, в эпоху, когда страна задыхалась от жестоких распрей между Пойнингами и Перси, Уидвиллами и Невиллами, а также Стаффордами и Харкуртами, — варварский феодализм допускал улаживание конфликтов финансовым путем. Именно так и произошло при примирении Генри Пирпонта, Томаса Гастингса и Генри Феррерса в 1458 году. Войны объявлялись частным образом, и таким же приватным путем заключался мир.

Любая крупная вспышка насилия в королевстве представляла собой опасность для правителя; массовые беспорядки как эпицентр недовольства могли привлечь к себе нежелательный интерес, отнять драгоценное время и ресурсы, расстроить собственные военные планы короля. Для любого монарха внутренние восстания и междоусобицы были крайне нежелательны. Также серьезную угрозу представляли заговор и мятеж, которые не только затрагивали военные ресурсы короля, но и являлись деянием против помазанника Божьего. В Англии, где, как мы уже убедились, идея теократической монархии поддерживалась не так подобострастно, как в остальной Европе, мятежи происходили настолько часто, что лишь немногим английским королям удалось их избежать. Перед тем как при Эдуарде I законы об измене получили свое дальнейшее развитие, каждому английскому королю в период с 1066 по 1272 г. пришлось столкнуться с опасностью свержения с трона в результате мятежа. Правителю приходилось с осторожностью относиться к потенциальной угрозе подобного рода, поскольку, хотя он и царствовал по милости Божьей, но вполне мог лишиться своей мирской власти, если действовал противозаконно и как тиран. В одних политических трактатах утверждалось, что тиранов должны свергать их подданные, в других — что это удел Господа. Раньше вторая точка зрения часто высказывалась Церковью, которая предавала анафеме всех, кто поднимал мятеж против наместника Бога; позднее, однако, Церковь точно так же клеймила позором деспотического монарха (т. е. такого, который облагал ее обременительными налогами или оказывался неспособным защитить церковное имущество), называя его тираном. Осуждение или похвала во многом зависели от преобладающей политической ситуации и от предугадывания, кто окажется победителем.

Опасность волнений и мятежей исходила не только от аристократии, как со всей очевидностью показали события в Англии и Франции в XIV в. Крестьянское восстание 1381 г. в Англии, описанное в обличительной книге Алистера Данна «Великое восстание 1381 года» / The Great Rising of 1381 (2002), явилось выражением многочисленных недовольств со стороны мелкой буржуазии и низших классов; но в нем также участвовало и немало богатых лондонцев. Они требовали проведения социальных реформ, в том числе отмены крепостного права, а также выдвигали политические требования. Во время разгула повстанцев в Лондоне были обезглавлены лорд-канцлер, архиепископ Садбери ^[12] и казначей короля Ричарда II Роберт Хейлз. В Саффолке та же участь постигла сэра Джона Кавендиша, канцлера Кембриджского университета и главного судью Королевского суда, Джона Кембриджа, приора Сент-Эдмундсбери; с их головами, насаженными на пики, было устроено мрачное кукольное представление, в котором они как бы беседовали и целовались друг с другом. Когда король Ричард II и правительство взяли ситуацию под контроль, мятежники ответили за свои злодеяния сполна: на Лондонском мосту и в других местах города головы королевских министров и законников были заменены головами Уота Тайлера и прочих зачинщиков восстания. Ричард велел выкопать трупы погибших ранее участников восстания, которые были захоронены в Сент-Олбансе, и лично присутствовал при этом. Потом он велел выставить их тела на всеобщее обозрение, в назидание потенциальным мятежникам.

Впрочем, английское крестьянское восстание можно даже охарактеризовать как умеренное по сравнению с Жакерией 1358 года во Франции. Название свое она получила от ироничного прозвища типичного французского крестьянина (Жак-простак). Во Франции крестьянские волнения вспыхивали нередко, особенно на фоне военной неразберихи; они усугублялись непосильными налогами — одной из главных причин восстаний в Англии. Но ситуация во Франции обострялась еще и слабостью королевской власти на данном этапе, в отличие от Англии, где Эдуард III почивал на лаврах после крупных побед во Франции. Лишения и бедствия французских крестьян на фоне свирепствующей чумы и опустошительных войн привели к Жакерии, самому кровавому и массовому из всех восстаний XIV века. Это была действительно революционная борьба в самом горьком смысле.