Узаконенная жестокость. Правда о средневековой войне - читать онлайн книгу. Автор: Шон Макглинн cтр.№ 12

При обсуждении жестокости Средневековья, нелишне слегка окунуться в окружающую обстановку той же Англии. Здесь, по общему восприятию, жестокость проявлялась, скорее, по отношению к отдельному человеку, нежели к обществу в целом. Однако не всегда. Характер ведения средневековых записей и общая неграмотность населения той эпохи требуют изучения этого вопроса через реестры судебных дел. Это позволит нам узнать официальную точку зрения на факты жестокости внутри страны (а официальная точка зрения, по крайней мере частично, совпадает с общественной) и даст возможность всесторонне изучить ситуацию на примере Англии. Восприятие здесь весьма неоднозначное, с учетом того, что жестокость и насилие в Англии проявлялись во многом по отношению к женщинам, а юридический статус женщины ставил ее в весьма невыгодное положение (хотя невыгодность этого положения очень часто преувеличивают). Вот что написала Филиппа Мэддерн о женщинах и насилии в средние века: «Они занимали низшее положение в иерархии насилия; мужчины, избивавшие жен, согласно представлениям XV века, своими действиями просто подтверждали сложившийся уклад. В то же время жены, нападающие на мужей, воспринимались как жестокие предатели, посмевшие выступить против своих господ».

Такое представление усиливается английским Статутом об измене ^[11] 1352 г., в котором говорится, что женщина, убившая собственного супруга, совершила акт измены. Поэтому даже в этой области насилия ощущалась забота о стабильности общественного уклада. За такое преступление, как и за многие другие, полагалась смертная казнь. Женщину заживо сжигали на костре; последний такой приговор привели в исполнение в 1789 году (несчастную звали Кэтрин Мерфи, ее сожгли в Ньюгейте 18 марта за фальшивомонетничество, которое тогда причислялось к рангу государственной измены. К этому времени государственных преступников перед сожжением обычно умерщвляли через удушение).

Женщины как исполнительницы преступлений различной тяжести, и в том числе убийств, попадают в судебные записи в несколько раз реже, чем мужчины; во всей Европе доля женщин-преступниц составляет не более 10 % от всех судебных дел. Единственное преступление, статистика которого носит прямо противоположный характер, — детоубийство. Из всего множества социальных, экономических, культурных и нравственных факторов, толкавших мать на убийство новорожденного ребенка, самый сильный заключался в предпочтении средневековым обществом мальчиков, а не девочек. Например, в Каталонии в XIV в. 80 % жертв таких преступлений составляли именно девочки: «Девочки были для бедной семьи большой обузой, поэтому от них избавлялись; мальчики считались куда более ценным и выгодным приобретением, и их оберегали». Таким образом, с самого рождения женщины подвергались неизмеримо большему насилию, чем мужчины. Мы уже отмечали, какие наказания предусматривались в кодексе Карла V за детоубийство, но наказания варьировались, особенно в зависимости от того, где слушалось дело — в светском или церковном суде, — причем последний всегда подчеркивал свою приверженность к раскаянию преступника. Так, в Италии, где убийства новорожденных разбирались светскими судами, в 1344 году в Болонье осужденную мамашу обезглавили. А в эпоху Позднего Средневековья — уже в Англии — за такое же преступление осужденную мать церковный суд приговорил к публичному покаянию. По-видимому, в Англии раньше, чем в других странах, стали учитывать смягчающие обстоятельства. Так, в 1342 году некая Алиса была взята под стражу и ожидала милости короля, поскольку суд, учтя все обстоятельства, пришел к выводу, что своего малолетнего сынишку женщина убила в состоянии безумства.

Замужние женщины подвергались насилию и жестокости, но не в такой степени, как считают многие наши современники. Внутрисемейные убийства на самом деле происходили крайне редко, по сравнению с ситуацией в нынешнем обществе. Барбара Ханауолт пишет следующее: «Семья являлась основной единицей крестьянской экономики, и никак нельзя было рассматривать убийство жены наравне с убийством вола». Известное «правило большого пальца», согласно которому мужьям позволялось бить своих жен палками не толще большого пальца, пришло отнюдь не из Средневековья, как считают многие. Джеймс Брандидж показал, как в церковном праве пытались применить разумную адаптацию библейских патриархальных устоев. Церковники, например, ссылались на такие места в Библии, как призыв Святого Павла к женам о том, что те должны во всем подчиняться своим мужьям, и что в то время как последние обязаны любить жен, они (жены) должны испытывать перед ними страх. В общем, лица более высокого сословия имели право наказывать низших по положению, будь то женщины, слуги или дети. На церемонии вручения степени магистров грамматики в средневековых университетах новоявленному магистру вручали еще и розгу, чтобы тот наказывал своих учеников; устав бенедиктинских монастырей разрешал аббатам пороть простых монахов.

Избиение жен, как правило, не одобрялось, хотя супругам духовных лиц суровое обращение со стороны мужей едва ли не предписывалось. Summa Pariensis XII в. оговаривает возможность нанесения жестоких, но не смертельных, побоев женам священнослужителей. Тем не менее в случае жестокого обращения жены могли получить законный развод. Так, в конце XIV в. в Париже некий Гиош Гривуль получил от суда предупреждение прекратить избиение и издевательства над женой. За неповиновение ему грозили отлучение от церкви, штраф, развод и передача части имущества оскорбленной супруге. Апелляции на такой почве были делом почти неслыханным (и составляли менее 0,02 % всех разводов в Англии). Вообще, причиной супружеского насилия служили трудности экономического характера. Во французском Анжере в 1367 году некий мужчина после завершения одного судебного дела потерял половину имущества и в результате почти лишился рассудка: он избил жену и пытался выбросить из окна дома собственных детей. За это он был закован в кандалы и приговорен к домашнему аресту на полгода. То, что существовала определенная степень равенства судебных наказаний, подтверждается исследованиями Ханауолт. Она показывает, что в эпоху Позднего Средневековья убийц мужей и жен в Англии осуждали примерно одинаково (по 29 % случаев); 52 % мужчин, лишивших жизни кого-то из родственников, были повешены, в то время как женщин-убийц повешено 50 %.

Огромная несправедливость по отношению к женщинам проявлялась при рассмотрении дел об изнасиловании. Сочинения монахов-женоненавистников, рисующих женщин исключительно как Ев-искусительниц, привели к извращению представлений и даже высказываниям о том, что женщины заслуживают изнасилования! И обвиняемые часто прибегали к действенной защите, основанной на бесчестье, позоре и осквернении нравственной репутации жертвы. Изнасилование как злодеяние, направленное против короля и его усилий по поддержанию должного правопорядка в стране, считалось серьезным преступлением, правда, с довольно высоким процентом лиц, получивших помилование. Отсутствие следов преступления и свидетелей, нежелание суда, составленного только из представителей сильного пола, назначать смертный приговор (который в Англии за изнасилование применялся только в 1285 году) — все это приводило к смягчению уголовного законодательства. Столь вопиющая несправедливость рассмотрена в нескольких монографиях. В графствах Центральной Англии в период с 1400 по 1430 г. ни в одном из 280 дел об изнасиловании ни один из предполагаемых преступников не был осужден. Для страны в целом за первые три четверти XIII века из 142 судебных разбирательств лишь в одном был назначен штраф (еще два дела, фигурантами которых выступали клирики, рассматривались более снисходительным церковным судом). И для остальной Европы картина была примерно такой же: в Брешии с 1414 по 1417 г. из более чем 400 приговоров за уголовные преступления лишь четыре были вынесены за изнасилование. В Креси в XIV–XV вв. из 344 тяжких преступлений, рассматривавшихся в судебном порядке, случаев изнасилования было всего 8; нюрнбергские хроники XIV века тоже фиксируют всего 8 изнасилований на более чем 700 преступлений. Неудивительно тогда, что в средневековой Европе «из преступлений, совершаемых против женщин, изнасилование идет особняком по причине очевидной неэффективности закона». С учетом такой ситуации следует предположить, что в зонах ведения боевых действий число изнасилований возрастало во много раз, поскольку юридические препятствия к сдерживанию уровня изнасилований и в мирное время были весьма хрупкими.