Миф. Греческие мифы в пересказе - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Фрай cтр.№ 9

Целеустремленная мать Зевса посещала Крит при всяком удобном случае, когда могла ускользнуть от недреманного ока Кроноса.

— Ни на миг не забывай, что натворил твой отец. Он съел твоих братьев и сестер. Пытался съесть и тебя. Он твой враг.

Зевс слушал, как Рея живописует несчастья мира под владычеством Кроноса.

— Он правит устрашая. У него никакого чувства родства или доверия. Так нельзя, мой Зевс.

— Это разве не делает его сильным?

— Нет! Это делает его слабым. Титаны — семья, его братья и сестры, племянники и племянницы. Некоторые уже недовольны его чудовищной тиранией. Когда придет твое время, ты воспользуешься этим недовольством.

— Да, мама.

— Подлинный вождь создает союзы. Подлинного вождя обожают, ему доверяют.

— Да, мама.

— Подлинного вождя любят.

— Да, мама.

— Ах, вот ты смеешься, а это правда.

— Да, м…

Рея отвесила сыну оплеуху.

— Давай-ка посерьезнее. Ты не дурак, я это своими глазами вижу. Адамантея говорит, ты умный, но взбалмошный. Что ты слишком много времени тратишь, охотясь на волков, дразня овец, лазая по деревьям и соблазняя нимф ясеня. Пора тебя как следует вышколить. Тебе уже шестнадцать, скоро предстоит нам делать свой ход.

— Да, мама.

Рея попросила свою подругу Метиду, мудрую и красивую дочь Тефиды и Океана, подготовить сына к предстоящему.

— Он умен, однако рассеян и тороплив. Научи его терпению, ловкости и лукавству.

Метида очаровала Зевса с ходу. Никогда не видел он такой красы. Титанида была чуть мельче остальных в ее племени, однако наделена изяществом и мощью личности, благодаря которым вся лучилась. Походка лани и хитрость лисы, мощь льва и нежность горлицы — все это вместе создало натуру и силу ума, от каких у юноши голова пошла кругом.

— Возляг со мной.

— Нет. Пошли прогуляемся. Мне нужно многое тебе рассказать.

— Вот тут. На травке.

Метида улыбнулась и взяла его за руку.

— У нас полно дел, Зевс.

— Но я тебя люблю.

— Тогда делай, как я говорю. Когда любим кого-то, мы всегда стремимся угодить ему, так?

— Ты меня не любишь?

Метида рассмеялась, хотя на самом деле ее поразил ореол величия и мощи характера, осенявший этого дерзкого юного красавца. Однако подруга Рея попросила ее обучить мальчика, а Метида была совсем не из тех, кто предает чужое доверие.

Целый год она учила его вглядываться в сердца живых и судить об их намерениях. Учила воображать и размышлять здраво. Искать в себе силы для того, чтобы остужать страсть и лишь потом действовать. Выстраивать замысел и улавливать, когда замысел следует изменить или оставить. Позволять голове править сердцем, а сердцу — завоевывать любовь окружающих.

Из-за ее отказа дать их отношениям сместиться в физическую плоскость Зевс полюбил ее еще сильнее. И хотя она никогда ему об этом не говорила, любовь эта была взаимной. Поэтому в пространстве между ними, когда б ни были они рядом, возникала некая искра.

Однажды Зевс увидел, что Метида стоит над здоровенным валуном и долбит по его плоской поверхности маленьким округлым камнем.

— Ты что такое делаешь?

— Толку горчичные зерна и кристаллики соли.

— Да ладно.

— Сегодня, — сказала Метида, — твой семнадцатый день рождения. Ты готов отправиться на Офрис и подчиниться судьбе. Вскоре появится Рея, но я тут кое-что задумала и надо успеть доделать.

— Что это в крынке?

— Смесь макового молочка и сульфата меди, подслащенная сиропом манны, — его дали мелии, наши подруги ясеня. Соединю все ингредиенты и встряхну. Вот так.

— Не понимаю.

— Смотри, вон твоя мама. Она объяснит.

В присутствии Метиды Рея изложила Зевсу замысел. Мать с сыном всмотрелись друг другу в глаза, глубоко вздохнули и принесли обет — сын матери, мать сыну.

Они были готовы.

Полночь. толстая пелена, какую Эреб с Никтой набросили на землю, море и небо и тем обозначили конец дневных игрищ Гемеры и Эфира, укрыла мир. В долине высоко на горе Офрис Владыка Всего вышагивал туда-сюда, бия себя в грудь, беспокойный, несчастный. Кронос превратился в самого вздорного и недовольного титана из всех. Власть над мирозданием не дарила никакого удовлетворения. С тех пор как Рея — без всяких объяснений — изгнала его с брачного ложа, бежал Кроноса и сон. Без этого целительного бальзама настроение и пищеварение у титана, и так-то паршивые даже в лучшие времена, испортились напрочь. Последний из проглоченных младенцев, похоже, вызвал у него острую изжогу, каких не бывало от предыдущих пяти. Какая там радость всевластия, если живот крутит, а мысли слепо толкаются в густом тумане бессонницы?

Впрочем, сердце его вознеслось к некоему подобию счастья, когда заслышал он неожиданно тихий, милый голос Реи — она нежно напевала себе под нос, поднимаясь по склону к вершине горы. Милейшая сестра и дражайшая супруга! Вполне естественно, что она слегка расстроена из-за того, что он поглотил шестерых ее детей, но она, разумеется, понимает, что ничего другого ему не оставалось. Титанида, она сама знает о долге и судьбе. Он окликнул ее:

— Рея?

— Кронос! Не спишь в такой час?

— Я не сплю уже столько дней и ночей, что сбился со счета. Гипнос и Морфей сторонятся меня. Мой разум полон скорпионов ^[32], любезная жена. — Макбету, еще одному убийце, лишенному сна и терзаемому темными пророчествами, предстояло произнести эти слова, но через много-много лет.

— Да тьфу, возлюбленный. Неужто смекалка и умение титаниды не в силах превзойти этих несуразных демонов сна? Что такого умеют Гипнос с Морфеем, чтобы ублажить твое страдающее тело, утишить мятущийся разум и облегчить раненый дух, чего не смогла бы добиться я — сладостью и теплом собственного изготовления.

— Твои сладкие теплые губы! Твои сладкие теплые бедра! Твоя сладкая теплая…

— Всему свое время, нетерпеливый владыка! Начнем с другого — я принесла тебе подарок. Милый юноша поднесет тебе кубок.

Из тени выступил Зевс, сияющая улыбка озаряла его пригожее лицо. Он поклонился и протянул Кроносу изукрашенный каменьями кубок, и титан жадно выхватил его.

— Смазливый, ой смазливый. Может, погодя и его отведаю, — сказал он, бросив восхищенный взгляд на Зевса и опрокидывая в себя содержимое кубка одним алчным глотком. — Но, Рея, люблю я тебя.