Языческий лорд - читать онлайн книгу. Автор: Бернард Корнуэлл cтр.№ 43

– Не поверит.

– Поэтому станет бить меня, а потом, скорее всего, убьет.

– Правда?

– Он гордый человек.

– И дурак, – бросил я.

– Но дураки тоже убивают, – возразила Ингульфрид.

Меня подмывало сказать, что ей следовало подумать о последствиях, когда она вызвалась плыть с сыном, но я заметил ее слезы и прикусил язык. Пленница не произносила ни слова, просто беззвучно рыдала. Потом с передних скамей гребцов встал Осферт и обнял женщину за плечи. Она повернулась к нему, спрятала голову у него на груди и расплакалась.

– Это замужняя женщина, – напомнил я Осферту.

– А я грешник, – отрезал он. – Про́клятый Богом из-за своего происхождения. Господь не причинит мне зла, потому как отцовский грех уже обрек меня на вечные муки.

Осферт с вызовом поглядел на меня, а когда я промолчал, бережно повел Ингульфрид на корму. Я смотрел им вслед.

Какие мы глупцы!

* * *

На второе утро в серебристом тумане показалась земля. Мы шли на веслах, и некоторое время я следовал темной линии берега, открывающегося по правую руку. Море было мелкое, ветер стих, шумели только тысячи морских птиц, которые при нашем приближении взлетели, смутив ударами крыльев ровную поверхность воды.

– Где мы? – поинтересовался Осферт.

– Не знаю.

На носу стоял Финан. Глаза у него острее, чем у всех известных мне людей, и он всматривался в плоский темный берег в поисках признаков жизни. И не нашел ни единого. Еще ирландец высматривал мели, и мы гребли медленно, чтобы не наскочить на банку. Нас нес прилив, и весла только помогали держать корабль ровно.

Потом Финан сообщил, что заметил вехи. Это были метки из ивы. Минуту спустя он разглядел среди песчаных дюн хижины, и мы повернули к земле. Я следовал размеченному вехами проливу. Этот канал был настоящим и привел нас под защиту низкого мыса, в крошечную гавань, где на берегу покоились четыре рыбачьи лодки. Я уловил дым костров, на которых коптилась рыба, и посадил «Полуночную» дном на песок, зная, что растущий прилив нас снимет. Вот так мы вернулись в Британию.

Я облачился для войны. Надел кольчугу, плащ, шлем и повесил на бок Вздох Змея, хотя не ждал встречи с врагом в этой тихой, окутанной туманом глуши. Тем не менее я предстал во всей своей боевой славе и, оставив Финана командовать «Полуночной», взял с собой на берег полдюжины человек. Обитатели крошечной деревушки на этом пустынном берегу наверняка заметили наше прибытие и, скорее всего, попрятались. Но я знал, что они наблюдают за нами под покровом тумана, и не хотел пугать их, высаживая значительные силы. Хижины были сложены из плавника, крыши покрыты тростником. Один дом, побольше остальных, был построен из ребер разбившегося корабля. Я нырнул под низкую притолоку и увидел горящий в очаге огонь, две соломенные кровати, несколько горшков и большой железный котел. В таком месте подобные вещи расценивают как богатство. Из тени донеслось собачье рычание, я зарычал в ответ. Людей внутри не оказалось.

Мы прошли немного вглубь побережья и уперлись в земляную стену, конца которой не было видно в тумане ни в ту ни в другую сторону. Годы сгладили земляной вал, и я пришел в недоумение – кто его построил и для чего? Стена, похоже, ничего не защищала, разве что обитатели деревни боялись нашествия лягушек из болота, уходившего на север под покровом редеющего тумана. Сколько хватало взора, всюду лишь вода, камыши и чахлая трава.

– Рай земной. – У Осферта было странное представление о шутках.

Чутье подсказывало мне, что нас занесло в залив, который прорезал восточный край Британии между Восточной Англией и Нортумбрией. Назывался он Гевэск и представлял собой обширную бухту, мелкую и коварную, обрамленную низинными землями. Тем не менее его посещало много кораблей. Подобно Хамбру, Гевэск служил морскими воротами в Британию и привлекал десятки судов Данеланда, которые шли по заливу к четырем впадающим в его мелкие воды рекам. Если я прав и мы высадились на северном берегу Гевэска, то мы в Нортумбрии. На моей земле. Земле данов. Земле врагов.

Мы остановились в нескольких шагах за древним земляным валом. Дорога уходила на север, хотя представляла собой не более чем тропку из примятого тростника. Если мы не проявим никакой враждебности, со временем кто-нибудь появится. Так и произошло. Двое мужчин, наготу которых лишь отчасти прикрывали тюленьи шкуры, появились на тропе и осторожно зашагали к нам. Оба были бородатые, смуглые, перепачканные, косматые. Лет каждому можно было дать от двадцати до пятидесяти, лица и тела почернели от грязи так, что казалось, будто они вылезли из какого-то подземного логова. Я раскинул руки, показывая свои мирные намерения.

– Где мы? – спросил я местных, как только те приблизились на расстояние оклика.

– Ботульфстан, – ответил один.

Это означало, что мы у камня Ботульфа, хотя не видно было ни Ботульфа, ни его утеса. Я поинтересовался, кто такой Ботульф, и насколько понял, это был их господин, хотя говор чумазых был такой причудливый, что трудно разобрать.

– Ботульф пахал тут землю? – спросил я, на этот раз на данском, но местные только пожали плечами.

– Ботульф был великий святой, – разъяснил мне Осферт. – Молитва Ботульфу оберегает путников.

– А почему путников?

– Вероятно, он сам был большим путешественником.

– Не удивлен, – пробормотал я. – Бедолага мечтал, наверное, убраться подальше от этой вонючей деревни. – Я посмотрел на двоих. – Есть у вас господин? Где он живет?

Один указал на север, и мы пошли по тропе в том направлении. Через самые топкие места были перекинуты стволы деревьев, но они давно сгнили и трещали под ногами. Туман отказывался уходить. Светило солнце, но даже там, где тропа поднималась выше, пелена не рассеивалась. Казалось, мы идем уже целую вечность, а вокруг все те же болотные птицы, камыши и длинные илистые озерца. Я начал уже думать, что этой пустыне не будет конца, но тут показалась грубая изгородь из боярышника и маленькое пастбище, на котором паслись среди зарослей чертополоха пять промокших овец с перепачканными навозом хвостами. За отарой открывались здания. Поначалу сквозь туман проступили лишь их смутные очертания. Потом я разглядел дом, амбар и частокол. Залаяла собака, на звук появился человек, распахнувший калитку в заборе. Это был пожилой мужчина в драной кольчуге, вооруженный копьем с ржавым острием.

– Это Ботульфстан? – спросил я у него на языке данов.

– Ботульф умер давным-давно, – ответил он на том же языке.

– Тогда кто тут живет?

– Я, – любезно сообщил он.

– Горм! – раздался из-за частокола женский голос. – Дай им войти!

– И еще она, – буркнул Горм. – Она тоже тут живет.

И отошел в сторону.

Дом был сложен из бревен, почерневших от времени. Крытая соломой крыша заросла густым мхом. К дверному столбу на веревку из плетеной кожи привязали шелудивую псину. Она прыгнула на нас, растянув веревку, но женщина прикрикнула, и собака легла. Женщина была старая, седовласая, в длинном коричневом плаще, заколотом на шее тяжелой серебряной фибулой в виде молота. Значит, не христианка.