Графиня Дюбарри. Интимная история фаворитки Людовика XV - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Сотникова cтр.№ 30

Графиня с присущим ей вкусом занялась отделкой этих комнат, естественно, с привлечением лучших мастеров своего дела. Были восстановлены тонкая резьба по дереву, покрытая позолотой, нежная роспись и обивка стен в пастельных тонах. Убранство этих комнат с низкими потолками, роскошное, но безликое при прежних обитателях, приобрело ярко выраженный оттенок чувственности, эротичности и исключительной женственности.

Спальня была выдержана в бледно-розовых тонах и представляла собой настоящий храм любви, будивший сладострастие и призывавший к безудержным наслаждениям. Центральным украшением, безусловно, являлась кровать с четырьмя колоннами высотой 2,60 м, оригинальной конструкции и с замысловатыми украшениями. Каждая колонна с каннелюрами была увита гирляндой мирта, увенчанной каскадом из роз; листья татарника образовывали карниз, украшенный жемчужинами. С обеих сторон спинок были изображены две птицы, трогательно сомкнувшие клювики, – это украшение еще долго оставалось пищей для пересудов придворных. По легенде, мадам Дюбарри лично набросала эскиз этого предмета мебели, и он был настолько сложен, что мастерам не удалось полностью воплотить замысел хозяйки в жизнь. Белый ковер накрывал ступеньки, ведущие к ложу. Туалет украшало зеркало, шедевр одного из самых видных ювелиров того времени Ротье де Латур, поскольку рама была изготовлена из золота. Зеркало было обвито гирляндой из мирта и роз, эмблем графини, и увенчано короной. Еще будучи выставленным после завершения работы в ювелирной лавке, этот предмет туалетного гарнитура наделал столько шума из-за своей безумной стоимости, что король мудро счел за лучшее отказаться от изготовления дальнейших предметов полного комплекта. Столик был заставлен флаконами из горного хрусталя с золотыми пробками. Одно из украшений комнаты – часы на камине со статуэтками трех граций, поддерживавших вазу, в которой вращался циферблат, и амур со стрелой указывал время, подразумевая, что заниматься любовью подобает в любой час. Секретер из белого дерева был декорирован пятью вставками из фарфора, изображающими цветы на зеленом фоне, в таком же духе был изготовлен комод. Мадам Дюбарри на всю жизнь сохранила приверженность к этому виду мебели, на котором специализировался мастер-краснодеревщик Мартин Карлен. Стулья были обиты белым шелком с вышитыми букетами роз.

Рядом со спальней располагались два салона, где даже дверные ручки и экран для камина из позолоченной бронзы были выполнены мастером своего дела Гутьером. Большой салон украшали великолепный лаковый комод и под пару ему еще один, украшенный пятью фарфоровыми вставками. На них располагались две бронзовые группы: «Похищение Елены» и «Вакханалия». Под большой хрустальной люстрой стоял круглый столик, заставленный французским фарфором. Галерея, превращенная в комнату для игр, была меблирована двумя канапе, красивыми столами для игры в карты, а также восемнадцатью стульями и девятнадцатым, большего размера, для короля, украшенными резьбой, изображавшей цветы и птиц. Между окнами висели панно, и графиня заказала у Карлена два комода, чтобы поставить их под этими панно. Один мадам Дюбарри успела получить буквально за пару недель до своей опалы, второй именно по этой причине купила невестка короля Людовика ХVI, жена графа Прованского.

Библиотека была полна книг, переплетенных в красную шагреневую кожу и украшенных фантастическим гербом графини Дюбарри. Оригинальной чертой этого помещения являлся зеркальный альков, в котором установили прекрасной работы канапе. Угловой же салон был меблирован в восточном духе лаковой мебелью с росписью на японские мотивы, большими ширмами, богатыми письменными принадлежностями из золота, восточными же шкатулками и статуэтками. Повсюду в апартаментах висели картины, писанные кистью первоклассных художников, на столиках – статуэтки из бронзы столь же известных скульпторов. В одном из салонов панно скрывало выход на потайную лестницу, соединявшую комнаты фаворитки с библиотекой в апартаментах короля.

Такое подробное описание обычно приводится историками для того, чтобы представить себе обстановку, в которой графиня провела последние десятилетия своей жизни, ибо после ее опалы вся эта обстановка перекочевала в особняк поместья Лувесьен.

Мадам Дюбарри, опьяненная своей невероятной судьбой, выступавшая в роли утешительницы старика, покорившей сердце короля, вела себя самым достойным образом. Она была чрезвычайно внимательна к изменениям в настроении короля, всегда находила нужные слова ободрения и сочувствия. Испытывая всю большую привязанность к своей фаворитке, король по ее настоянию продал дурной славы небольшой домик в старом квартале «Олений парк»

Конечно, будучи по природе женщиной простодушной, Жанна не совсем понимала, насколько двулично ведут по отношению к ней придворные льстецы, превозносившие до небес и одновременно глубоко презиравшие эту женщину. Лишь герцог д’Эгийон, написавший ей как-то: «В моем лице вы найдете друга, каких мало», подтвердил эти слова сохранением теплых отношений с ней в годину постигших ее несчастий, и именно в его замок она уехала, когда король находился при смерти. Барометром того, как следует вести себя по отношению к фаворитке, для придворных служило поведение дофины Марии-Антуанетты. Она упорно избегала общения с графиней Дюбарри, невзирая на просьбы короля, увещевания императрицы Марии-Терезии и австрийского посла графа де Мерси-Аржанто. О высокомерии дофины говорит такой факт, имевший место, когда она стала королевой и отменила правило, согласно которому супруга монарха могла появляться на людях лишь в окружении женского штата. Эта традиция восходила еще ко временам Анны Бретонской. Теперь же и мужчины получили право сопровождать королеву. После уважительного напоминания своей гофмейстерины, что так никогда не поступила бы покойная королева Мария Лещинская, Мария-Антуанетта холодно отрезала:

– Мадам, устраивайтесь, как знаете. Но не считайте, что королева, рожденная эрцгерцогиней австрийской, проявляла бы к этому такой интерес и приверженность, как какая-то польская принцесса, ставшая королевой Франции.

Однако Мария-Терезия прослышала, что поляки подослали к графине Дюбарри своих эмиссаров, и опасалась, что фаворитка настроит короля против нарушения прав независимого царства цивилизованными державами. Поэтому она настаивает, что от поведения дочери зависит судьба союза между двумя государствами. На самом деле страхи императрицы были преувеличены падением Шуазёля, ярого поборника этого союза, и воцарением в министерстве иностранных дел герцога д’Эгийона, его заклятого врага. В действительности король не желал ввязываться в войну и был готов пожертвовать Польшей. Однако к природному упрямству и августейшему высокомерию Марии-Антуанетты примешивались и чисто женские обиды. Ей, конечно, доносили, что фаворитка в узком кругу называет ее не иначе как «рыженькая» ^[47], что с этой роскошно одетой женщины не сводят глаз увивающиеся вокруг нее мужчины, и в этих глазах горит вовсе не угодливость, а желание обладать ею, тогда как муж дофины равнодушен к своей молодой жене, и она продолжает оставаться девственницей. Наконец, поддавшаяся уговорам близких к ней людей, 1 января 1772 года во время утренней аудиенции дофина с улыбкой бросает взгляд на графиню Дюбарри и во всеуслышание произносит: