Девочка-дракон с шоколадным сердцем - читать онлайн книгу. Автор: Стефани Бёрджис

* * *

Не могу сказать, что я когда-нибудь задумывалась о том, каково это – быть человеком. Зато мой дедушка Гренат всегда повторял: «Безопаснее не разговаривать со своей едой», а, как известно каждому дракону, люди – самая опасная разновидность пищи из всех существующих на свете.

Я – дракон молодой, и всё, что я успела повидать человечьего, – это драгоценности и книги. Украшения были прелестны, а вот книги меня жутко раздражали. Пустая трата чернил! Как я ни старалась и ни щурилась, у меня никогда не получалось продвинуться дальше первых глав непонятного, корявого текста. В последний раз, когда я пыталась это сделать, я так расстроилась, что превратила в пепел три книги, злобно полыхнув на них огнем.

– У тебя что, совсем нет возвышенных чувств? – спросил мой брат, увидев, что я натворила. Яшма собирался стать философом и всегда старался сохранять спокойствие, но когда увидел прямо передо мной дымящуюся кучу, его хвост угрожающе зашевелился, так что золотые монеты взлетели в воздух и осыпались дождем на дно пещеры.

– Только подумай, – сказал он, – каждая из этих книг написана существом, мозг которого размером с половину твоей передней лапы. Но, видимо, даже у них больше терпения, чем у тебя!

– Правда? – мне нравилось поддразнивать нашего благородного Яшму и выводить его из себя, и теперь, покончив со своими бумажными врагами, я была готова повеселиться. С тайным восторгом расправив чешуйки, я выпрямилась и сказала: – Думаю, у того, кто любит проводить время за чтением муравьиных каракулей, у самого мозг размером с муравья.

– Арр-г!

На радость мне Яшма устрашающе и яростно заревел, бросился вперёд и приземлился прямёхонько туда, где всего мгновение назад сидела я. Не будь я к этому готова, брат утопил бы меня в рыхлой горе бриллиантов и изумрудов, и мои ещё мягкие чешуйки могли бы сильно помяться. Но вместо меня туда угодил Яшма, а я весело запрыгнула ему на спину, ткнув его мордой в груду камней.

– Дети! – Мама приподняла голову, лежавшую на передней лапе, и страдальчески фыркнула, взметнув ещё целое облако монет. – Тут кое-кто пытается поспать после долгой и утомительной охоты!

– Я бы помогла вам охотиться, – сказала я, спрыгивая с Яшмы, – если бы вы разрешили мне пойти с вами.

– Твоя чешуя ещё не достаточно твёрдая даже для того, чтобы выдержать укус волка. – Огромная голова матери опустилась обратно к блестящим золотисто-голубым лапам. – Не говоря уже о пуле или волшебном заклинании, – устало добавила она. – Может быть, лет через тридцать, когда ты повзрослеешь и будешь готова летать…

– Я не могу ждать еще тридцать лет! – взревела я. Мой крик эхом разнёсся по пещере, и где-то в дальних тоннелях нашего жилища дедушка и две моих тети заворчали спросонья, но я не обращала на них внимания. – Я не могу вечно сидеть в этой горе, как в клетке, никуда не ходить, ничего не делать…

– Яшма использует свои мирные годы, чтобы изучать философию. – Мамин голос звучал уже не устало; он стал холодным и жёстким, как алмаз. Её шея вытягивалась надо мной всё выше и выше, а огромные золотистые глаза сузились до двух опасных щелочек и смотрели в упор на меня, её непокорную дочь. – Другие драконы тоже нашли себе увлечения и занимаются литературой, историей или математикой. Скажи мне, Авантюрина: тебе уже удалось найти своё увлечение?

Я стиснула зубы и заскрежетала когтями под кучей золота у моих ног.

– Уроки – это скучно. Я хочу исследовать и…

– И как, скажи на милость, ты собираешься общаться с существами, которых будешь встречать во время своих исследований? – сладким голосом спросила мама. – Или в изучении языков ты продвинулась дальше, чем я думаю?

Яшма тихонько захихикал у меня за спиной. Качнувшись, я обернулась и выдохнула в него клубом дыма. Брат даже не шелохнулся, его глаза светились от удовольствия.

– Я уже умею говорить на шести языках, – пробормотала я, повернувшись к маме.

Но поднять голову и посмотреть ей в глаза я не решалась.

– Сестра в твоём возрасте, – сказала мама, – говорила и писала на двадцати языках.

– Гм-м…

Я не осмеливалась фыркнуть в маму дымом. Но я бы с радостью направила его на Цитрину, если бы она была с нами здесь, в тесноте, а не жила далеко в идеальном, неповторимом, единственном в своём роде гигантском дворце. Цитрина сочиняла эпические поэмы, наполнявшие других драконов благоговением, и каждый, кто проходил мимо, кланялся ей, как королеве.

Никто не мог сравниться с моей старшей сестрой. Даже пытаться не стоило.

Я чувствовала, что мамин взгляд стал ещё жёстче, будто она прочла мои мысли.

– Язык, – сказала она, цитируя одного из любимых философов Яшмы, – это величайшая сила драконов, которая во много раз превосходит силу зубов и когтей.

– Знаю, – пробормотала я.

– Действительно ли ты это знаешь, Авантюрина? – Изогнув длинную шею, она опустила голову и посмотрела мне в глаза. – Храбрость – это одно, а безрассудство – другое. Ты можешь считать себя свирепым зверем, но за пределами этой горы тебе не прожить ни дня. Так что пора поблагодарить судьбу за то, что о тебе заботятся родственники, которые старше и мудрее.

Спустя две минуты мама уже забылась глубоким сном, наполнив пещеру тяжёлым свистом. Она дышала так спокойно и ровно, будто никакой ссоры не было и в помине.

– Ни дня? – прошептал Яшма, как только мама крепко уснула. Он стряхнул последние прицепившиеся к спине драгоценные камни и усмехнулся, показав все свои зубы. – Скорее – ни одного часа. А зная тебя – даже не более получаса.

Я сердито посмотрела на него, расправив крылья.

– Я могу отлично о себе позаботиться. Я крупнее и свирепее любого в этих горах.

– Но умнее ли? – фыркнул он. – Готов поспорить на всё золото в этой пещере, что даже волки превзойдут тебя в философских спорах. А ещё они, скорее всего, не поджигают вещи каждый раз, когда проигрывают!

– Ох-хох! – закружилась я, щёлкая хвостом. Но выхода не было. Пещера была слишком узкой, и с каждой секундой стены, казалось, сдвигались еще больше. Они теснились и давили на меня, стало трудно дышать.

И они хотят, чтобы я ещё тридцать лет торчала в этой горе и выслушивала родственников, отчитывающих меня за скуку?

Никогда.

В это мгновение я поняла, что нужно делать.

Но, что бы обо мне ни думали родные, я была не глупа. Я дождалась, пока Яшма перестал, наконец, дразнить меня и удобно улёгся с одной из своих человечьих книг – той, что я не спалила. Это был философский трактат, так что я не сомневалась, что в безопасности.