Т-34. Выход с боем - читать онлайн книгу. Автор: Александр Лысев cтр.№ 19

В один из дней вечером, заканчивая работу в ангаре, капитан завел осторожную беседу с пришедшим Гецем. Подкинул излюбленные стариком технические вопросы – и тот, будучи в хорошем настроении после ударно отремонтированных за день трех грузовиков, вступил в диалог. Даже опять позволил Терцеву допить принесенный с собой кофе.

– Качество, несмотря ни на что, – назидательно поднял палец Гец. – Вот залог успеха в любом деле.

– Стреляют хорошо, – кивнул в сторону ангара с новой «тридцатьчетверкой» Терцев. И добавил, внешне как можно более небрежно, а внутренне напрягаясь до предела: – А водят плохо.

Старый мастер усмехнулся и с улыбкой махнул единственной рукой:

– Герр обер-лейтенант набил себе столько… как это? – Гец, рассказывая про артиллерийского офицера, который испытывал советское танковое орудие на полигоне, щелкнул пальцами. – Шишек во время движения!

– Так не раскрыть все качества машины, – серьезно заметил Терцев. И, чтобы его лучше поняли, пояснил короткими фразами: – Ход, скорость, маневр.

Допив кофе и поставив стаканчик на верстак, произнес финальный вывод:

– Вот качество.

Когда пленных уводила на ночлег из ангара охрана, Гец внимательно посмотрел Терцеву вслед.

Всю ночь до утра капитан ворочался, мучаясь мыслью, сработает уловка или нет. Задремал на рассвете. С оглушительным грохотом во сне опять ударила в танк болванка, и голова разлетелась на множество осколков. Поднялся рывком, резко открыл глаза. Оказалось, вместо болванки в реальности снаружи отпирали железную дверь. Наступил новый день – пора было снова отправляться на полигон.

Под присмотром охраны они уже подготовили свой тягач к выезду, когда в воротах ангара возник Гец с артиллерийским обер-лейтенантом. Старик что-то убедительно говорил офицеру, показывая рукой в сторону пленных танкистов. Немец постоял в задумчивости. Затем ткнул пальцем в сторону Терцева. Подбежавшие охранники вытолкнули капитана из ангара. Напротив него стояла новая «тридцатьчетверка».

– Покажи качество, – коротко проговорил Гец.

Офицер утвердительно кивнул. Терцеву указали квадрат для маневров с изрезанным рельефом между двумя холмами. Квадрат держали под прицелом опущенных в горизонтальное положение орудийных стволов зенитные расчеты…

– Браво, рус, браво, – удостоил даже легкого хлопка в ладоши затянутых в кожаные перчатки рук обер-лейтенант.

Рядом стоял с довольным видом старик-мастер. А Терцев, пропотевший до нитки, выбрался из танка и положил на броню снятый шлемофон.

На этот раз он показал на поле почти все, на что был способен. Кое-что, конечно, все-таки не стал раскрывать – приберег на будущее. Машина вела себя великолепно. Стоя рядом с танком, капитан незаметно погладил «тридцатьчетверку» по надгусеничной полке. Он дышал тяжело и возбужденно, впервые за долгое время вновь испытав приводившее его самого в восторг чувство полного слияния с техникой. Такое чувство можно испытать, только без остатка предаваясь не просто своему любимому делу, но, пожалуй, призванию…

Впрочем, долой лирику. Терцев быстро взял себя в руки. Сейчас для чувств момент был неподходящий. Как можно более невозмутимо стерев пот со лба, он вытянулся и опустил руки по швам.

В итоге случилось то, на что он так рассчитывал. Водителем на дальнейшие испытания новой «тридцатьчетверки» стали брать его. Правда, участок поля для производства опытных стрельб всегда выбирался с таким расчетом, чтобы он простреливался зенитными орудиями. О границах зоны, в которой надлежало действовать, Терцева каждый раз строго предупреждали. А позади него в боевом отделении постоянно сидел конвоир с пистолетом в руке. Благо компоновка танка позволяла всем разместиться с относительным комфортом – на Т-34—85 экипаж состоял уже из пяти человек. Обер-лейтенант с немцем-заряжающим вели огонь по целям на полигоне. Стрелял артиллерист действительно отлично. После серии выстрелов, откинув люки на стоянке, смотрел в бинокль и делал какие-то пометки в своей записной книжке. Подъезжали и осматривать пробоины в остовах танков-мишеней. Затем по возвращении на базу Терцев преодолевал указанные ему препятствия. Немец только пинал его сверху в спину и по плечам ногами, задавая темп и указывая направление. Что ж, это было знакомо и привычно. Судя по виду обер-лейтенанта, тот был вполне доволен осуществленной заменой.

Перевалил за свою вторую половину июль 1944 года. Терцев продолжал совершать выезды на «тридцатьчетверке». Впрочем, он понимал, что долго они продолжаться не могут. Немцы изучили советский танк вдоль и поперек. Вполне вероятно, что финалом полигонных исследований будет проверка бронирования Т-34—85. Никому не надо было объяснять, каким способом составляется представление о бронепробиваемости техники. Даже если их не посадят внутрь в качестве смертников, машина для побега будет потеряна. Нужно было действовать.

Развитие событий на полигоне ускорил ряд внешних обстоятельств. В один из дней через шлагбаум на огороженную территорию втянулась колонна грузовиков. Привезли артиллерийские боеприпасы. Автомобили остановились между ангарами. К выгрузке снарядов привлекли всех: и польский рабочий персонал, и пленных. Пока таскали под присмотром охраны деревянные ящики, Терцев успел разглядеть, что водитель на грузовике, который они разгружали, тоже из пленных красноармейцев. Мужик лет пятидесяти, в гимнастерке еще старого образца, с отложным воротником, заправленной в хлопчатобумажные бриджи, подпоясанные бечевкой, курил в кулак у кабины.

– Оставь, – негромко окликнул его Терцев.

Кем бы ни был водитель, стоило попытаться завязать с ним разговор.

Тот быстро огляделся и сунул танкисту в руку пригоршню сигарет. Убрав их за пазуху, капитан взвалил на плечи очередной ящик. Когда вернулся из ангара, водитель сам негромко сообщил:

– Наши немцев в Белоруссии раскатали.

Терцев чуть замедлился. Водитель, помогая, взялся за следующий ящик с другой стороны. Шепнул на ухо:

– К Висле уже подходят!

– Да ну?! – непроизвольно вырвалось у Терцева.

Закинув ящик танкисту на спину, водитель легонько подтолкнул его вслед.

Послышался громкий окрик – охранник глядел в их сторону и делал предостерегающие жесты рукой. Водитель ободряюще чуть кивнул капитану и, не спеша забравшись в кабину, захлопнул за собой дверцу.

Терцев потащил к ангару очередную ношу на плечах. Внутри все радостно забилось.

«Действовать, действовать!» – пульсировала при каждом шаге в мозгу одна-единственная мысль.

Ночью Ветлугин тихонько сообщил:

– Я три ящика в ангаре с восемьдесят пятыми спрятал. В углу, за ветошью.

Терцев бросил на него быстрый взгляд.

– Три бронебойных, шесть осколочно-фугасных. Перетащили под шумок, – пояснил сержант.

Немцы при каждом выезде утром загружали в танк строго определенное количество снарядов всех разновидностей. Они до единого отстреливались на полигоне. В ангаре машина стояла без боеприпасов – это было правило. За его соблюдением неустанно следил помощник обер-лейтенанта – немец, выполнявший обязанности заряжающего. Вынимали даже давшие осечку боеприпасы. Все уносилось обратно на склад. А при выезде на полигон оттуда приносился новый комплект в зависимости от заявленной потребности. Если с горючим вопрос давно был решен – они спрятали среди пустых бочек несколько заполненных на треть, – то как раздобыть снаряды, Терцев ломал голову. И тут такая удача!