Страна Чудес без тормозов и Конец Света - читать онлайн книгу. Автор: Харуки Мураками cтр.№ 56

«И пышность цветов, и величие трав...» – продекламировал я про себя [50]. И, щелкнув рубильником, отключил в квартире свет.

Боль в животе так мешала сосредоточиться, а все тело настолько устало, что в итоге я решил не думать ни о чем вообще. Лучше уж ходить с пустой головой, чем барахтаться в каше из недодуманных мыслей. Мы спустились на лифте к подземной стоянке, я открыл машину и бросил на заднее сиденье рюкзак. Если за нами следят – пожалуйста! Увяжутся следом – плевать. Мне уже все равно. В конце концов, я ведь даже не знаю, кого бояться. Кракеров? Системы? Парочки бандитов с ножом? Убегать от всех сразу тоже, конечно, идея неплохая, но сейчас меня на это не хватит. Достаточно и того, что с шестисантиметровой дырой в животе, хроническим недосыпом и смазливой толстушкой на шее придется лезть под землю и в кромешной тьме выяснять отношения с жаббервогами. Так что пускай шпионят сколько угодно. Мне сейчас не до них.

Садиться за руль не хотелось, и я спросил у толстушки, водит ли она машину. Увы…

– Извини. Я только на лошади езжу, – сообщила она.

– Ну что ж, – вздохнул я. – Наверно, когда-нибудь нам пригодится и лошадь.

Убедившись, что бензобак почти полон, я тронулся с места и вырулил из жилого района на автостраду. Несмотря на поздний час, дорога была забита. В основном нас окружали акси и легковушки. За каким дьяволом столько народу едет куда-то среди ночи, я не понимал никогда. Ну в самом деле, что мешает людям после работы возвращаться домой, а к десяти часам гасить свет и ложиться спать?

Хотя, по большому счету, это уж точно не мое дело. Что бы я ни думал об этом мире, он все равно будет вертеться по своим законам. Арабские страны будут и дальше добывать свою нефть, а все люди под солнцем – переводить эту нефть на бензин и электричество, чтобы в недрах ночных городов и дальше раскапывать новые способы удовлетворенья своих желаний. Лично мне и без этого всего есть над чем поломать себе голову.

В ожидании зеленого я положил ладони на руль и широко зевнул.

Прямо перед нами пыхтел грузовик, навьюченный до небес гигантскими рулонами бумаги. Справа остановился белый спортивный «скайлайн», в котором сидела молодая пара. Трудно сказать, ехали они на какую-то вечеринку или возвращались с нее, но у обоих на лицах читалась беспробудная скука. Женщина, высунув из окна руку с двумя серебряными браслетами на запястье, смотрела на меня. Не потому, что я был ей чем-либо интересен, – просто больше смотреть было не на что. Будь на моем месте вывеска «Денниз» [51] или дорожный знак – в ее взгляде ничего бы не изменилось. От нечего делать я тоже внимательно разглядывал ее. Красавица незапоминающегося типа, какую можно встретить где угодно. В большинстве мыльных опер актрисы с таким лицом играют лучшую подругу главной героини – ту самую, которая спрашивает за чашкой чая в кафетерии: «Что с тобой, милая? В последнее время ты сама не своя!» На этом их роль обычно заканчивается, и как только они исчезают с экрана, вспомнить лицо уже невозможно.

На светофоре зажегся зеленый, и пока грузовик перед нами лениво трогался с места, белый «скайлайн», пижонски взревев, унесся вперед вместе с оглушительным хитом «Дюран Дюрана».

– Следи за машинами сзади, – попросил я толстушку. – Заметишь хвост – сразу говори.

Она кивнула и повернулась назад.

– Думаешь, за нами следят?

– Не знаю, – ответил я. – Но лишняя осторожность не помешает. Ты будешь гамбургер? Это быстрее всего.

– Что угодно.

Я заехал в ближайший «драйв-ин». Официантка в красном мини просунула в окошко поднос и спросила, чего мы желаем.

– Двойной чизбургер, картошку-фри и горячий шоколад, – заказала толстушка.

– Обычный гамбургер и пиво, – попросил я.

– Прошу извинить, но пиво мы не отпускаем, – сказала официантка.

– Обычный гамбургер и колу, – поправился я. Да, плохи мои дела: чтобы требовать пиво в «драйв-ине», нужно совсем свихнуться.

В ожидании заказа мы то и дело оглядывались, проверяя, нет ли хвоста, но ни одна машина за нами не последовала. Ну еще бы: станет нормальный шпик заезжать на одну стоянку с объектом. Наверняка припарковался где-нибудь неподалеку и ждет, когда мы снова вырулим на дорогу. Я перестал вертеть головой и машинально отправил в желудок гамбургер и лист салата размером с талон на скоростное шоссе. Толстушка же обстоятельно, с явным удовольствием уплела свой чизбургер, жизнерадостно схрумкала картошку и маленькими глоточками выпила шоколад.

– Хочешь картошки? – спросила она между делом.

– Нет, спасибо.

Она вычистила картонную тарелку до крошки, допила оставшийся на донышке шоколад и слизала с пальцев капли кетчупа и горчицы. Просто не девушка, а ходячий аппетит.

– Насчет твоего деда, – сказал я. – Значит, сперва мы должны пробраться в лабораторию, так?

– Пожалуй. Возможно, остались какие-то следы, которые подскажут, где искать его дальше. Там я уже разберусь.

– Но как мы туда попадем, если рядом – гнездо жаббервогов, а генератор ультразвука вышел из строя?

– Об этом не беспокойся. В офисе есть переносной излучатель. Не такой сильный, конечно. Но на несколько метров вокруг того, кто его несет, поле держит неплохо.

– Тогда проблем нет, – успокоился я.

– Правда, есть одна сложность, – продолжала она. – Батареек излучателя хватает только на полчаса. Потом он автоматически выключается и требует подзарядки.

– Весело! – криво усмехнулся я. – И сколько длится зарядка?

– Пятнадцать минут. Тридцать работает, пятнадцать заряжается. Полчаса – это как раз дорога от офиса до лаборатории, потому дед и сделал его небольшим – чтоб нести было легче.

Я вздохнул и ничего не сказал. Ладно. Все же лучше, чем ничего.

Вырулив с ресторанной стоянки, я заехал в круглосуточный супермаркет купить пару банок пива и карманную бутылку виски. Вернувшись в машину, выпил все пиво и четверть виски. На душе немного полегчало. Оставшееся виски плотно закрыл, передал толстушке, и она спрятала бутылку в рюкзак.

– Зачем ты столько пьешь? – спросила она.

– Наверно, чтобы не было страшно, – ответил я.

– Мне тоже страшно, но я же не пью.

– Нам с тобой страшно от совершенно разных вещей.

– Не понимаю.

– Чем старше человек, тем больше в его жизни того, чего уже не исправить.

– И тем сильнее он устает?

– Ага! – кивнул я. – И это тоже.