Диверсанты. Легенда Лубянки - Яков Серебрянский - читать онлайн книгу. Автор: Иосиф Линдер, Сергей Чуркин cтр.№ 126

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Диверсанты. Легенда Лубянки - Яков Серебрянский | Автор книги - Иосиф Линдер , Сергей Чуркин

Cтраница 126
читать онлайн книги бесплатно

Но и после этого интенсивные допросы Серебрянского (теперь уже у следователей Генеральной прокуратуры СССР) продолжались. Меры физического воздействия к арестованному не применялись, однако на него постоянно оказывали психологическое давление с целью получения нужных признательных показаний. Сердце много повидавшего разведчика-нелегала не выдержало: 30 марта 1956 года в Бутырской тюрьме на очередном допросе у следователя Военной прокуратуры генерал-майора Цареградского Яков Исаакович скончался от сердечного приступа на 64-м году жизни. Точное место его захоронения до настоящего времени не известно.

Из воспоминаний Анатолия Яковлевича Серебрянского:

«1956 год. Приходит вызов из Военной коллегии Верховного Суда. Приезжаю. Большой кабинет. За столом какой-то важный чин. Сухо сообщив мне о смерти отца, он неожиданно спрашивает:

„А вы знаете, что ваш отец был эсером?“

„Знаю“, – автоматически отвечаю я.

Немая пауза. Пустота».

Борьба за реабилитацию Якова Исааковича и Полины Натановны Серебрянских была невероятно тяжелой.

Диверсанты. Легенда Лубянки - Яков Серебрянский

Справка о реабилитации Серебрянской П.Н., выданная 8 августа 1966 г.

Только 4 августа 1966 года Военной коллегией Верховного Суда Союза ССР, в составе председательствующего генерал-майора юстиции Терехова, полковника юстиции Курбатова и подполковника юстиции Смирнова, в порядке статей 337 и 388 УПК РСФСР уголовное дело по обвинению П.Н. Серебрянской было пересмотрено. Заслушав доклад подполковника юстиции Смирнова и выступление заместителя Главного военного прокурора генерал-майора юстиции Викторова, Военная коллегия Верховного Суда СССР вынесла решение:

«Согласно приговору, Серебрянская признана виновной в том, что, будучи сотрудницей спецгруппы ГУГБ НКВД, являлась соучастницей контрреволюционной деятельности своего мужа – бывшего начальника Спецгруппы ГУГБ НКВД Серебрянского Я.И., являвшегося шпионом английской и французской разведок.

В заключении Главного военного прокурора предлагается приговор в отношении Серебрянской по вновь открывшимся обстоятельствам отменить и дело прекратить за недоказанностью ее участия в совершении преступления.

В обоснование этого предложения в заключении приводятся следующие доводы:

Серебрянская была арестована 10 ноября 1938 г. без санкции прокурора по ордеру, подписанному Берия, а допрошена впервые только 28 февраля 1939 г., то есть более чем через три с половиной месяца.

На допросе 4 июня 1940 г. и в написанном в тот же день собственноручном показании (как это установлено следствием по другому делу на Серебрянскую), то есть более чем через полтора года после ареста, Серебрянская признала, что примерно в 1930 г. узнала со слов мужа о его принадлежности к английской разведке и о том, что он по заданию английской разведки перебросил в Советский Союз группу террористов и диверсантов в составе Турыжникова, Волкова, Ананьева, Захарова и Эске.

Серебрянская также утверждала, что в 1937 г. со слов мужа она узнала о принадлежности его и к французской разведке.

В судебном заседании Серебрянская виновной себя не признала и показала, что о шпионской деятельности своего мужа узнала только в 1940 г. на следствии, когда ей были оглашены показания мужа. Она также пояснила, что на предварительном следствии оклеветала себя, так как устала от допросов.

Иных доказательств преступной деятельности Серебрянской в материалах ее дела не имеется.

Приобщенные к делу выписки из протоколов допроса арестованных сотрудников НКВД СССР Сыркина А.И. и Серебрянского Я.И. не содержат конкретных сведений о преступной деятельности Серебрянской.

Расследованием вновь открывшихся обстоятельств установлено, что Сыркин А.И. и Серебрянский Я.И. полностью отказались в судебных заседаниях по своим делам от показаний об их преступной деятельности.

Указанные выше лица – Турыжников, Волков, Ананьев и Эске прибыли в СССР на основании официальных разрешений компетентных советских органов.

Об обстоятельствах прибытия в СССР Захарова документальных данных найти не представилось возможным.

Показания Турыжникова на предварительном следствии и в суде… о шпионской деятельности Серебрянского Я. И… не могут быть признаны достаточными доказательствами для признания Серебрянской П.Н. виновной в соучастии в этих преступлениях.

Осужденный Волков в суде отказался от своих показаний на предварительном следствии о шпионской деятельности Турыжникоза, Серебрянского и Сыркина.

Ананьев и Эске к уголовной ответственности не привлекались; установить, был ли судим Захаров, не представилось возможным.

Произведенным в 1953–1955 гг. предварительным следствием в отношении Серебрянской П.Н. в связи с неисполнением к ней приговора от 7 июля 1941 г. каких-либо других объективных доказательств ее преступной деятельности не установлено. Вместе с тем выяснено, что Серебрянская П.Н. до 1942 г. сотрудницей НКВД не являлась, а поэтому утверждение суда в приговоре об этом является необоснованным.

Второе дело на Серебрянскую П.Н. прекращено 11 августа 1955 г. на основании ст. 204, п. „б“ УПК РСФСР (1926 г.).

Рассмотрев материалы дела и дополнительного расследования, Военная коллегия Верховного Суда СССР, соглашаясь с заключением и руководствуясь ст. 50 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик,

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Военной коллегии Верховного Суда СССР от 7 июля 1941 года в отношении Серебрянской Полины Натановны по вновь открывшимся обстоятельствам отменить и дело прекратить за недоказанностью ее участия в совершении преступления» [312].

Из воспоминаний Анатолия Яковлевича Серебрянского:

«Примерно через месяц-другой после возвращения в СССР Вилли Фишер разыскал меня.

Телефонный звонок:

„Здравствуй, Толя, это Фишер. Помнишь?“

Забыть я не мог, тем более что газеты ежедневно рассказывали о „богатыре с Волги“ – полковнике Абеле, а я уже знал, кто на самом деле под этой фамилией.

„Можешь приехать ко мне в Челюскинскую?“ – называет адрес.

„Конечно“.

Вот и дача. Очень волнуюсь. Конечно, я его узнаю, но с некоторым трудом. Это потом его портреты появились, сначала в кинофильме, затем и в газетах.

„Я узнал про отца, – говорит он. – Ужасная несправедливость. На днях меня принимал Конотоп (в ту пору – секретарь Московского обкома партии), и я ему рассказал об отце. Может быть, поможет“.

А что, собственно, в то время в деле моего отца мог сделать Конотоп? Разговаривали долго. Фишер расспрашивал о том, как я живу, есть ли какие-нибудь проблемы. От него я услышал, почему он назвался Абелем. Больше я его не видел».

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию