Великая война без ретуши. Записки корпусного врача - читать онлайн книгу. Автор: Василий Кравков cтр.№ 57

От ежедневного беспрерывного шума и грохота автомобилей, повозок, движения паровозов и всей мирской суеты — не в состоянии ни на чем сосредоточиться, голова идет кругом, и нервы так взвинчиваются, что вот-вот, думаешь, взбесишься; вечером лечу стрелой на край города, ч[то]б[ы] никого не видеть и ничего не слышать, но увы! — не вполне это достижимо. […]

20 июня. […] Немцы уже под Люблином и Холмом, а военные обозреватели и не желтой прессы продолжают в таком свете изображать действительность, что как будто не нас побеждают тевтоны, а мы их!.. […]

21 июня. Как-то по-бутафорски и пошехонски выселяют из Гродно жителей известного возраста и женского пола; штабные же продолжают пользоваться вовсю утехами семейного и внесемейного счастья, раскатывая с бабьем в автомобилях (вопреки приказу Верховн[ого] главнокомандующего!), коих с большим трудом выпросишь для объезда по служебным надобностям. Это миллионная доля из всех мелочей, характеризующих нравы нашего высшего служилого сословия — их отношения к уставам и закону… А как по этой части у немцев?

Приехала группа японских офицеров — какие они скромные, осмысленные, серьезные; идут и разговаривают вдумчиво — очевидно, о своем специальном деле; наши же, мне постоянно рисуются, где ни соберутся — всего менее расположены вести взаимные беседы на темы своего военного искусства, а больше лишь заняты бывают зубоскальством, погонями за бабами да размышлением об окладах денежного довольствия, чинах и орденах.

Прошел мимо памятника П. Столыпину ^[484], и навязчиво вставал вопрос, какую роль он сыграл для России — не злого ли гения, задержавшего моих соотчичей на пути гражданского их развития?! […]

23 июня. Выехал в санитарное revue ^[485] в район расположения]

2-го, 34-го армейских и 3-го Сибирского корпусов. В 34-й корпус выехал и командующий. В автомобиле с врачом для поручений покатил через Сопоцкин, Копциов ^[486] на Лейпуны ^[487], Серее ^[488] и Олиту. В Лейпунах и Серее хорошо работают без крика учреждения Всероссийского] земского союза — амбулатор[ия], чайная, больница, заразные бараки и пр. Поля покрыты «волнующейся желтеющей нивой», к[ото]рая в переживании теперешнего момента уже не могла бы произвести такого благостного настроения у великого поэта, ч[то]б[ы] разгладить морщины на челе и смирить души тревогу… Местами как будто начали жать. Счастливые жаворонки не признают людской мерзости — войны: поют себе да поют ^[489]. На горизонте видны пожары. В Олите заночевал. […]

Из 34-го корпуса выхватили 27-ю дивизию, отправленную на Ковель ^[490]. […]

24 июня. […] О бродячих солдатах сложилась версия — есть из них «халупники», шляющиеся по месяцам из халупы в халупу, и — «волхвы», путешествующие вдали от своих частей также подолгу, но лишь по звездам! Вопрос с венериками и сифилитиками принимает жгучий характер. Приказом Верховн[ого] главн[окомандующ его нельзя их эвакуировать в тыл, масса из них умышленно заражается, ч[то]б[ы] только уйти из строя. Не шутя приходит в голову мысль об образовании из них разве к[аких] -либо отдельных венерических отрядов!

Бирштаны ^[491], где расположился военный лазарет и лазарет Красн[ого] Креста. Райский уголок — курорт, запущенный; на берегу Немана — огромный парк.

Прены. Корпусной командир 3-го Сибирск[ого] корпуса Трофимов, бывший губернатор Черноморский в 1906–1907 гг. и бежавший оттуда в дни «бури и натиска». Для почета приказал дать мне 7 казаков, с к[ото]рыми я отправился уже в экипаже по плохой дороге в Ушболе и Поедуне, где расположились] лазарет и перевязочный отряд 8-й Сиб[ирской] дивизии. На Литве — редки деревни, а все хутора… Ночью возвратился опять в Олиту.

25 июня. Утром — на Симно, затем в Красну ^[492] и Шестаков. Вечер. Глухое буханье артиллерии. Бурятский лазарет с двумя летучками. Уполномоченный — москвич Михаил Васильевич Сабашников ^[493] — книгоиздатель и сахарозаводчик, он же председатель правления Университета Шанявского. Поразговорились и согласились, что в России у нас правительство не боится просвещения, а боится лишь просвещенных людей! Чайная и закусочная Пуришкевича — в вагонах. Ротный командир жел[езно]дор[ожной] роты штабс-капитан Тыртов под названием «Сатрап», его поведение…

Заночевал в Шестакове.

26 июня. Выехал на Лодзее через Красну в Вайтакеме и Пунск. В Пунске прекрасно работает в передовом отряде Земского союза женщина-врач Серебрякова; кальварийская администрация сделала будто бы распоряжение, ч[то]б[ы] жители жгли рожь! Приготовились к «мудрому» отступлению!! С запада на восток уныло тянутся подводы с беженцами, к[ото]рые уже, очевидно, устали плакать и молча сидят с выражением на лице тупой примиренности ко всему, что случилось с ними и что еще ждет их впереди…

27 июня. […] Наша русская история мне представляется сплошным враньем, и правду ее, мне думается, надо черпать лишь из иностранных источников. Как далека наблюдаемая теперь мной действительность от той, к[ото]рая изображается нашими корреспондентами] с театра военных действий — Немировичами] — данченками, петровыми и tutti quantil ^[494] Ведь как слюняво ни расписывают щелкоперы, а несомненно одно, что серые бойцы наши ой как воевать не хотят; воевать желают лишь гранды, преследующие свои личные интересы в войне, да разве юнцы, начитавшиеся Жюля Верна, Майн Рида, Купера и Густ[ава] Энара. […]