Темные воды - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Брындза cтр.№ 12

Марианна Коллинз отперла входную дверь и с продуктовыми пакетами и маленьким черным чехлом для одежды прошаркала в прихожую. Поставив сумки на темно-красный ковер у большой деревянной лестницы, она на мгновение остановилась, чтобы перевести дух. День выдался тусклый и сумеречный. Уходя, она оставила лампы включенными, но по возвращении ярко освещенная передняя встретила ее глухой тишиной, которую разбавляло лишь тиканье часов, доносившееся из гостиной. Огромный дом, казалось, обволакивал ее холодным унынием.

Марианна повесила чехол на вешалку у двери и осторожно расстегнула на нем молнию. Ткань чехла зашуршала, выпуская синтетический запах. С благоговением она перевесила маленькое красное пальтишко на белые плечики. Некогда оно имело густой алый цвет, но со временем поблекло, подвергаясь химической чистке по нескольку раз за год.

Марианна посмотрела на фото в рамке, висевшее на стене между вешалкой и зеркалом во весь рост. Снимок был сделан 11 апреля 1990 года: Джессика сидит на качелях в местном парке, ее длинные белокурые волосы сияют на солнце; на ней это самое красное пальтишко, надетое поверх джинсов и джемпера с «Заботливыми мишками» ^[5]. Аккуратно расправив пальто на вешалке, Марианна провела пальцами по пуговицам, не утратившим свой алый блеск, и затем, шагнув ближе, зарылась лицом в красную ткань. Пальто подарили Джессике на ее седьмой день рождения – последний день рождения, который они отмечали.

Прошло двадцать шесть лет, и как она ни старалась, память о дочери тускнела. Наверху в комоде она хранила в вакуумной упаковке одну из футболок Джессики, но за долгие годы вещь потеряла свежесть и пропахла ароматом крема для рук, которым пользовалась Марианна. Казалось, время задалось целью стереть все, кроме ее собственных воспоминаний.

Она отстранилась от пальто, на глаза навернулись слезы. Марианна вытерла их и сняла нарядные черные туфли, которые она всегда надевала, когда шла в супермаркет. Поймала в зеркале свое отражение: длинные седые волосы, разделенные пробором, туго стянуты на затылке, как будто с обеих сторон оттягивая вниз изборожденное глубокими морщинами лицо. Марианна сняла с себя куртку и повесила ее подле детского красного пальто. За ее спиной висела тоже отражавшаяся в зеркале большая картина с изображением святой Девы Марии. Марианна сунула руку в карман и, нащупав четки, намотала их на свои узловатые пальцы. Губы сами собой зашевелились в молитве, но тут ее взгляд упал на мороженое в пакете, которое следовало убрать в морозильник.

Перекрестившись, Марианна взяла сумки с продуктами и отнесла их на кухню, где налила воду в чайник и положила чайный пакетик в свою любимую белую кружку. За минувшие двадцать шесть лет в кухне мало что изменилось: время от времени ее освежали краской и дополняли чем-нибудь из новой техники. Например, сейчас здесь стоял уже третий холодильник. На его дверце висел большой лист белой бумаги, покрытый цветными пятнами – рисунок пальцами, сделанный Джессикой в детском саду, когда ей было четыре года.

Марианна открыла холодильник и убрала в него ветчину, сыр и мороженое. Захлопнув дверцу, она помедлила, разглядывая рисунок – отпечатки маленьких ладошек желтого, красного и зеленого цветов. Каждую ладошку перечеркивали белые линии и бороздки, в которые не проникла краска. Оригинал, завернутый в папиросную бумагу, убрали в ящик комода. Через несколько лет, к ужасу и смятению Марианны, краска начала тускнеть, и ей пришлось отсканировать рисунок. Но даже скан оригинала перепечатывался несколько раз. Марианна провела пальцем по рисунку, отметив, что края листа начали закручиваться.

Горе срослось с ней, стало частью ее существа. Она по-прежнему плакала, но научилась жить со своей болью, ставшей ее постоянной спутницей. Идя мимо своей спальни в ванную, она скользила взглядом по пальто, по рисунку, по фотографиям Джессики – все это было частью ее повседневного бытия, как и боль.

Чайник закипел, она налила кипяток в кружку, поболтала в нем чайным пакетиком, который затем положила на раковину. Только хотела плеснуть молока, как дом огласила трель дверного звонка. Марианна глянула на часы: начало пятого.

Она никого не ждала, да и теперь редко кто к ней приходил без предупреждения.

Эрика нервно переминалась с ноги на ногу перед солидной деревянной входной дверью дома № 7 по Эйвондейл-роуд. С ней были Джон и констебль в отставке Нэнси Грин – невысокая темпераментная женщина с коротко остриженными седыми волосами. Оставив машину на дороге, они пешком прошли по длинной отлогой подъездной аллее, которая привела их в маленький двор, заставленный большими терракотовыми горшками. В каждом шелестела на ветру гортензия, теперь побуревшая и высохшая. От дороги дом отгораживали кусты, посаженные по краю палисадника. В голых сучьях живой изгороди мерцали уличные огни.

– Как рано стало темнеть, – нарушила молчание Нэнси, добавив: – Дома кто-то есть; в окно видно, что в глубине горит свет.

Только она второй раз надавила на кнопку звонка, дверь отворилась.

– Здравствуйте, Марианна. – Нэнси слабо улыбнулась.

Эрика никогда еще не видела столь бледной изможденной женщины. Ее задубелая кожа имела нездоровый цвет; серые глаза утопали в темных кругах; седые волосы с голубоватым отливом, опускавшиеся до самого пояса, были разделены на пробор и зачесаны назад, прикрывая уши. Она была в серой водолазке с длинным рукавом, черном шерстяном кардигане и черной юбке-трапеции. На груди у нее висело большое деревянное распятие. Она перевела взгляд с Нэнси на Эрику, потом на Джона.

– Марианна, познакомьтесь: старший инспектор Эрика Фостер и констебль Джон, – представила своих спутников Нэнси.

Джон с Эрикой показали свои удостоверения. Марианна едва взглянула на них.

– Нэнси? Зачем вы пришли? Что-то с Лорой или Тоби?.. С ними что-то случилось? – Голос у нее был резкий, в речи слышался слабый ирландский акцент.

– Нет-нет, все хорошо, – поспешила успокоить женщину Нэнси. – Только…

– Миссис Коллинз, вы позволите нам войти? – спросила Эрика. – Нам необходимо побеседовать с вами наедине. Это очень важно. Констебль Грин… Нэнси любезно согласилась сопровождать нас, поскольку она как сотрудник полиции занималась вашей семьей… когда исчезла ваша дочь…

– В чем дело? Вы объясните? – допытывалась Марианна, протягивая руку Нэнси.

– Марианна, пожалуйста, позвольте нам войти, – сказала Нэнси, пожимая протянутую руку.