– Ты удивишься гораздо больше, когда узнаешь, что мой муж едет сюда.
– Он? Это невозможно, сестра, он не сказал мне ни слова об этом.
– Потому что это секрет.
– Ага! – сказал молодой человек, нахмурив брови. – Ты точно знаешь, что он едет?
– Точно. Тот, кто мне пишет, видел его отъезд, о котором не подозревает никто, а посланник, который привез мне известие и которому велено было спешить, опередил его всего на несколько часов.
– Это действительно очень важное известие, – прошептал молодой человек.
– Что же делать?
– Принять его, конечно, – ответил молодой человек, устремив, однако, на донью Клару вопросительный взгляд.
– О! – вскричала молодая женщина, в отчаянии ломая руки. – Мне изменили! Он едет с намерением отомстить.
– Опомнись! За что же, сестра?
Донья Клара бросила на брата страдающий взгляд:
– Я погибла, брат мой, погибла, потому что этот человек знает все. Он убьет меня.
Дон Санчо был растроган. Он обнял сестру, ему стало стыдно за ту роль, которую он играл в эту минуту перед ней.
– И я тоже, Клара, – сказал он, – я знаю все.
– Ты?! О, ты смеешься надо мной, брат!
– Нет, я не смеюсь, я люблю тебя и хочу тебя спасти, если бы даже для этого пришлось отдать мою жизнь. Успокойся и не смотри на меня такими горестными глазами.
– Но ради бога! Что ты знаешь?
– Я знаю то же, что, вероятно, какой-нибудь изменник поведал твоему мужу, то есть что ты уезжала отсюда на лодке на остров Невис и что там…
– О, ни слова больше, брат мой! – вскричала она, падая ему на руки. – Ты действительно знаешь все, но клянусь, я невиновна, хотя все говорит против меня!
– Я это знал, сестра, я никогда в этом не сомневался… Что ты намерена делать? Будешь ждать своего мужа?
– Никогда! Я же сказала тебе, он меня убьет!
– Что же делать, раз так?
– Бежать! Бежать немедленно, сию же минуту!
– Но куда?
– Не знаю… В горы, в леса, лучше к диким зверям, чем оставаться здесь!
– Хорошо, поедем. Я знаю, куда тебя отвезти.
– Знаешь?
– Да, ведь я тебе уже говорил, что сегодня на охоте со мной случались разные приключения.
– Действительно. Но какое отношение все это?..
– Очень большое, – перебил дон Санчо. – Мажордом и я случайно наткнулись на буканьеров.
– Ах! – тихо вскрикнула донья Клара, еще больше побледнев.
– Да, и я намерен проводить тебя к ним. При этом один из этих буканьеров дал мне поручение к тебе.
– Что ты хочешь сказать?
– Ничего, кроме того, что говорю, сестра.
Она подумала с минуту, потом решительно обратилась к брату:
– Хорошо, отправимся к этим людям. Говорят, что они жестоки, но, может быть, не все человеческие чувства погасли в их сердце и они сжалятся надо мной.
– Когда мы поедем?
– Как можно скорее.
– Разумно. Но за домом наблюдают. Похоже, солдаты получили секретное предписание. Ты, вероятно, даже не подозреваешь, что ты пленница, бедная сестра! По какой другой причине находились бы здесь солдаты?
– О! Если это так, я погибла.
– Есть средство… Вероятно, запрещение касается тебя одной. К несчастью, путь, который тебе предстоит, будет продолжителен, утомителен и усеян бесчисленными опасностями.
– Что за беда, брат! Я сильная, не беспокойся за меня.
– Хорошо, мы попытаемся… Ты непременно хочешь бежать?
– Во что бы то ни стало.
– Подожди меня несколько минут.
Молодой человек вышел и возвратился через некоторое время с большим свертком под мышкой.
– Вот платье моего пажа. Слуга по ошибке уложил его в мою сумку. Оно совсем новое, я помню, что портной принес его за несколько минут до моего отъезда из Санто-Доминго. Но я благодарю судьбу за эту ошибку. Оденься, закутайся в плащ, надень на голову эту шляпу. Я ручаюсь за все. Кроме того, костюм предпочтительнее женского платья при путешествии верхом. И не забудь обязательно заткнуть эти пистолеты и кинжал за пояс: неизвестно, что может случиться.
– Благодарю, брат, через час я буду готова.
– Хорошо, а я пока пойду осмотрюсь. Не открывай никому, кроме меня.
– Не беспокойся.
Молодой человек закурил сигару и вышел с самым беззаботным видом, какой только мог принять. На дворе он очутился лицом к лицу с мажордомом. Тревожное выражение лица Бирбомоно не укрылось от глаз дона Санчо. Однако он продолжал идти, притворяясь, будто ничего не заметил. Но мажордом подошел прямо к нему.
– Я рад, что встретился с вами, ваше сиятельство, я шел к вам.
– Да? – спросил дон Санчо. – А что случилось?
– Вашему сиятельству известно, что происходит, – продолжал мажордом, по-видимому не замечая иронического тона молодого человека.
– Разве что-нибудь происходит?
– А разве вашему сиятельству не известно?
– Вероятно, нет, если я спрашиваю. Впрочем, так как мне это вовсе не интересно, то вы можете и не рассказывать.
– Напротив, ваше сиятельство, это касается вас так же, как и всех живущих в этом доме.
– Ага! И что же это?
– Командир прибывших солдат поставил часовых около дома.
– Хорошо, нам нечего бояться нападения буканьеров, которые так страшат вас. Я пойду поблагодарить офицеров.
– Как вам угодно, ваше сиятельство, только это будет для вас затруднительно.
– Почему же?
– Потому что отдан приказ всех пускать в дом, а из дома никого не выпускать.
Трепет пробежал по телу молодого человека при этих словах. Он побледнел, но, сделав над собой усилие, ответил небрежно:
– Этот запрет не может касаться меня.
– Извините, ваше сиятельство, но он касается всех.
– Итак, вы думаете, что, если я захочу выйти?..
– Вас не пустят.
– Черт побери! Это довольно неприятно, – не потому, что я имел намерение уйти, но мне по моему характеру нравится все, что мне запрещают.
– Вы не прочь прогуляться, ваше сиятельство?
Дон Санчо взглянул на Бирбомоно, как будто хотел прочитать что-то в его глазах.
– А если бы и так? – спросил он наконец.
– Я берусь вывести вас.
– Вы?
– Ведь я мажордом.
– Это правда. Стало быть, запрет вас не касается?