Тринадцатое колено - читать онлайн книгу. Автор: Артур Кестлер cтр.№ 50

В этой арифметике кроется ирония. Согласно статье «Статистика» из «Еврейской энциклопедии», в XVI в. все еврейское население мира составляло около миллиона. Из этого как будто следует, как указывают А. Н. Поляк, X. Ф. Кучера и другие, что в Средние века большинство исповедывавших иудейскую религию были хазарами. Значительная часть этого большинства перебралась в Польшу, Литву, Венгрию и на Балканы, где образовала восточное еврейское сообщество, которое, в свою очередь, дало подавляющее большинство мирового еврейства. Даже если первоначальное ядро этого сообщества было разбавлено и наращено иммигрантами из других областей (см. ниже), гипотеза о хазарско-тюркском происхождении его главных корней опирается на серьезные свидетельства и по крайней мере заслуживает внимания и серьезного обсуждения.

Дополнительные причины присвоения лидирующей роли в росте и развитии еврейской общины в Польше и в других частях Восточной Европы хазарским элементом, а не иммигрантами с Запада, будут обсуждены в последующих главах. Пока же процитируем польского историка Адама Ветулани (курсив мой):

6

До сих пор речь шла о численности. Но что известно о социальной структуре и составе хазарской иммигрантской общины?

Первое, что бросается в глаза, – это удивительное сходство в привилегированном положении хазарских евреев в Венгрии и в Польше в ранний период. И в венгерских, и в польских источниках о евреях говорится как о чеканщиках монет, управляющих доходами королевской казны, контролерах соляной монополии, сборщиках налогов и «ростовщиках», то есть банкирах. Эта параллель заставляет предположить, что две иммигрантские общины имели общее происхождение, а поскольку мы можем проследить происхождение основной части венгерского еврейства от мадьяро-хазарского ядра, вывод напрашивается сам собой.

Ранние свидетельства высвечивают роль, которую играли евреи-иммигранты в зарождающейся экономической жизни обеих стран. Роль эта была важной, что неудивительно, поскольку внешняя торговля и сбор таможенных пошлин был в прошлом основным источником доходов самих хазар. Они обладали опытом, который отсутствовал у их новых господ, поэтому вполне логично, что им предложили помогать советами и участием в управлении финансами двора и знати. Монеты с надписями по-польски, но еврейскими буквами, отчеканенные в XII-XIII вв. (см. главу II, 1) – неожиданные реликты этой деятельности. Загадочным остается их назначение. На некоторых красуется имя короля (Лешек, Мешко), на других значится: «Из дома Абрахама бен Йозефа, князя» (видимо, самого чеканщика-банкира), на некоторых – благословение «Удачи» и т.д. Показательно, что современные венгерские историки также говорят о практике чеканки монет из серебра, поставлявшегося евреями ((118; 267-278), (12; III; 218 и прим.), (943; гл. IX)).

Однако – в отличие от Западной Европы – финансы и торговля были далеко не единственными сферами деятельности евреев. Некоторые богатые эмигранты становились в Польше землевладельцами, как стал им Тека в Венгрии; сообщается, например, о целой деревне еврейских крестьян, работавших на собственной земле под Вроцлавом до 1203 г. (12; III; 219), первоначально крестьян-хазар было, наверное, больше, как на то указывают древние хазарские топонимы.

Ярким примером того, как могли появляться такие деревни, служат уже упоминавшиеся караимские записи: в них говорится, как князь Витольд поселил группу военнопленных-караимов в «Красне», дав им дома, сады и поля на расстоянии в полторы мили. («Красну» пытаются идентифицировать с маленьким еврейским городком Красная в Подолье) (94; гл. VII).

Однако будущее еврейской общины было не в земледелии. Причин тому немало. Становление феодализма в XIV в постепенно превратило крестьян Польши в крепостных, которым запрещалось покидать свои деревни и вообще помышлять о свободе передвижения. В то же время под совместным давлением церковной иерархии и феодалов-землевладельцев в 1496 г. польский сейм запретил евреям приобретать сельскохозяйственные земли. Но процесс отчуждения от земли начался, по всей видимости, гораздо раньше. Помимо упомянутых специфических причин – религиозной дискриминации в сочетании с закрепощением свободных крестьян – превращение преимущественно земледельческого народа хазар в городское население было явлением, знакомым по истории всех миграционных процессов. Сталкиваясь с новыми климатическими условиями и методами земледелия, с одной стороны и видя, с другой, неожиданные возможности улучшить свою жизнь, обеспечиваемые городской цивилизацией, иммигранты за несколько поколений полностью меняют сферу занятости. Потомки крестьян из итальянской Абруцци становились в Новом Свете официантами и открывали свои ресторанчики, а внуки польских крестьян служат полицейскими, инженерами и психоаналитиками ¹⁹³.

Однако превращение хазарского еврейства в польское не привело к резкому разрыву с прошлым и к утрате своей идентичности. То был постепенный, органичный процесс перемен, при котором – как убедительно показал А.Н. Поляк – в новой стране сохранились некоторые жизненно важные традиции хазарской общественной жизни. Произошло это благодаря появлению общественной структуры или образа жизни, который не имеет аналогов в других областях Диаспоры, – еврейского городка, «айара» по-древнееврейски, «штетл» на идиш, «местечко» по-польски. Все это уменьшительно-пренебрежительные обозначения, которые, впрочем, не обязательно подразумевают малые размеры (некоторые были достаточно велики), а, скорее, ограниченность прав муниципального самоуправления.

«Местечко» не следует путать с гетто. Последнее представляло собой улицу или квартал, где евреи были вынуждены тесниться, не расселяясь по остальному городу, среди иноверцев. Со второй половины XVI в. в таких условиях евреи проживали повсюду в христианском и почти повсюду – в мусульманском мире. Гетто окружали стены, ворота в которых запирались на ночь. Внутри гетто у людей развивалась клаустрофобия и ограниченность мышления, зато в неспокойные времена стены обеспечивали кое-какую защиту. Из-за ограниченности площади дома росли вверх, постоянная скученность порождала антисанитарию. Людям, жившим в таких условиях, требовалась большая духовная сила, чтобы сохранить самоуважение. Удавалось это не всем.

Местечко было совсем другим типом поселения, существовавшим, как уже говорилось, только в польско-литовской Речи Посполитой, и больше нигде в мире. Оно представляло собой изолированный городок с исключительно или преимущественно еврейским населением. Зародилось «местечко», видимо, еще в XIII в., поэтому его можно считать недостающим звеном между рыночными городами Хазарии и еврейскими поселениями Польши.