План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941-1945 - читать онлайн книгу. Автор: Алан Кларк cтр.№ 82

Так что, когда Гитлер встретился с Манштейном в Запорожье, он сразу же заявил ему, что отступление должно быть прекращено, прямо с этого же дня. Харьков должен быть отвоеван немедленно. (Танковые дивизии СС, надо думать, сейчас уже готовы?) Ланца снять и начать фронтальную атаку. Прорывы Попова и кавалерийской группировки должны быть немедленно ликвидированы. Конечно, «Викинг» не мог сделать ничего, кроме как сдержать Попова. Но разве для такой важной цели могло быть достаточно одной потрепанной дивизии СС? Опять-таки Манштейн все время ворчит о необходимости пополнения для себя, а более половины его сил и три четверти танков даже не участвовали в боях! 4-я танковая армия не воюет уже две недели. 1-я танковая армия ведет бои силами только одной дивизии.

Нет записей, о чем говорили Цейцлер и Йодль, если им вообще дали возможность что-то сказать, но кажется правдоподобным то, что их привезли только для поддержки данного Гитлером разноса. Однако Манштейн оставался невозмутим. Да, конечно, обстановка серьезная, сказал он Гитлеру, но в ее изменчивости и лежат зародыши успеха. Ибо русские просто не смогут наступать прямо на запад, через брешь у Харькова. Какую цель поставят они себе в наступлении – Киев? Львов? У них нет ни запасов, ни мобильности, ни достаточной поддержки, чтобы попасть туда. Они должны планировать, просвещал Манштейн своих слушателей, повернуть на юг и попытаться прижать группу армий обратно к побережью Черного моря. Но шансы Жукова добиться второго окружения теперь совсем не те, что были у него в ноябре прошлого года. Тогда русские вели атаку со своих собственных исходных рубежей, с накопленными в течение недель материальными средствами, а немцы были потрепаны и сражались до полной остановки, находясь на дальнем конце ненадежных коммуникаций. Теперь потрепаны были русские, их танки прошли сотни миль, местность позади них разбита и опустошена, и через несколько недель при оттепелях станет непроходимой. Когда острие их клина направится к переправам на верхнем течении Днепра, тогда Гот снова получит свободу; тогда эти три дивизии СС смогут сыграть свою должную роль мстителей и нанести удар в направлении на юго-восток, встретиться с 4-й танковой армией и затянуть петлю вокруг русских танков. Как раз хватит времени, чтобы нанести это поражение до начала оттепелей, и вслед за этим Харьков упадет «как спелое яблоко». Таким образом, во время распутицы, этой шестинедельной передышки, когда большая часть местности превратится в непроходимое море грязи, можно будет восстановить целостность фронта вермахта.

В последние дни февраля наступление русских достигло наивысшей отметки. Линия фронта переместилась более чем на 200 миль к западу за период меньше трех месяцев. При отступлении немцы опустошали всю сельскую местность и стирали города с лица земли.

Немцы дотла сжигали деревни, вырубали фруктовые сады, уродовали пашни, уничтожали все следы человеческой деятельности. В хозяйствах они свозили плуги, жатки, косилки в одну кучу и взрывали их.

Для русских это был первый опыт наступательной маневренной войны в крупных масштабах, и для них она оказалась отличной от маневренных боев 1941-го и 1942 годов. Тогда они отступали к своим складам и станциям выгрузки, а их передовые войска всегда шли навстречу пополнениям и запасам. Теперь же сочетание погодных условий, разрушенных коммуникаций и собственной неопытности в сохранении движения, которая необходима для поддержки глубокого прорыва на узком фронте, привело к опасному распылению сил наступления русских, которые распались на четыре отдельные группировки.

На севере обе армии, захватившие Харьков, – 3-я танковая армия Рыбалко и 69-я Казакова, – с трудом продвигались вперед, время от времени сталкиваясь с группировкой Кемпфа. Южнее Харькова еще две советские армии – 6-я и сильно потрепанная 1-я гвардейская – растянулись по длинному коридору, который они открыли между Изюмом и Павлоградом, причем их головная кавалерия и несколько танков (потом так и застрявших там) ушли вплоть до Днепра около Запорожья. Далее к востоку группировка Попова базировалась вокруг Красноармейска. В его четырех дивизиях на ходу осталось только 50 танков. Две другие группировки находились за германскими линиями: кавалерийские дивизии – у Дебальцева и несколько стрелковых частей, которым удалось форсировать Миус, – у Матвеева.

В начале февраля, когда обе армии были сильно потрепаны, и казалось, что немцы находятся в худшем состоянии, риск подобного распыления был оправдан. Если бы Красная армия смогла поддерживать такое давление до начала распутицы (планировала Ставка), тогда в этот период затишья немцы выровняли бы свою линию фронта, и многие советские выступы, захваченные в последние недели, слились бы в солидный выигрыш территории. Замечательное хладнокровие Манштейна, с которым он постепенно отводил с фронта небольшими группами свои оставшиеся танки, не считаясь с переходом за принятую границу опасности, не было предусмотрено русской Ставкой.

В течение пяти дней два корпуса Гота, 48-й и 57-й танковый, двигались в направлении на северо-запад, к линии железной дороги у Красноармейска, а под Харьковом танковый корпус СС занял исходное положение. 21 февраля Гот перешел к атаке против группировки Попова и левого фланга 1-й гвардейской армии, а 23 февраля СС начали свое наступление в направлении на юго-восток. Под этим сходящимся давлением потрепанные русские армии начали рассыпаться и отступать в восточном направлении отдельными частями. Появление «тигра», которым были недавно оснащены дивизии СС «Рейх» и «Великая Германия», стало ударом по моральному состоянию русских. До сих пор единственной пушкой, которая могла справиться с броней Т-34, была 88-миллиметровая. Но она была уязвима в неподвижном положении и во время установки на позицию. Теперь, смонтированная в броневой башне и поставленная на такие широкие гусеницы, что могла проходить даже там, где, может быть, не смог пройти Т-34, она ознаменовала конец превосходства русского танка на поля боя.

В течение недели сомкнулись германские клещи, когда встретились танки СС и Гота. Нехватка пехоты у немцев не позволила им полностью заблокировать котел, и много русских солдат ушли пешком или верхом, перейдя через все еще замерзший Донец в незах-ваченных местах. Немцы утверждали, что на поле боя осталось 23 тысячи убитых русских и что было захвачено 615 танков и 354 орудия, но в плен попали только 9 тысяч человек.

Но если многие из русских избежали плена, их войска никак не могли остановить продолжающееся совместное наступление немецких танков. Вначале Манштейна захватила идея немедленного форсирования Донца и движения вдоль линии железной дороги на Купянск, что позволило бы его танкам оказаться примерно в 80 милях восточнее Харькова, но затем он отказался от этого замысла, опасаясь, что завязнет в случае оттепели. Вместо этого он приказал совершить более тесный охват города, выслав «Великую Германию» кругом на север вместе с усиленной группировкой Кемпфа и войсками Гота и СС, чтобы атаковать город с юга и тыла. После нескольких дней колебаний русская Ставка признала (может быть переоценив) мощь контрудара Манштейна, и теперь ее единственной заботой стало избежать повторения харьковской катастрофы весной 1942-го. Харьков был эвакуирован русскими 13 марта, а Белгород через три дня. Южные фронты Красной армии были перестроены за Донцом, на котором начал таять лед, и Манштейну удалось вернуть войска почти точно на ту же самую линию, с которой они отступили прошедшим летом.