Модельер - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Обербек cтр.№ 13

«Дорогая Розмари!

Я надеюсь, что это послание дойдет до тебя. После стольких лет раздельной жизни я думаю, что будет правильным для нас обоих получить законный развод. Пожалуйста, пусть твой адвокат свяжется с моим. Его зовут Жак Делмон, 04 45 98 72 36. Он сделает все с наименьшими проблемами для нас обоих.

Клод».

Он подумал: написано довольно холодно по отношению к женщине, на которой я женился, давая обещание перед Богом. Он не видел ее восемь лет, но иногда все еще просыпалось скрытое чувство то ли печали, то ли сожаления. У него осталось лишь несколько приятных воспоминаний от совместной жизни, которые и помогли ему пережить трудные дни. Вот одно из них: он пристально разглядывал ее утром, до того как она проснулась. Он неосознательно изучал черты ее лица — пока она не открыла глаза, ибо, проснувшись, она в течение секунды внимательно смотрела на него и сразу делала недовольную гримасу. Когда она спала, по подушке красиво рассыпались ее рыжеватые кудри, а на лице цвета слоновой кости выделялись маленькие веснушки. Во сне она сладко улыбалась, что случалось с ней довольно редко в период бодрствования.

Клод до сих пор был бы женат на Розмари, если бы она не ушла. Но теперь он благодарил ее за это. Он вспомнил, что через шесть месяцев после свадьбы он уже в одиночестве приходил к Жюльетт и родителям. Его жена посмеивалась над ними, считая деревенскими простаками. Для нее они были мало образованными людьми, не имевшими вкуса. Говорила, что его отец глупый стареющий болтун, а от матери пахнет картофельным супом. Проходило время, и она все реже сопровождала его на семейные праздники, и в разговорах с ней он перестал упоминать о своих родственниках.

Завтра он отправит ей письмо с просьбой о разводе.

Его стол был завален раскроенными тканями, помощника, который бы отшивал платья, все еще не было. Он работал до полуночи, а встал уже в семь утра. Но единственное, о чем он мог думать, это о Валентине. Вся его энергия была направлена на выработку стратегии следующих встреч. Они еще не обсуждали цвета и фасоны для платьев ее племянниц и костюма племянника. Время поджимало. До свадьбы оставалось всего лишь два с половиной месяца. Казалось, даже Педант был раздражен.

— Хватит, Педант, ты слишком много кричишь. Почему ты не поешь, как все нормальные птицы?

Только после того как вернулись из школы племянники, ему удалось оторваться от унылых мыслей, хотя бы на короткое время не думать об этих глазах цвета спелой голубики.

Анри, которому было уже четырнадцать лет, перестал восхищаться кукольными представлениями дяди и попросил послушать компакт-диск. В песне в стиле рэп повторялись грустные слова: «Почему он любит ее? Кто он ей?.. Она никогда, никогда не сможет, никогда…»

Одно и то же много раз!

— Пожалуйста, выключи это!

— О, пожалуйста, дядя Клод, — стал умолять Анри. — Мама не позволит мне дома слушать эту песню.

Другие мальчишки ни на что не обращали внимания и бегали по комнате.

— Анри, почему тебе нравится эта песня?

— Дядя, — сказал Анри с долей раздражения, ожидая обычных наставлений взрослых о том, что хорошо, что плохо, а что ужасно. — Я не слушаю слов; я знаю, что они глупы. Но музыка — супер. Слушай.

Голос вокалиста заглушался тяжелым ритмом. В какой-то момент, Клода охватило желание рассказать уже взрослому Анри о Валентине.

— Ты можешь послушать еще несколько минут, но потом вы отправитесь домой, а я займусь работой.

Когда Клод увидел, как Анри прикрыл глаза и стал двигать плечами в такт музыки, он почувствовал легкое головокружение. Что было причиной? Музыка? Однообразные ужины четыре вечера подряд? Бессонные ночи? Или это была болезнь души, поскольку слишком быстро бежало время и необратимо отсчитывало часы, оставшиеся до дня свадьбы Валентины? Он всегда презирал тех бедняг, которые бездумно прожигали время, а потом жаловались: «Как быстро пролетело время!» И Клод подумал, что это теперь произошло и с ним: «Я не замечал жизни, а теперь я старый человек!»

Клод увидел, что Анри, в красных, домашних тапочках, которые были ему велики, танцует, прижав к себе игрушечного медведя. Потом опустил глаза на свои руки и заметил коричневые пятнышки, выдающие возраст. Он очень хорошо знал эти пятнышки, такие же были у отца.

Он думал о Валентине под дождем, о ее улыбающихся губах, она надеялась, что он изменит ее жизнь. Он прикрыл глаза, и представил ее в голубом трикотажном платье. Как много дождливых дней он провел без подруг? Сколько летних дней отведено ему в этой жизни?

— Пора домой, племянники! — сказал он нетерпеливо и непривычно сурово. — Дядя Клод должен работать!

— А где же наше кукольное представление? — захныкал Артур, самый младший.

В это время Анри разыскал на столе Клода голубую миллиметровую бумагу и стал рисовать. Периодически он посматривал на манекен, стоящий в центре комнаты.

— Дядя, дай мне закончить этот рисунок.

Клод через плечо посмотрел на изображение. Анри рисовал фигуру девушки.

Она была одета в широкие брюки и в кофточку с рукавами в форме колокола.

— Интересно, — заметил дядя.

— Это наряд, в котором моя подруга Паскаль может скакать на лошади. Я хотел бы, чтобы она надела что-то подобное, тогда она будет похожа на дикую цыганку из России, на ту, о которой мы читали. Она смогла бы выполнять на лошади такие же стойки и прыжки.

Анри нарисовал лицо, стер глаза, нарисовал их заново, затем опять стер.

— Когда рисуешь, не смотри на то, что получается, — сказал Клод, придвигая кресло. — Итак, продолжай работать карандашом, не отрывая его от рисунка. Нет, не подглядывай! Позволь глазам представить контуры, не смотри на то, что ты рисуешь.

Рисунок делался уверенно, художник не смотрел на него.

— А теперь посмотри!

— Спасибо, дядя. Теперь гораздо лучше.

Легким движением карандаша Анри сумел изобразить блеск в глазах девушки. Его племянник хорошо знал, кого изображает.

— Представление! — умолял Артюр, протягивая коробку с куклами своему дяде.

— Не сегодня! Ты уж извини! Булочница Муи-Муи сильно простудилась. Другие очень заняты, ухаживая за ней, ты же знаешь, насколько она требовательна, и они не хотят, чтобы ты подхватил микробы. Разве они не правы?

Он вытер нос Артюру и увидел, что Анри уже закончил рисунок.

— Прекрасно. Скоро увидимся! Крепко поцелуйте маму и папу! До свидания.

Один за другим все четверо выскочили через крепкую дубовую дверь. В мастерской наступила тишина, только тикали часы дедушки.

Дидье опять оставил открытой маленькую створку внизу, поэтому они шли громче, чем обычно. В этот раз Клод воспротивился своему желанию закрыть створку. Он хотел знать, как течет время.