Пылающая полночь - читать онлайн книгу. Автор: Антон Демченко cтр.№ 36

Оказавшись в одном из залов, на удивление пустом, надо заметить, слуга неожиданно притормозил и, коротко кивнув двум стражникам, замершим у затейливых чугунных ворот, ведущих во внутренний дворик особняка, отворил перед носителем тяжелую створку. А мне, кажется, пора прятаться. Уж очень не хочется повторять прошлый опыт!

— Его преосвященство ждет вас у фонтана, сударь, — тихо прошелестел слуга. Дим благодарно кивнул и, шагнув на каменные плиты дорожки, петляющей меж клумб, решительно двинулся вперед, ориентируясь на журчание воды, раздающееся откуда-то из глубины сада, разбитого во внутреннем дворе особняка.

Как и предсказывал оставшийся за воротами проводник, инквизитор нашелся у чаши небольшого фонтана. Что-то тихо напевая себе под нос, протопресвитер Меча был занят совершенно неожиданным делом. Сменив свою алую мантию на длинный кожаный фартук садовника поверх обычной черной сутаны, он, уверенно орудуя ножницами, подрезал розовый куст и выглядел совершенно довольным жизнью. М-да, кто бы мог подумать, что у грозного предводителя всего военного духовенства империи такое мирное хобби.

— Ваше преосвященство. — Не дойдя пары шагов до увлеченного своим занятием инквизитора, Дим поклонился.

— О, ходок Дим! Светлого дня тебе, юноша, — положив ножницы на каменную скамью и стягивая с ладоней бумажные перчатки, отозвался отец Тон. Бросив перчатки и фартук на ту же скамью, он смерил гостя долгим взглядом и, чему-то кивнув, поманил Дима за собой. — Пройдемся.

Это не было предложение или просьба. Хотя… приказом слова инквизитора тоже нельзя было назвать. Просто констатация факта, пусть тот пока и не свершился. И Дим последовал за протопресвитером, как и положено, держась в двух шагах за его левым плечом. Бывший великий магистр, кажется, совершенно не интересовался причинами, которые привели к нему молодого ходока. Он просто прогуливался по своему саду и, обращая внимание гостя то на одно растение, то на другое, с гордостью рассказывал о том, кто и когда привез ему саженцы или семена и сколько труда ему пришлось приложить, чтобы растения прижились как следует. Причем рассказывал настолько искренне, что у собеседника почти не оставалось сомнений в том, что протопресвитер просто рад похвастаться своим садом. Постепенно Дим расслабился и разговорился сам. Хозяин дома слушал и отвечал на вопросы внимательно, вдумчиво… и нервное напряжение гостя медленно отступало, оставляя лишь спокойствие и умиротворение.

— Эмоции, чувства, желания… это то, что делает нас людьми, Дим. Без них любой человек — лишь пустое тело, не способное ни к добру, ни ко злу. Чувства могут быть приятными и неприятными, болезненными или дарующими радость, но не они порождают Свет или Тьму. Это результат наших поступков, и только. Вспомни кодекс. Намерение не есть деяние, — проговорил протопресвитер, когда они вдруг оказались у чугунных ворот внутреннего двора. — Я успокоил твое сердце, Дим? Замечательно. Тогда… пройдем в кабинет, у меня, знаешь ли, тоже имеется к тебе разговор.

А я еще удивлялся, что его преосвященство так быстро согласился меня принять! Сразу должен был догадаться, что это ж-ж-ж неспроста, как говорит сосед. Но надо признать, что поднятая им тема оказалась весьма и весьма злободневной.

Кабинет протопресвитера впечатлил духа не меньше, чем обстановка дома. Да и я, признаться, в какой-то момент поймал себя на мысли, что было бы неплохо в будущем обзавестись подобным. Мягкий ковер глушит шаги, резные кресла у камина удобны и располагают скорее к отдыху, чем к работе с документами. А вот стоящий у высокого стрельчатого окна широкий и массивный стол с затейливой надстройкой, в которой прячутся многочисленные ящички и полки, наоборот, выглядит намного более удобным для работы, чем привычное мне по дедову кабинету высокое бюро, читать и писать за которым приходится исключительно стоя. И конечно, высокие и крепкие дубовые шкафы вдоль одной из стен, под завязку забитые книгами и свитками.

Забранное свинцовым переплетом окно давало достаточно света, так что, оказавшись в кабинете, его хозяину не пришлось зажигать алхимические светильники, которых здесь было, на мой взгляд, даже несколько больше, чем необходимо. Указав мне на одно из кресел у неразожженного по летнему времени камина, его преосвященство позвонил в колокольчик и, молча усевшись в соседнее кресло, сложил руки в замок. Но прежде чем он заговорил о деле, в кабинет проскользнул уже знакомый мне слуга.

— Оранжад со льдом, сударь Дим? Или, может быть… вина? — с еле заметной усмешкой взглянул на меня инквизитор, явно наблюдая за тем, как скривилось мое лицо при упоминании алкоголя. Может быть, похмелье уже давно меня оставило, и даже от сопутствующего ему запаха не осталось и следа, но уж больно неприятные воспоминания сохранились у меня о нынешнем утре.

— Благодарю, ваше преосвященство. Оранжад был бы в самый раз. Погода…

— Согласен. В такую жару нет ничего лучше, чем глоток цитруса со льдом, — отозвался инквизитор и бросил короткий взгляд на слугу. Тот молча кивнул и исчез, а я в очередной раз подивился схожести поведения людей протопресвитера и дедова слуги.

Пока я размышлял над этим фактом, а инквизитор задумчиво смотрел в окно, слуга успел выполнить безмолвный приказ своего господина и вернулся в кабинет с небольшим затейливым столиком на колесах, который он остановил между нашими креслами. После чего слуга поклонился и исчез, а встрепенувшийся инквизитор лениво потянулся к приготовленному для него уже наполненному кубку. Я последовал его примеру. Ледяные кубики глухо ударились о стенки серебряного сосуда, и я с удовольствием пригубил холодный сладкий напиток.

— Итак, ходок Дим, — поставив свой кубок на столик, заговорил инквизитор. — Как ты наверняка уже понял, я не просто так столь скоро откликнулся на твою просьбу о встрече.

— Ваше… — Я хотел было возразить, но протопресвитер остановил меня одним коротким жестом.

— Не стоит, Дим. Право, не стоит. У меня действительно есть свой корыстный интерес в нашей беседе, и я ничуть не сомневаюсь, что ты это понимаешь. Так что давай оставим экивоки и перейдем к делу, — произнес мой собеседник, и я согласно склонил голову. Действительно, я почему-то напрочь забыл, что передо мной не просто высокопоставленное лицо, а опытный воин, которому нет никакого дела до словесных кружев и паркетных расшаркиваний, столь любимых титулованной знатью. — Собственно, вопрос, который я хотел обсудить, прост. Уже всему Ленбургу известно положение, в которое поставил глава цеха ходоков Робар своих свободных коллег. Понять его можно, синдик искренне беспокоится о благополучии своего цеха и людей, и ход с мертвым рядом вполне вписывается в это его стремление. С другой стороны, свободные ходоки ему никто, даже более того, они, то есть вы, прямые конкуренты его цеху, и беспокоиться о вашем благополучии он стал бы в последнюю очередь.

— Я это понимаю, ваше преосвященство, — кивнул я, когда мой собеседник сделал паузу, чтобы глотнуть охлажденного оранжада. И решил немного подтолкнуть инквизитора к сути дела. А что? Сам же предложил не ходить вокруг да около! — И полагаю, вы желаете что-то предложить свободным ходокам, так неожиданно лишившимся львиной доли возможного заработка?