Повседневная жизнь французов при Наполеоне - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Иванов cтр.№ 57

В 1806 году Жироде написал картину «Всемирный потоп». На проводимом раз в десять лет конкурсе ее поставят выше давидовских «Сабинянок». Ученик превзошел учителя!

«Когда слишком холодно или слишком дождливо, я прячусь в “Кафе де ля Режанс”, — писал Дени Дидро в сочинении «Племянник Рамо». — Там я развлекаюсь, наблюдая за шахматной игрой. Париж — это место в мире, а “Кафе де ля Режанс” — место в Париже, где эта игра процветает…»

Здесь бывал великий Франсуа Андре Даникан-Филидор — шахматист, певец, музыкант и композитор. Он играл с Вольтером любительские партии.

Руссо не мог играть с Филидором на равных и получал ладью вперед. Дидро даже не пытался играть с сильными игроками. Он пришел к выводу, что не сможет овладеть теорией шахмат.

Зато Наполеон стремился преуспеть и здесь, но ничего не достиг. Талейран, отлично умевший льстить, тем не менее побеждал Наполеона.

Еще в чине артиллерийского подпоручика Бонапарт был частым гостем в кафе «Режанс». До сих пор сохранился столик, за которым он играл. Как игрок, он действовал быстро, смело и часто авантюрно.

Увы, «быстрота и натиск» — это зачастую совсем не то, что нужно шахматисту! Навыками позиционной игры он не владел, но пытался найти резкие и необычные продолжения, способные дать быстрый результат. При этом молодой игрок сильно возбуждался.

По рассказам, он особенно нервничал, когда проигрывал. Тогда он мог перевернуть фигуры, сбросить доску со стола.

Наполеон говорил про шахматы, что «они слишком трудные как игра и мало серьезные как наука и искусство». Он сожалел о том, что не смог стать сильным игроком.

Когда Бонапарт бывал в Париже в 1792–1795 годах, то обычно имел достаточно времени для игры в шахматы. Став заметной политической фигурой, он потеряет возможность часами корпеть над доской. И тогда он перейдет преимущественно к шашкам, в которых найдет гораздо большее сходство с военными маневрами.

В кафе «Режанс» можно услышать рассказ о том, как однажды здесь шла игра с предельно высокой ставкой. Женщина, переодетая мужчиной, попросила Максимилиана Робеспьера, революционного диктатора и большого любителя шахмат, сыграть несколько партий.

Оказывается, вожди революции ценили древнюю игру! И Марат, и Лафайет охотно садились за доску. Коробка с шахматной доской и несколькими вырезанными из кости фигурами, принадлежавшая последнему, хранится в Музее армии, что в Доме Инвалидов.

Робеспьер дважды получил мат от своего переодетого соперника, после чего намекнул, что ставка не была определена.

— Ставкой является человеческая жизнь, — был ответ. — Вы проиграли, так будьте добры, подпишите.

На стол был положен приказ об освобождении из тюрьмы приговоренного к гильотине маркиза де Мерюи.

— Кто вы такой, молодой человек? — удивленно спросил Робеспьер.

— Я его невеста, — ответила храбрая победительница.

Рассказ напоминает легенду, как, впрочем, и следующий. В 1933 году в Аустерлице прошла выставка вещей, хранящих память о Наполеоне. Там были шахматы из слоновой кости и перламутра. Они были сделаны друзьями Наполеона.

Император играл этими фигурками на острове Святой Елены и не подозревал, что в нескольких из них были спрятаны планы побега с острова. Шахматный комплект должен был передать Наполеону один из доверенных офицеров, который умер во время путешествия. Подарок вручил кто-то другой, не знавший тайны фигурок.

Наполеон завещал этот комплект сыну. В дальнейшем шахматы перешли в другие руки.

О каком комплекте идет речь? В мемуарах доктора О'Мира читаем (запись от 9 июля 1817 года): «Графу Бертрану ^[261] для Наполеона были присланы несколько упаковок и ящиков, содержавших великолепный набор шахматных фигур и шахматный столик, две элегантные корзинки для рукоделия, вырезанные из слоновой кости, а также набор фишек в коробке из слоновой кости. Все эти предметы были китайского производства. К этим вещам было приложено письмо, из которого явствовало, что все эти вещи были сделаны по заказу почтенного г-на Эльфинстоуна…»

Лорд Кейт, адмирал Эльфинстоун ^[262], был противником Наполеона еще с Египетской кампании. Его племянник был ранен за день до сражения при Ватерлоо и попал в плен к французам. Наполеон обратил на него внимание. Видя, что пленный потерял много крови и сильно ослаб, император приказал хирургу перевязать раны капитана Эльфинстоуна и послал ему кубок, до краев наполненный вином из своей фляги.

«Вечером Наполеон осмотрел все эти подарки, которые ему очень понравились, — продолжает доктор О'Мира, — и выразил намерение послать корзинки для рукоделия императрице Марии-Луизе, набор фишек с коробкой — своей матери, а набор шахматных фигур с шахматным столиком — сыну».

Наполеон находил время для шахмат и в самые насыщенные политическими событиями времена. В 1809 году он сразился со знаменитым «автоматом» Вольфганга Кемпелена — венгерского механика и изобретателя, в прошлом придворного советника австрийской императрицы Марии-Терезии.

Дело было в замке Шенбрунн, а кавычки в слове «автомат» поставлены потому, что играл и думал все же человек. Внутри «автомата», имевшего вид турка, который курит длинную трубку и играет в шахматы, сидел Альгайер — один из лучших венских игроков. Спрятанный человек не был виден, даже если ящик открывали — благодаря уникальной системе зеркал и перегородок, расставленных под углами.

Информацию о ходах противника замаскированный игрок получал с помощью сигнальной системы. Фигуры имели магниты, а под каждым полем был шарик, нанизанный на вертикально натянутую нить. Когда фигуру поднимали, шарик опускался, сигнализируя о перемещении. А когда ее ставили на новую клетку, то магнит притягивал другой шарик «Автомат» представлял собой две системы: одной управлял замаскированной игрок, а вторая создавала чисто зрительный эффект (вращались шестеренки, зубчатые передачи, передвигались рычаги, крутились валики). После каждых двенадцати ходов конструктор заводил машину большим ключом, что давало спрятанному шахматисту некоторое дополнительное время на анализ позиции.

Конечно, следить за перемещениями, управлять сложной системой рычагов и передач было нелегким занятием. Ведь, кроме наблюдений и механических действий, нужно еще и думать!

Однако Альгайер блестяще справился с задачей и легко победил Наполеона, находившегося в окружении многочисленных зрителей и игравшего белыми. Рассказывают, что император, чья партия была очень плохой, вдруг пошел не по правилам. Турок исправил ошибку и сделал свой ход. Наполеон опять нарушил правила. «Автомат» вторично скорректировал игру соперника. Но когда игравший белыми император опять презрел все каноны, турок сбросил фигуру на пол. Наполеон был доволен, что вывел «автомат» из равновесия, и считал это своим успехом ^[263].