– Вот и пришли.
Сидни проследила за его взглядом, и ее затошнило.
Там, среди травы, лежал труп.
– Мертвое тело не так просто найти, – небрежно объяснил Эли. – Надо отправляться в морг, на кладбище… Или сделать его самим.
– Не хочешь же ты сказать…
Эли рассмеялся:
– Не глупи, Сид.
– Эли подрабатывает в больнице, – пояснила Серена. – Он украл труп из морга.
Сидни судорожно сглотнула. Труп был в одежде. Разве в морге они не должны быть голыми?
– Но что труп делает здесь? – спросила она. – Почему нам было просто не поехать в морг?
– Сидни, – сказал Эли. Ей совершенно не нравилось, что он все время зовет ее по имени. Как будто они – близкие люди. – В морге – тоже люди. И не все они мертвые.
– Ага, ну а нам не обязательно было ехать целых полчаса! – огрызнулась она. – Разве рядом с университетом не было полей или заброшенных строек? Почему мы так далеко…
– Сидни! – Голос Серены разорвал холодный мартовский воздух. – Перестань ныть.
И она перестала. Возражения застряли у нее в горле. Сидни потерла глаза, и рука у нее стала черной от туши, которой она накрасилась в такси, пока ехала к Миритскому университету. Ей хотелось произвести на Серену впечатление своим взрослым видом. Сейчас же ей хотелось только свернуться в клубочек или выползти из собственной кожи. Вместо этого она застыла на месте, глядя на труп пожилого мужчины, и вспоминала тот случай, когда в прошлый раз была рядом с трупом (она не считала дохлого хомячка в школе, потому что никто даже не узнал, что он умер, а он был маленький и пушистый, и у него не было человеческих глаз). Она вспомнила морг и холодную мертвую кожу под своими пальцами. Холод, как от большого глотка ледяной воды – такого большого, что дрожь пронзила все ее тело до самых пальцев ног. Было труднее снова сделать их мертвыми. Она запаниковала. Женщина в морге попыталась слезть со стола. Она не подумала заранее, что делать дальше, и потому схватила первое попавшееся под руку оружие – нож, часть инструментария для вскрытия, – и вонзила его женщине в грудь. Та дернулась, а потом упала обратно на металлическую поверхность. Оказывается, поднятие мертвых не означает, что их нельзя снова убить.
– Ну? – торопил Эли, поводя рукой в сторону трупа так, словно он предлагает Сидни подарок, а она не изъявляет должной благодарности.
Она посмотрела на сестру в поисках подсказок, помощи, но где-то на пути между машиной и трупом Серена изменилась. Она казалась напряженной, нахмурилась, хотя обычно старалась этого избегать, говоря, что не желает заполучить морщины. И она не желала встречаться с сестрой взглядом. Сидни снова повернулась к трупу и осторожно опустилась рядом с ним наколени.
Она не считала это поднятием мертвых, на самом-то деле. Насколько она могла судить, они не превращались в зомби (хотя у нее не было длительного контакта с объектами, не считая хомячка, а она не была уверена в том, что поведение хомяка-зомби будет сильно отличаться от нормального), и причина их смерти роли не играла. У мужчины под простыней в больничном коридоре вроде бы был инфаркт. У женщины в морге уже успели извлечь какие-то органы. Однако когда Сидни к ним прикасалась, они не просто возвращались – они оживали. С ними все было нормально. Они были живы. Они были людьми. И, как она убедилась в морге, они оставались такими же смертными, как и прежде, – просто причиной смерти уже не было то, что их убило. Это ставило Сидни в тупик, пока она не вспомнила тот день на замерзшем озере, когда ледяная вода поглотила ее, а она потянулась за ногой Серены и опоздала на долю секунды, не успев поймать – «вернись, вернись!» – и как отчаянно она желала получить второй шанс.
Вот что Сидни давала этим людям. Второй шанс.
Ее пальцы на мгновение задержались над грудью мертвеца: она не была уверена в том, заслужил ли он второй шанс, но сразу же саму себя одернула. Кто она такая, чтобы судить, решать, одаривать или лишать? И если даже она может, то значит ли это, что должна?
– Не тяни! – потребовал Эли.
Сидни снова сглотнула и заставила себя опустить пальцы на кожу мертвеца. Поначалу ничего не происходило, и ее охватила паника при мысли, что наконец появилась возможность показать все Серене, а она не справилась. Однако паника ушла, когда спустя несколько секунд ледяной холод пробежал по ее жилам… а лежащий мужчина содрогнулся. Его глаза распахнулись, и он сел – так стремительно, что Сидни, отшатнувшись, упала спиной в траву. Бывший мертвец осмотрелся, ошеломленный и разгневанный, а потом увидел Эли, и его лицо исказилось от ярости.
– Какого черта…
Выстрел оглушил Сидни. Мужчина рухнул обратно в траву, а у него между глаз появился узкий красный туннель. Снова мертвый. Эли опустил пистолет.
– Впечатляет, Сидни, – проговорил он. – Действительно уникальный дар.
Веселье, вместе с ужасающе фальшивым добродушием и поддельной улыбкой, ушло, стерлось. Почему-то при этом Эли стал менее пугающим: ведь она и до этого угадывала в его глазах что-то страшное. Теперь чудовище наконец перестало прятаться. Однако пистолет и то, как Эли его держал, делали его достаточно пугающим.
Сидни поднялась на ноги. Ей очень хотелось бы, чтобы он спрятал оружие. Серена отступила на несколько шагов и ковыряла носком ботинка замерзшую траву.
– Гм… Спасибо? – отозвалась Сидни дрожащим голосом. Ее ноги попятились по траве без участия ее сознания. – А теперь вы покажете мне свои фокусы?
Он почти засмеялся:
– Боюсь, что мой не такой наглядный.
Тут он поднял пистолет и направил его на Сидни.
В тот момент Сидни не почувствовала удивления или потрясения. Это было первое действие Эли, которое показалось ей правильным. Неподдельным. Его собственным. Она не боялась умереть, пожалуй. В конце концов, один раз она уже это сделала. Однако это не означало, что она готова умереть. Грусть и недоумение затаились в ней – не в отношении Эли, а в отношении сестры.
– Серена? – негромко спросила она, как будто та могла не заметить, что ее новый парень навел на ее младшую сестру пистолет.
Серена отвернулась от них, плотно прижав руки к груди.
– Я хочу, чтобы ты знала, – заявил Эли, крепко сжимая пистолет, – что это – мой мрачный долг. У меня нет выбора.
– Нет, есть! – прошептала Сидни.
– Твоя способность – дурная, ты представляешь опасность для…
– Это не я держу пистолет.
– Да, – сказал Эли, – но твое оружие страшнее. Твоя способность неестественная. Понимаешь, Сидни? Она противоречит природе. Противоречит Богу. И это, – добавил он, прицеливаясь, – ради высшего блага.
– Постой! – сказала Серена, резко поворачиваясь. – Может, нам и не надо…
Слишком поздно.
Все произошло стремительно.
Шок и боль ударили Сидни одним громким взрывом.