** Помимо 19-й танковой бригады командованию армии напрямую подчинялись 340-я стрелковая дивизия, 66-й минометный полк, 611 лап РГК, отдельный зенитный дивизион, отдельный батальон связи и отдельная рота охраны.
В таких условиях 5-й танковой армии можно было поставить более решительную задачу, а для содействия ее удару привлечь возможно большее количество сил северного фаса Брянского фронта. Но даже поставленная 5-й танковой армии ограниченная задача, если бы она была выполнена, могла существенно повлиять на обстановку под Воронежем. При нашем численном превосходстве в танках основные (танковые) силы противника могли быть разбиты и войска левого крыла фронта получили бы возможность закрепиться на оборонительном рубеже западнее Дона. Операцию было приказано начать не позднее 15–16 часов 5 июля, не ожидая полного сосредоточения всех сил армии.
Но попытка комбинированных действий объединенных сил северного фланга Брянского фронта разваливалась на глазах у нашего командования. 1-й и 16-й танковые корпуса 4 июля не могли наладить элементарного взаимодействия. Пользуясь этим, германские войска стали опять штурмовать Касторное: 11-я танковая и 377-я пехотная дивизии вермахта обошли Касторное с севера, а 9-я танковая — с юга. Из-за угрозы полного окружения в ночь на 5 июля 284-я стрелковая дивизия в полном порядке, со средствами усиления, прикрываемая оставшимися танками из 14-й и 170-й танковых бригад, отошла и сосредоточилась в районе н/п Тербуны.
Таким образом, наступление 5-й танковой армии 5 июля не могло рассчитывать на какие-либо активные вспомогательные действия на других участках северного фланга Брянского фронта.
Теперь коснемся истории создания этого новейшего бронетанкового объединения. К формированию 5-й танковой армии командование Брянского фронта приступило 29 мая 1942 года на основании директивы Ставки ВГК № 994021. В состав 5 ТА первоначально вошли 2-й (26, 27, 148-я танковые и 2-я мотострелковая бригады) и 11-й (53, 59, 160-я танковые и 12-я мотострелковая бригады) танковые корпуса, 340-я стрелковая дивизия, 19-я отдельная танковая бригада, 66-й гвардейский минометный полк, 611-й легкий артиллерийский полк РГК, отдельный батальон связи, отдельный зенитный дивизион и рота охраны штаба армии
[61]. Все части формировались и располагались в Ельце и его окрестностях. Основная фаза формирования армии проходила с 29 мая по 12 июня 1942 года, но штаб 5 ТА удалось лишь кое-как сколотить к 17 июня. Например, начальник штаба, военком штаба и начальник оперативного отдела объединения прибыли только 11 июня, а помощник начальника оперативного отдела, начальники отделов кадров и укомплектования и того позже — к 17 июня. До этого их функции выполняли «случайные» люди из оперативного отдела, совмещая дополнительную работу со своими прямыми обязанностями. Также только 17 июня в распоряжение армии прибыли необходимые для эффективного функционирования штаба части и подразделения — батальон связи, штабная авторота, а также 57-й автобатальон.
Командующим 5-й танковой армии был назначен генерал-майор А.И. Лизюков, а военкомом — дивизионный комиссар Г.Л. Туманян (начальником штаба 5 ТА был назначен полковник П.И. Другов. — Примеч. авт.). Биография командарма была довольно типична для советского периода той эпохи. Александр Ильич Лизюков, 1900 года рождения, был средним из трех сыновей в семье гомельского учителя. Вступив добровольцем в Красную армию в 1919 году, он связал с ней всю свою последующую жизнь. Участвовал в Гражданской войне в качестве командира взвода, а затем батареи на Юго-Западном фронте. По указанию партии боролся с отрядами Антонова. В 1923 году окончил КУКС — курсы усовершенствования командного состава, после чего стал сначала заместителем командира бронепоезда, а затем командиром отдельной танковой роты. Вскоре А.И. Лизюков — уже командир 2-го отдельного танкового полка РГК Ленинградского военного округа, а с 1935 года — командир 6-й тяжелой танковой бригады имени С.М. Кирова. В 1936 году за успешное руководство вверенными ему танковыми частями Александр Ильич получил орден Ленина, что являлось тогда чрезвычайно редким явлением (в 1938 году он также получил медаль XX лет РККА. — Примеч. авт.).
По сравнению с большинством средних и старших командиров, управлявших деятельностью Красной армии в предвоенный период, особенно во второй половине 30-х годов, Александр Ильич Лизюков был достаточно образованным человеком. Как известно, образование закладывается в семье, а командарм 5 ТА как-никак вырос в семье служащего — учителя. Революция помешала ему получить целостное образование, но общий уровень интеллектуального мировоззрения Лизюкова был достаточно высок — не зря его направляли служить только в «технические» рода войск: в артиллерию, в бронепоездные и танковые части. Кроме того, в конце 30-х годов Александр Ильич преподавал на Ленинградских курсах усовершенствования комсостава. Такая разносторонняя деятельность свидетельствовала о том, что Лизюков очень неплохо разбирался в тактике и стратегии использования механизированных войск, а главное — имел и теоретические, и практические представления о применении различных типов танков в условиях надвигающейся войны.
Как и многие талантливые командиры РККА, в 1938 году Александр Ильич был необоснованно репрессирован. Лишь перед началом войны полковника Лизюкова вновь вернули в строй. В конце июня 1941 года назначенный на должность заместителя командира 36-й танковой дивизии А.И. Лизюков следовал (в одном вагоне с писателем К.М. Симоновым) к новому месту службы в Белоруссию. Но дальше Борисова поезд не пошел, впереди уже был противник.
Вскоре состав стала бомбить германская авиация. Спасаясь от смертоносного огня, люди бросились в лес, где уже скопилось немало советских бойцов, пробивающихся на восток из окружения. Обладая несомненным военным дарованием, Александр Ильич мгновенно оценил обстановку и принял решение: предотвратить панику и не допустить захвата противником с ходу моста через реку Березину, к которому настойчиво продвигались передовые части 47-го моторизованного корпуса из 2-й танковой группы вермахта генерала Гейнца Гудериана.
В течение нескольких суток Лизюкову удалось сколотить импровизированную воинскую часть, которая во взаимодействии с подразделениями Борисовского танко-технического училища (начальник корпусной комиссар И.З. Сусайков) заняла выгодный рубеж обороны. Несмотря на нехватку вооружения и боеприпасов, сводным частям Красной армии удалось удержать позиции до подхода 1-й мотострелковой дивизии генерала Я.Г. Крейзера, развернувшейся на восточном берегу Березины. Германские войска надолго задержались на этом участке.
После стабилизации обороны, согласно предписанию для дальнейшего следования в расположение 36 тд, Александр Ильич получил справку, в которой говорилось, что А.И. Лизюков «действительно с 25.6 по 9.7.41 г. находился при штабе Борисовской обороны в должности начальника штаба». Этот документ был отпечатан на бланке с грифом: «НКО. Штаб группы Борисовской обороны», подписан руководителем обороны И.З. Сусайковым и скреплен соответствующей печатью.