Крестовые походы. Под сенью креста - читать онлайн книгу. Автор: Александр Доманин cтр.№ 55

Важно при этом отметить, что страны Восточного Средиземноморья отличались исключительным национальным и религиозным разнообразием. Около половины населения составляли мусульмане (в Иерусалимском королевстве их процент был еще выше). И Антиохийском княжестве большая часть жителей являлась греками православного вероисповедания.

Графство Эдесское и Восточная Киликия были преимущественно армянскими. Горные районы и долины Ливана населяли и христиане-марониты*, и отколовшиеся от всех и вся друзы**. Все это дополнялось немалым числом евреев-иудаистов, а на горном северо-востоке еще и персами-огнепоклонниками. Если же учесть, что и те же мусульмане делились на исмаилитов, шиитов-двенадцатиричников и суннитов-ортодоксов***, то картина становится чрезвычайно пестрой.

Надо признать, что с задачей наведения порядка на завоеванных территориях новоявленные властители справились весьма неплохо. В основу был положен старый как мир принцип, четко сформулированный еще в древней Македонии: «разделяй и властвуй». Все население четко делилось в зависимости от привилегий или, наоборот, ограничений, уплачиваемых налогов и юридического статуса. При этом власти старались не вторгаться во внутреннюю жизнь этих общин, требуя только выполнения общего законодательства. В местные обычаи и самоуправление франкские сеньоры не вмешивались; более того, в каждой социальной группе действовали собственные правовые нормы. Так, например, мусульмане судили по законам шариата — разумеется, и судьями были тоже мусульмане. Естественно, высшая юрисдикция принадлежала завоевателям, суд которых разбирал преступления, выходившие за рамки отдельной общины (например, тяжбу между мусульманином и православным греком) или особо тяжкие преступления. В остальном же эти разные группы были практически автономны.

* Марониты — восточно-христианская секта, возникшая около V века. В 1181 году они подчинились апостольскому престолу, но сохранили определенную внутреннюю автономию.

** Друзы — еретическое движение в исламе, основанное египетским султаном аль-Хакимом, который около 1017 года объявил себя живым богом. Они отказались от исповедания шахады, тем самым исключив себя из числа мусульман; были враждебны и по отношению к мусульманству.

*** См. главу 3.

Наиболее привилегированной частью подданных были, понятно, сами крестоносцы и их потомки. Почти псе они, за исключением небольшой части слуг феодалов, пользовались личной свободой, включая полную свободу передвижения и поселения. Вообще, эти бывшие крестьяне, волею судьбы ставшие воинами, заняли и Леванте место, которое не находит аналогов в европейской сословной системе того времени. Там господствовала достаточно четкая трехзвенная градация: молящиеся, — т. е. духовенство, воюющие — рыцарство и трудящиеся — крестьянство. Рост городов, конечно, начал усложнять этот порядок — ремесло и торговля значительно отдалились от деревенского труда. Тем не менее, принадлежность купцов и ремесленников к трудящемуся сословию не вызывала сомнений. Но с крестоносцами первой волны и их потомками ситуация была сложнее. С одной стороны, они, бесспорно, были трудящимися, кормившимися собственной работой. Часть из них становилась арендаторами у феодалов, обычно на условиях уплаты десятой части урожая**. Другая часть, и, вплоть до конца XII века, меньшая, расселяется в городах. Но, с другой стороны, завоеватели-католики составляли в Святой Земле незначительное меньшинство, проживая среди враждебного (или, в лучшем случае, нейтрального) населения, превосходящего их количественно в десятки раз. И феодалы были вынуждены постоянно привлекать их в качестве военной силы для нескончаемых войн. То есть, они были и грудящимися, и военными одновременно.

Коллизия для жестко структурированного средневекового общества, действительно, была почти небывалая. Лишь как очень неполную аналогию, да и то более позднюю, можно привести английских йоменов или российских однодворцев. И все же йомены юридически оставались крестьянами, однодворцы же, несмотря на свой фактически крестьянский труд, относились к дворянскому сословию. Для крестоносцев недворянского происхождения четкий юридический статус так и не был определен: они так и остались промежуточной социальной группой. А с конца XII века эта юридическая проблема постепенно начала сходить на нет. Сала-диновы завоевания заставили почти всех католиков переселиться в города, а после смерти Саладина наступил полувековой мирный период, и отпала необходимость в постоянной военной службе. Все же следует отметить, что та грань, которая в Европе полностью отделяла дворянство от крестьян, в Святой Земле была в значительной степени размыта, и за годы крестовых походов многие из этих «католических однодворцев» пополнили ряды рыцарства.

Среди завоеванного населения более высокий статус имели христиане разного толка; причем до разрыва с Византией в начале XIII века наилучшим было положение православных греков. Они пользовались некоторыми льготами в налогообложении, а иногда и привлекались в войско. С армянами-монофизитами* отношения были более сложные, но в целом армяне оставались привилегированной группой. Более того, дворяне-крестоносцы охотно вступали в брак с представительницами армянской знати, а армянские князья женились на дочерях франкских сеньоров и рыцарей. Это было особенно заметно в графстве Эдесском, которое уже в тридцатые годы XIII века превратилось в процветающий франко-армянский анклав за Евфратом.

В менее выгодном положении находилась самая многочисленная часть населения. Мусульмане облагались гораздо более высоким налогом — от 30 до 50%, в зависимости от района и выращиваемой культуры. Им запрещалось также жить в Иерусалиме и некоторых портовых городах. В то же время, положение их не было каким-то особенно тяжелым, и во многом было даже лучше, чем под влас-ило единоверцев-мусульман. Интересно, в ЭТОЙ связи, свидетельство непримиримого врага крестоносцев — ;i рабского путешественника ибн Джу-байра, который около 1184 года писал следующее: «Мы двинулись из Тибнина по пороге, вдоль которой тянулись фермы, где живут мусульмане, пребывающие в великом благополучии под франками — да сохранит нас Аллах от подобного искушения... Мусульмане являются владельцами своих домов и управляют собой как сами разумеют... Сердца многих мусульман исполняются соблазна осесть там (во франкских землях), когда ОНИ видят положение своих собратьев в областях, управляемых мусульманами, ибо состояние тех весьма далеко от процветающего. К несчастью для мусульман, в странах, где правят их единоверцы, они всегда жалуются на несправедливость своих владык, но зато хкалят поведение франков, правосудием которых могут только гордиться».

Словам ибн Джубайра вторит и знаменитый арабский поэт и ученый Усама ибн Мункыз, который также всерьез опасается массового переселения мусульман под владычество крестоносцев. Усама, отнюдь не дружелюбно настроенный по отношению к франкам, хвалит справедливость их правосудия, каковую он испытал на себе — суд в его тяжбе с католиком принял сторону Усимы, а не своего единоверца. Отмечает арабский поэт и то, что христиане (в данном случае тамплиеры) дали ему возможность молиться Аллаху в своей собственной часовне. Вообще, исламские авторы подчеркивают, что в вопросах религиозной обрядности завоеватели были довольно веротерпимы: достаточно сказать, что в цитадели крестоносцев — Акре — было две мечети.