Я ни капли не героиня эпосов. Но попробую если не разрушить Орден, то хотя бы потрясти его до основания.
Продолжая прижиматься к Хану, я продумывала пути бегства отсюда. Понятно, что добровольно он меня не отпустит. Будет давить, требовать отдать вещи, предлагать золотые горы и безопасный домик в горах Швейцарии.
А у меня перед глазами останется стоять Абби…
Решение пришло само собой. Приподняв голову, я встретилась взглядом с Ханом, а потом… просто прижалась губами к его губам. До боли, до звездочек в глазах. Замерев на секунду, Инквизитор ответил мне с не меньшим пылом.
Его запах, его прикосновения…
Оказывается, за год я не забыла их. А безумно соскучилась. До дрожи в пальцах, скользивших по его мышцам, до сбивчивого дыхания, что переплеталось с его дыханием. До легкого головокружения.
Я задыхалась, цепляясь за Хана, отвечая на его поцелуи. Не буду думать, что потом. Просто на время отдамся ощущению безопасности и безграничного счастья. Потому что потом будет, скорее всего, очень больно. Но я не позволю теперь растоптать себя.
Все потом. Сейчас в моей жизни был терпкий запах его туалетной воды, хриплые вздохи и шепот на незнакомом языке, руки, снимающие мою одежду. Биение двух сердец и взметнувшийся из глубины души жар. Который, как я думала, погас навсегда.
Уже потом я буду вспоминать эти часы сумасшествия отрывочно. А сейчас старалась прочувствовать каждую секунду проведенного вместе времени. Потому и раскрывалась навстречу Хану, позволяя делать с собой все. И сама трогала его, терлась и просто сходила с ума.
И бешеное столкновение двух наших стихий продолжалось до того времени, как оба одновременно взорвались на пике блаженства.
Я распласталась у Хана на груди, чувствуя, как колотится его сердце, а дыхание шевелит мои встрепанные волосы. Вот это… сражение.
На что я рассчитывала? На побег? У меня сейчас сложилось чувство, что все кости превратились в желе. Еще и Хан обеими руками продолжал прижимать к себе. И отпускать, похоже, не собирался.
И мы не предохранялись…
Хан шевельнулся, выходя из меня, отчего внутри лениво колыхнулись остатки наслаждения. Хрипло произнес:
— Теперь ты понимаешь, что никуда не денешься? Завтра утром отправишься в безопасное место. И будешь там сидеть, пока не утихнет шумиха. Вещи отдашь мне.
Я кивнула, проглотив лишние слова. Все, время, отведенное нам, закончилось. Пора было приступать ко второй части плана.
— Я в душ. — Голос мой прозвучал слабо. — И… Хан, мы не предохранялись.
Инквизитор обхватил руками мое лицо и приблизил к себе так, что наши носы соприкоснулись.
— Ну и ладно, — прошептал успокаивающе, — будет много детей. Я не против.
Угу, типа, давай, Ева, рожай и дома сиди. В тепле и безопасности. А мы и дальше продолжим свои дела.
— Для начала в душ, — ответила, мягко отстраняясь и сползая с кровати. Ноги дрожали после бурного оргазма.
— Ты меня замучил.
Приподнявшись на локте, Хан с усмешкой наблюдал за моими передвижениями.
— Буду мучить тебя каждую ночь.
Я послала ему улыбку и двинулась в сторону ванны, по дороге прихватив рюкзак.
— Ева…
— Да.
— Зачем тебе рюкзачок? — мягко спросил Хан, садясь на кровати. У меня сердце ухнуло в пятки, но внешне я продолжала устало улыбаться.
— У меня там салфетки и запасное белье.
— Ну так достань их, зачем весь баул тащить.
— Так пока я их найду…
— Ева, — чуть повысил голос Хан, — оставь рюкзак.
Вместо ответа я юркнула за дверь ванной комнаты и торопливо ее заперла. Потом дрожащими от волнения и страха руками начала доставать вещи. Мне повезло, что в отеле все ванные были с окнами. Пусть узкими, но пролезть такая худышка, как я, могла без проблем. Иначе пришлось бы влиять на Хана вещами напрямую и сбегать. А я так не хотела. Было нечто мерзкое в том, чтобы манипулировать им таким способом.
Юбка, шляпка, перчатки…
Дверь дернулась от сильного рывка.
— Ева, открой!
Я включила душ на полную мощность и прокричала:
— Погоди немного. Сейчас выйду.
Так, теперь запасной свитер, длинную юбку, толстые носки. Жалко обувь и куртку, ну да лучше куплю новые. Благо наличка есть.
Дверь, кажется, немного треснула.
— Ева! — Хан уже практически рычал. — Ева, быстро выйди!
— Уже вытираюсь!
Я дернула на себя деревянную старую раму. В ванной резко похолодало, а Хан за дверью начал ругаться на латыни. Дверь затрещала, в нее врезались чем-то тяжелым. Кажется, плечом. Замок повис буквально на «соплях».
Я вскочила на подоконник и быстро глянула вниз. Нормально, главное не думать о плохом. И спрыгнула в тот момент, когда Хан влетел в ванную, снеся дверь напрочь.
Глава восьмая
Идиотка! Хан одним прыжком оказался у окна, выглянул и увидел, как Ева встает с мостовой. От сердца отлегло на мгновение: не пострадала. В следующую секунду он заорал:
— Ева, убью!
Да, не очень разумно, но это пока все, что он мог сказать. В ответ снова получил фигуру с оттопыренным средним пальцем. И попытался взять себя в руки.
— У меня твоя одежда!
Хорошо еще окна ванной выходили на узкий переулок, где из свидетелей их разговора были лишь мусорные баки да воробьи.
— Оставь себе на память, — сообщила Ева.
— Послушай, давай поговорим как цивилизованные… — Хан осекся, когда его перебил звонкий смех девушки.
— Пока, цивилизованный! — Надо было слышать тон, которым она произнесла это слово. — Хан, ты предлагаешь довериться тебе. Тебе! Уже раз предавшему. Извини, я как-то, наверное, слишком недоверчива.
Прыгать с третьего этажа на асфальт Хан не рискнул. Поэтому рванул к выходу, уже понимая, что не успеет перехватить. Идиот! Расслабился, не забрал рюкзак сразу, а потом и вовсе как мальчишка поддался страсти. Коварная женщина явно с самого начала задумала сбежать.
Он пронесся с третьего этажа на первый, как молния. Наплевав на возмущенные вскрикивания позади. Мимо недоуменно заморгавшего администратора, задев ногой чьи-то чемоданы.
Евы нигде не было. Хан обегал три квартала, потом обессиленно опустился прямо на тротуар, не думая, как сейчас выглядит: в мятых брюках и криво натянутом женском свитере. Она опять обвела его вокруг пальца. Его! Инквизитора, на чьем счету были три выслеженные и пойманные Хищницы.
И как теперь ее искать? Хан взъерошил волосы и вдруг увидел, как на колени к нему упали три монетки. Проходившая мимо женщина вздохнула сочувствующе и ускорила шаг. Инквизитор же перевел взгляд с нее на монеты, потом опять на нее и… расхохотался. Неожиданно для самого себя. С этой Евой ему приходится испытывать массу новых впечатлений. За бродягу его еще не принимали.