Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец света - читать онлайн книгу. Автор: Валерия Косякова cтр.№ 10

Рис. 22. Нидерландская миниатюра XV в. изображает Жену, облаченную в солнце. В толкованиях образ апокалиптической Жены получил две основные трактовки – это христианская церковь и/или Богородица, преследуемая Драконом-дьяволом – врагами Христа, Церкви, язычниками, Иродом, Нероном и т. д. Paris. Bibliothèque nationale de France. Néerl. 3, fol. 13 r.

В своём Откровении тайновидец Иоанн продолжает лицезреть и другое апокалиптическое чудовище, которому была дана сила над человечеством: «и увидел выходящего из моря зверя с семью головами и десятью рогами: на рогах его было десять диадем, а на головах его имена богохульные. Зверь был подобен барсу; ноги у него – как у медведя, а пасть у него – как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть». Иоанн видел, что одна из голов его как бы смертельно была ранена, но эта смертельная рана исцелилась.

Рис. 23. Франция, середина XIII в. Paris. Bibliothèque nationale de France, Lat. 14410, fol. 22v.

Рис. 24. Миниатюра из французского Апокалипсиса конца XIII в. изображает народ, присягнувший зверю и дракону Окрас семиглавого барса передаёт идею запятнанности (признак нечистого), а головы обоих существ венчают тёмные лженимбы, означающие дьявола и Антихриста. Paris. Bibliothèque nationale de France. Lat. 14410, fol. 39r.

«И дивилась вся земля, следя за зверем, и поклонились дракону, который дал власть зверю, и поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему? И кто может сразиться с ним? И даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно» (13:1–5).

Тринадцатая глава даёт образ и третьего чудовища: «увидел я другого зверя, выходящего из земли; он имел два рога, подобные агнчим, и говорил, как дракон. Он действует перед ним со всею властью первого зверя и заставляет всю землю и живущих на ней поклоняться первому зверю. И чудесами, которые дано было ему творить перед зверем, он обольщает живущих на земле, говоря живущим на земле, чтобы они сделали образ зверя, который имеет рану от меча и жив. И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя и говорил, и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя. И он сделает то, что всем, малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его. Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое', число его шестьсот шестьдесят шесть» (13:11–18).

Весьма непросто разобраться в трёх дьявольских зверях, представленных в 12 и 13 главах Откровения. Изображает ли автор сих кошмарных видений лишь многоликость сатаны и зла в мироздании? Или же за каждым из этих зверей закреплена определённая семантика? По меньшей мере, описание их различно. Появляются в тексте они последовательно и будто принимают один у другого эстафету по осуществлению богопротивной и пагубной деятельности.

Первый зверь – красный дракон преследует жену, облечённую в солнце, и жаждет пожрать её младенца. Семь голов дракона с десятью рогами на них увенчаны семью диадемами, а хвост его увлёк с неба на землю третью часть звёзд. Этот «древний змий, называемый диаволом и сатаною», низвержен с небес на землю со всеми своими ангелами мрака. Здесь не трудно обнаружить аналогию с ветхозаветным низвержением Люцифера.

Второй зверь, выходящий из моря, описан несколько подробнее. В количестве голов и рогов он равен первому зверю, но число диадем его уже возросло с семи до десяти. Дракон передаёт ему свою силу, престол и власть. Второй зверь похож на барса, медведя и льва одновременно. Сходство с этими тремя животными отсылает к ветхозаветному символическому изображению трёх могущественных империй древности: Греции (барс; Дан. 7:6), Мидо-Персии (медведь; Дан. 7:3) и Вавилона (лев; Дан. 7:4). Существует и другое толкование, согласно которому барс олицетворяет лукавство Антихриста, медведь – упорство, лев – высокомерие и алчное честолюбие.

Третий зверь выходит из земли. У него два рога подобные агнчим, говорит он, как дракон, и заставляет людей поклоняться зверю из моря.

Третий – явно продолжает тёмное дело первых двух зверей, подбираясь всё ближе к людям. Именно он обольщает живущих на земле чудесами, например, низводит огонь с неба, а также нанесёт на правую руку или на чело обольщённых начертание дьявольской метки, числа зверя – 666. Предостережение об этом двурогом персонаже как о лжепророке и лжехристе, творящем псевдочудеса, тянется в 13 главу Откровения из 13 главы вехтозаветного Второзакония (Втор. 13:2), а также из Евангелия от Матфея (Мф. 24:24).

Все три апокалиптических зверя наследуют один другому в порядке появления в тексте. Они во многом тождественны, но вместе с тем имеют существенные различия, которые должны о чём-то сообщить читателю. О чём же?

В XX веке со всевозрастающей демократизацией общества и с небывалой дотоле возможностью исповедовать почти любые взгляды, особо явно, ясно и чётко обнажился алгоритм изображения и описания злого, тёмного, сатанинского, дьявольского, организованного не только и не столько как альтернативное, как отличное от божественного, но как прямая зеркальная противоположность последнему, как травестированное, поруганное подобие Бога или извращённая идентичность Христа. Показательным примером может стать одна из девяти заповедей «Сатанинской библии» Антона Шандора Ла-Вея, гласящая: «Сатана олицетворяет месть, а не подставляет после удара другую щеку» Подобные антитезы или реверсы в представлении зла всегда производят определённый эффект, и поэтому были апроприированы в качестве приёма кинематографом. Например, в фильме «Ребёнок Розмари» Романа Полански главная героиня, в имени которой явно слышится имя Богородицы – Мария, предназначена для вынашивания и рождения дьявольского отпрыска – Антихриста.

Рис. 25. Зверь ставит метку – харагма. Это греческое слово связано с несколькими древними обычаями:

1. Харагмой называли клеймо хозяина, ставившееся на домашних (беглых или преступных) рабах. В контексте Откровения знак на телах, присягнувших зверю маркирует их как собственность последнего. Кроме того, на всех римских монетах изображалась голова и имя кесаря – харагма, свидетельствовавшая, что поклонившиеся принадлежат ему.