Зомби - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Райли, Хью Б. Кейв, Джозеф Шеридан Ле Фаню, и др. cтр.№ 126

Я знал, что это деревенское выражение лучше перевести на английский как "Берегись воды".

— А почему следует это говорить, отец?

— Потому что существует поверье, что вода, попадая на труп, обжигает его, ибо вода — это символ чистоты и непорочности. Слушай же, однажды вечером женщина с фермы неподалеку отсюда выплеснула кувшин воды и забыла прокричать предостережение. Тотчас же она услышала пронзительный крик раненого живого существа. В темноте она никого не увидела. Около полуночи дверь открылась, и в дом вошел черный ягненок, спина у него была ошпарена. Он лег возле очага и жалобно стонал. Ягненок умер до того, как фермер и его жена смогли придумать, как им поступить.

На следующее утро фермер его похоронил. В ту же ночь, ближе к полуночи, дверь снова открылась — и появился ягненок. Спина его была ошпарена так же, как и накануне. Он лег на пол и умер. Фермер опять его похоронил. Когда это случилось в третий раз, фермер послал за мной. Я тогда был еще молодым священником, но сразу понял, что происходит, и с помощью ритуала изгнания нечистой силы успокоил душу умершего. Больше черный ягненок не появлялся.

Я наспех конспектировал услышанное, для этого мне пришлось пристроить блокнот на столике у очага.

— Просто великолепно, святой отец. Из этого получится чудесная история. Первоклассная.

Отец Дохени поморщился:

— То, о чем мы говорим, — не игрушки. Мертвые обладают силой в той же мере, что и живые. Мой вам совет, молодой человек, — не стоит их дразнить.

Я милостиво улыбнулся:

— Не беспокойтесь, святой отец. Я не собираюсь их дразнить. Я просто хочу собрать материал для программы…

Отец Дохени скривился, как от боли, но я не обратил на это внимания и продолжал болтать:

— А в Ирландии есть что-нибудь вроде зомби?

Святой отец фыркнул, и я вдруг вспомнил старушку в букинистической лавке и то, что она мне говорила.

— Ты имеешь в виду трупы, которых оживили с помощью колдовства?

— Да. Существуют ли в Ирландии какие-нибудь легенды о мертвецах, которые могут ходить? Я имею в виду тех, кого вы зовете марб бхео.

Мне показалось, что бесцветные глаза священника смотрят прямо сквозь меня.

— Конечно, мертвые ходят. Мир мертвых отделяет от мира живых очень тонкая завеса. В надлежащее время под должным воздействием мертвые способны проникнуть в наш мир с той же легкостью, с какой мы можем попасть в их мир.

Я не сдержался и ухмыльнулся:

— Это не очень-то соответствует официальной позиции католической церкви.

Святой отец недовольно поджал тонкие губы:

— О таких вещах люди знали задолго до христианства. Не следует относиться к этому легкомысленно.

Отец Ниссан Дохени был просто находкой. Я царапал авторучкой по листкам в блокноте так быстро, как только мог, и представлял целую серию программ, в которой старый священник делится со зрителями своими жуткими историями.

— Продолжайте, святой отец, — настаивал я, — Насколько легко проникнуть за этот ваш занавес и попасть в мир мертвых?

— Достаточно легко, сын мой. Когда я был молодым священником, возле Кахербарнага жила одна женщина. Как-то раз она возвращалась домой и остановилась возле маленького ручейка попить воды. Когда она утолила жажду и встала на ноги, то вдруг услышала тихую музыку. Несколько человек спускались по тропинке и пели странную умиротворяющую песню. Женщина растерялась, ей стало не по себе. А потом она поняла, что рядом с ней стоит высокий молодой человек и наблюдает за ней. У него было холодное бледное лицо и большие пустые глаза.

Она спросила его, кто он такой. Молодой человек не ответил, но сказал, что ей грозит большая опасность и, если она не пойдет с ним, с ней приключится несчастье. Женщина побежала за молодым человеком, а люди, которые спускались по тропинке, кричали ей вслед: "Вернись!" От страха у нее как будто выросли крылья, и она все бежала и бежала с тем молодым человеком, пока они не оказались на опушке леса. Молодой человек остановился и сказал, что теперь им ничего не угрожает. А потом он попросил ее посмотреть на его лицо.

И когда она это сделала, то узнала в нем своего старшего брата, который утонул годом раньше. Он утонул, когда плавал в темных водах Лох-Далу, и его тело так и не нашли. Что ей было делать? Она почувствовала рядом зло и побежала домой, послала за мной и обо всем рассказала. Она дрожала от страха, когда рассказывала мне свою историю. И после этой исповеди она умерла.

— Потрясающая история, — сказал я, с энтузиазмом записывая ее в свой блокнот.

— В этих краях повсюду можно услышать истории о мертвецах, — кивнул старый священник.

Бой старинных часов в углу комнаты вернул меня к действительности. Я глазам своим не поверил — было уже почти десять вечера. Я вздохнул. Делать нечего, отличный материал сам шел мне в руки, и было бы непрофессионально обрывать разговор только ради того, чтобы возвратиться в Корк в разумное время.

— Но как же марб бхео, отец? — спросил я. — Эти истории, которые вы мне рассказали, они скорее о привидениях, чем о ходячих мертвецах. А у вас есть истории об оживленных мертвых?

— Приведения, ходячие мертвецы, — невозмутимо отвечал отец Дохени, — мертвые и есть мертвые, в каком бы обличье они ни представали.

— Но оживленные трупы? — не унимался я. — Как насчет них?

— Если я должен говорить, значит, должен. — Казалось, старый священник говорит сам с собой и с каким-то третьим, невидимым собеседником. — Мне говорить?

Естественно, я решил, что вопрос обращен ко мне, и ответил утвердительно.

— Тогда я буду говорить. Я расскажу тебе историю. Это история английского лорда, который владел этими землями еще в те времена, когда Ирландия не завоевала независимость от Англии.

Я глянул на часы и спросил:

— Это история о ходячих мертвецах, о марб бхео?

Священник проигнорировал мой вопрос.

— Лорда звали граф Машерамор, барон Лиры и Лиснараха. У него был огромный замок, а его поместье занимало почти все горы Боггера. Его род владел этими землями со времен английских завоевателей и бегства наших титулованных особ в Европу. Поместье приносило большой доход, граф был богат и всемогущ.

Голос священника звучал, как басовая трубка волынки, — он гипнотизировал и усыплял.

— Время действия его истории — Великий голод. В середине девятнадцатого столетия в Ирландии случился неурожай картофеля. А так как отсутствующие английские лендлорды довели крестьян до крайней бедности, их основной пищей он и был. Изредка на стол крестьян попадали дичь и рыба, которых они добывали, браконьерствуя во владениях своего господина. Лендлорды жестоко наказывали всякого, кто осмеливался охотиться на их землях. Одного молодого крестьянина за то, что он, чтобы накормить свое семейство, посмел подстрелить двух зайцев на земле графа Машерамора, на семь лет сослали в Ван-Димен, в Австралии. Такая участь ожидала каждого крестьянина, нарушившего закон об охоте. За исполнением этого закона наблюдали безжалостные смотрители. Обычно их набирали из обедневших отставных офицеров английской армии, чтобы они следили за порядком в поместье в отсутствие хозяина.