Этносфера: история людей и история природы - читать онлайн книгу. Автор: Лев Гумилев cтр.№ 62

Надо думать, что видимому и зафиксированному подъему пассионарной активности (пассионарному толчку или взрыву) предшествовал некоторый инкубационный период. Зачинателями сопротивления Риму оказались не христиане и готы, а иудеи в Палестине и даки. Но тех и других физически уничтожила военная машина Римской империи. Уцелели только те даки, которые согласились романизироваться, и те иудеи, которые жили за пределами Палестины, но последние и не испытали на себе подъема пассионарности! Надо сказать, что история как наука – прибор нечуткий. Она устанавливает большие события типа войн, восстаний, создание учреждений, кодификацию законов и т.п., но мелкие нарушения стереотипа поведения, часто незаметные современникам явления или рассматриваемые как случайные отклонения от нормы, история не фиксирует. Поэтому мы введем хронологический допуск ± 150 лет, что на результат не повлияет, но даст право рассматривать эпоху 150 – 450 гг. без излишней дифференциации, а как целостную эпоху. Этим путем мы сразу выйдем в географию.

Наложив на карту регионы, в которых отмечен подъем пассионарности, мы получим монолитную территорию, вытянутую с севера на юг, границы которой размыты. Ось исследуемого региона проходит от о. Готланд (Скандза), через устье Вислы, западную часть Малой Азии до Палестины, а южнее не прослеживается. Области, примыкающие к этой оси с запада – междуречье Вислы и Одры, Паннония, Фракия и с востока – правобережье Днепра, где жили анты, Армения, Персия (западная), также проявляли активность пассионарного типа: усиление вандалов и антов, захват Рима фрако-иллирийскими легионерами, восстание Сасанида Арташира, победившего парфян в 226 г. К этой пассионарной популяции принадлежал и Аэций, которого правильнее называть не «последним римлянином», а «первым византийцем»...

Народы, находившиеся за пределами очерченного региона, продолжали оставаться в процессе «пассионарной энтропии». Не только галло-римляне и бритты, но и франки, фризы, иберы, несмотря на храбрость, физическую силу, выносливость и т.п., не имели того дополнительного качества, которое позволило бы им защитить от врагов имущество, семьи и жизнь. Так же точно вели себя на восточной окраине региона богатые и культурные аланы, позволившие завоевать себя диким и малочисленным гуннам [64].

Описанное явление было очевидно современникам событий. В 330 г. император Константин перенес столицу в маленький город Византию и превратил ее в роскошный Константинополь. Туда стекались пассионарии отовсюду. Много готов осело во Фракии под предлогом службы в войсках. Анты прорвали Дунайскую линию укреплений и заселили Балканский полуостров, включая Пелопоннес. Сирийцы распространились от долины р. По до излучины р. Хуанхэ. К VI в. создался разноплеменный и разноязычный, но монолитный этнос, который мы условно именуем византийским. Греческий язык – наследие древности – был только государственным и общепонятным, а дома все говорили на родных языках. Очень быстро этот «византийский» этнос стал суперэтносом, так как его обаянию покорились армяне и грузины, ирландцы и славяне, кераиты и онгуты.

Но дальнейшее нас не интересует, потому что это достояние истории. Для нас же важно отметить, что пассионарный толчок, породивший пассионарный подъем II – IV вв., произошел на пространственно монолитной территории, включавшей в себя районы совершенно несходные в социальном, экономическом, этнографическом, антропологическом и популяционно-генетическом аспектах. Случайно ли это? Проверим на других примерах.

В начале VII в. подъем пассионарности зафиксирован в Аравии. Он также имел конфессиональную доминанту и этногенетическую природу, ибо Мухаммед объявил, что мусульманин не может быть рабом, и принял в свою общину тех рабов, которые произнесли формулу ислама. Пропаганде новой веры предшествовал инкубационный период накопления пассионарности. В VI веке в Аравии появилась плеяда поэтов, и надо ли доказывать, что без порыва сочинять хорошие стихи невозможно.

На этот раз ареал пассионарного толчка был вытянут в широтном направлении. В 632 г. тибетский царь Сонцэн-габмо, борясь со своей знатью, пригласил в Тибет буддийских монахов. Это показывает высокую степень накала пассионарности, которому также предшествовал инкубационный период в VI в. [93]. В Тибете борьба тоже имела конфессиональную окраску, но не настолько густую, чтобы затушевать социальную доминанту – соперничество царя, опиравшегося на народ, и знати, поддержанной местным жречеством. Однако напряжение этой борьбы было таково, что в конце IX века Тибет распался на составные части, а все участники борьбы погибли.

В Китае ареалом пассионарного толчка оказалась задетой только северо-западная окраина – Шэньси и Ганьсу. Отсюда вышли в степь тюркюты и уйгуры, здесь родились основатели династий Суй и Тан, а также их соратники [9]. В этих провинциях наблюдались все необходимые условия для этногенеза: сочетание степного и горнолесного ландшафтов, гибридизация китайцев с тибетцами и степняками. Но дополнительный фактор – возбудитель пассионарности – обнаружился только в VI в. и дал начало средневековому Китаю, который самостоятельно существовал до XVII в., т.е. до маньчжурского завоевания. К степным народам судьба была более жестока. Этногенез тюркютов был оборван в VIII в. победой уйгуров, а уйгурский – деформирован в IX веке победой кыргызов, вытеснивших уйгуров из степи в оазисы, где остатки побежденных смешались с аборигенами, подарив им свое имя [86].

Южнее тридцатой параллели, на которой стоит Лхаса, расположена Раджпутана, находившаяся на середине прямого пути от Лхасы до Мекки. История Индии в домусульманский период освещена источниками плохо, так как индусы предпочитали заниматься философией, а не событиями земной жизни. Поэтому о появлении народа со странным именем «раджпуты» (царевичи) мы узнаем только из событий VIII в., видимо отстоящего далеко от начала процесса этногенеза. Раджпуты – это бесчисленное множество мелких племен, часть которых, пришедшая из Средней Азии, поклоняется солнцу, а другая часть, местная, почитает змея. В VII в. произошла так называемая «раджпутская революция», опрокинувшая престол династии Гупта. Буддийских монахов, сторонников Гупта, раджпуты истребили и, поделив Индию на множество независимых княжеств, установили в ней систему каст, просуществовавшую до XX века. Опять совпадают время и место пассионарного толчка, и снова остается загадочным наличие социально-экономических, культурно-этнографических и популяционно-генетических барьеров. Что пассионарность наследуемый признак – сомнений нет, но она не могла в данном случае распространяться путем панмиксии, ибо антропологические черты столь разнят арабов и тибетцев, индусов и северных китайцев, что при наличии смешанных браков у гибридов проявились бы черты обоих родителей. Однако у арабов нет следа монголоидности, а монголоидность тибетцев вне сомнений.

Значит, пассионарность не только передается от родителей, но и возникает в определенные эпохи на строго очерченных регионах с размытыми границами. Следовательно, это географический феномен на историческом и биологическом фоне. Проверим наш вывод на новых примерах.

Тогда же, в VIII в., когда Византия переживала жестокий внутренний перелом, выразившийся в иконоборчестве, а в Азии расцветали и расширялись суперэтносы, возникшие в VI в., – арабо-мусульманский, табгачский (средневековый Китай), тюркско-тибетский (их можно объединить по признакам генезиса и территории), – Западная Европа переживала глубокий упадок. Она стала объектом экспансии. Арабы дошли до Луары, авары простерли набеги до Рейна, финны и лопари оттеснили скандинавов на юг полуострова. Хозяйственная система, унаследованная от Рима, пришла в полный упадок, так что на территории Франции восстановился девственный лес. Последнее указывает на исключительное снижение пассионарности, так как самый консервативный класс – крестьяне снизили интенсивность обработки земли до минимума, позволявшего только что не умереть с голоду. Короли даже в то время получили прозвище «ленивых», а их дружинники соперничали в дикой разнузданности и забвении традиций верности и долга.