Этносфера: история людей и история природы - читать онлайн книгу. Автор: Лев Гумилев cтр.№ 47

Однако не следует распространять отмеченную особенность некоторых событий истории на все ее явления. Это было бы столь же ошибочно, как и сведение всех проявлений человеческой деятельности к общественным началам. Задача научного анализа в том и состоит, чтобы сначала классифицировать, а затем систематизировать обнаруженные факты, но не считать, что полученные выводы применимы ко всем наблюдаемым явлениям. Так, нелепо сводить, скажем, Семилетнюю войну или наполеоновское завоевание Пруссии к стихийным процессам. События этого порядка прекрасно объясняются сознательными расчетами политических деятелей, диктуемыми им сферой общественного сознания, а не инстинктами. Это и является критерием классификации, столь же четким, как и психологическая классификация поступков отдельного человека на сознательные и подсознательные. Индикатором здесь является наличие свободы выбора при принятии решения, а следовательно, и морально-юридическая ответственность за свои поступки. В практической деятельности людей эти две линии поведения никогда не смешиваются. Аналогичный подход к размежеванию разнохарактерных явлений истории может быть осуществлен в научном анализе, что мы уже однажды показали на частном примере характеристики разнохарактерности передвижений кочевых народов Евразии в зависимости от степени увлажнения степной зоны [77]. Теперь мы просто отмечаем, что подобное соотношение имеет место для всего вида Homo sapiens.

Ранее [85] мы показали, что антропогенные сукцессии, затухающие вследствие сопротивления природной среды, являются относительно редкими, но мощными толчками, взрывами энергии, способной производить работу. Характеристика этой специфической формы энергии содержится в замечательной книге В.И. Вернадского. «Все живое, – писал он, – представляет непрерывно изменяющуюся совокупность организмов, между собою связанных и подверженных эволюционному процессу в течение геологического времени. Это динамическое равновесие, стремящееся с ходом времени перейти в статическое равновесие... Чем более длительно существование, если нет никаких равноценных явлений, действующих в противоположную сторону, тем ближе к нулю будет свободная энергия», т.е. «энергия живого вещества, которая проявляется в сторону, обратную энтропии. Ибо действием живого вещества создается развитие свободной энергии, способной производить работу» [47, стр. 284 – 285].

Переводя этот вывод на язык этнологии, можно констатировать, что судьба всех этносов – постепенный переход к этно-ландшафтному равновесию. Под последним понимается ситуация, при которой этнический коллектив, например племя, входит в биоценоз того или иного региона, и прирост населения, ограниченный возможностями биохора, прекращается [82].

В указанном аспекте этносы находят свое место в биохимии: персистентное состояние этноса – это тот случай, когда вся энергия, получаемая из природной среды, поглощается внутренними процессами и выход ее близок к нулю; динамическое состояние – это внезапно возникшая способность к большему захвату энергии и выдача ее за пределы этнической системы в виде работы; историческое состояние – это постепенная утрата этногенного признака (способности абсорбировать большее количество энергии и соответственно выдавать ее наружу), происходящая за счет упрощения структуры.

Но ведь каждый реликтовый этнос (персистент) только потому и существует, что он когда-то сложился и, значит, пережил динамическую и историческую фазы развития. Следовательно, он является, с одной стороны, кристаллизовавшейся формой протекшего эволюционного процесса, а с другой – субстратом для возникновения новых этносов. За время своего становления любой этнос проходит мучительную фазу перестройки не только природы захватываемых им регионов, но и собственной физиологии и этологии (поведенчества), что выражается в приспособлении своего организма к новым условиям.

Такие ломки возможны не всегда. Как мы видели, они происходят в некоторые, сравнительно редкие эпохи стихийных переселений народов, а затем на другое время устанавливается устойчивая система, фиксируемая на этнографических картах.

И вот теперь мы можем ответить на поставленный вначале вопрос: продолжает ли вид Homo sapiens биологическую эволюцию или, вследствие прекращения естественного отбора, приостанавливает ее? Без учета предложенной нами классификации ответить было невозможно, но мы скажем просто: да, но в весьма различной степени. Естественный отбор, как один из обязательных факторов эволюции, затухает лишь в условиях стабильного существования, гомеостаза или этно-ландшафтного равновесия. Тогда эволюция вида почти прекращается, и остается только социальный прогресс. Но в условиях энергетического толчка, в сложных и трудных условиях реадаптации и смены стереотипа поведения, естественный отбор усиливается, и сформированная им популяция либо погибает, либо становится новым этносом. Таким образом, первичной классификацией этносов в плане их становления является деление их на два разряда, резко отличающихся друг от друга по ряду признаков, сведенных в таблицу.

Предлагаемая система классификации основана на принципе, отличном от принятых до сих пор – антропологического, лингвистического, социального и историко-культурного.

Признаки различия персистентного и исторического состояния этноса

Отмеченные в таблице признаки различия инвариантны для всех эпох и территорий: как в классовом обществе могут существовать персистентные этносы, так и при родовом строе происходят перегруппировки особей, благодаря чему возникают новые племенные союзы или военно-демократические объединения. Примерами первого варианта могут служить застарелые рабовладельческие отношения в Аравии среди бедуинских племен, в западной Африке – в Бенине, Дагомее и т.п., у тлинкитов северозападной Америки и у горцев Кавказа, до XIX в. имевших грузинских рабынь и рабов. Застывшие феодальные отношения наблюдались в XIX веке в западном и северо-восточном Тибете, в горном Дагестане, у якутов и у малайцев.

И наоборот, ирокезский союз, возникший в XV в. – яркий пример создания нового этноса в условиях доклассового общества. Тот же процесс имел место в родовой державе Хунну (III в. до н.э.) и военно-демократическом тюркском «Вечном эле» (VI – VIII в. н.э.). Кельты I тыс. до н.э., бесспорно, составляли этническую целостность, имея клановую систему общественных взаимоотношений. Количество примеров можно увеличить, но достаточно и приведенных.

Всякое деление материала при классификации условно, но именно потому оно конструктивно, ибо определяется задачей, поставленной систематизатором. Наша цель – установить место этнического становления в многообразии наблюдаемых явлений. II что же, оказывается, что этногенез – редкий случай на фоне общего этно-ландшафтного равновесия, которое не может рассматриваться как «отсталость» или «застой», происходящий от неполноценности тех или иных народов сравнительно с этносами, развивающимися быстро. Все «застойные» этносы некогда развивались, а те, которые развиваются теперь, если не исчезнут, то станут «стабильными» когда-нибудь потом.