Повседневная жизнь женщины в древнем Риме - читать онлайн книгу. Автор: Даниэль Гуревич, Мари-Терез Рапсат-Шарлье cтр.№ 48

Добрая Богиня

Но если какой-либо публичный женский культ оставил глубокий след в римской истории, то это, несомненно, культ Доброй Богини (Bona Dea) — архаический римский или пришедший из Великой Греции, а может быть, и то и другое. Ее праздник совершался в два этапа. Сначала 1 мая в храме на скале у подножия Авентина приносились жертвы и, вероятно, совершались игры. Об этом храме известно мало: только то, что в него отнюдь не допускались мужчины, вино (вернее, называние вина) и мирты, но зато там жили змеи. В ночь же с 3 на 4 ноября совершалось второе богослужение, известное гораздо лучше благодаря происшествию, случившемуся в 63 г. до н. э. у Цицерона, а главным образом — кощунству, совершенному Клодием год спустя . В доме магистрата, обладавшего верховной властью (консула или претора), при закрытых дверях собирались высокопоставленные матроны со своими рабынями, все же мужчины, жившие в доме, должны были его покинуть. Праздник возглавляла хозяйка дома — вернее (согласно Плутарху), старейшая из женщин в доме. Матроны, совершавшие обряд от имени римского народа (pro populo), вдевали в волосы пурпурные ленты, украшали дом арками из ветвей (кроме миртовых), приносили в жертву свинью, совершали возлияния вина (которое при этом называлось «молоком», а амфора для него — «горшком меда»), пели и плясали. В обряде принимали участие весталки, осуществлявшие общее руководство или, скорее, обладавшие правом инициативы и юрисдикции в священнодействиях; после скандала 62 г. сенат велел им совершить возобновление (instaurato) оскверненного ритуала. Таким образом, это был действительно публичный культ, на котором сходились весталки и женщины из семейств, давших Городу крупнейших магистратов. Матрона, председательствовавшая при этом, осуществляла необходимое женское восполнение религиозных обязанностей своего супруга; нарушались два запрета для женщин: они приносили в жертву животное и пили на пиру вино, где, как участницы жертвоприношения, делили между собой мясо жертвы (кроме «абдомена», посвященного богине) и вино возлияния.

Процессии, моления и пиры, куда ради восстановления согласия между римлянами и их божествами приглашали самих богов (их клали на ложа вокруг стола — lectisternia) или богинь (их сажали на кресла — sellisternia), при Империи стали играть особенно важную роль во время Секулярных игр. История этих игр при Республике известна мало, но в 17 г. до н. э. Август «в пятый раз от основания Города» с великой пышностью справил их, чтобы символически завершить «век» (saeculum) — сто десять лет римской истории. Позднее Домициан, иначе считавший годы, провел Секулярные игры в 88 г. н. э., а Септимий Север — в 204 г. (врач Гален рассказал о несчастном случае, который произошел на них с одним мальчиком). Эти празднества принадлежали к роду обрядов, у римлян называвшемуся греческим, частью которого были большие процессии. Взрослые девушки (puellae) пели торжественную песнь (carmen) — для игр 17 г. до н. э. ее сочинил Гораций. Праздник начинался в ночь с 31 мая на 1 июня с жертвоприношения Паркам. На другой день Юпитер Капитолийский принимал жертву белых быков, а Юноне приносили белую телку. Далее мы остановимся главным образом на празднествах 204 г. н. э., потому что сохранилась большая часть эпиграфического отчета о них. 2 июня после жертвоприношения Юпитеру и жертвенного пира в Капитолии император Септимий Север с сыновьями Каракаллой и Гетой, префектом претория и коллегией жрецов публичного культа (XVviri sacris faciundis) пришли во внутреннее святилище (cella) Юноны Царицы. Там в присутствии двух весталок император продиктовал своей супруге Юлии Домне и ста девяти матронам (то есть замужним женщинам, имеющим детей) сенаторского и всаднического сословия молитву к Юноне о сохранении и возрастании власти и могущества римского народа, о вечном его единстве, победах и силе, о защите римского народа и его легионов, о целостности и дальнейшем расширении Римского государства. После этого справили селлистерний Юноне, на следующий день — Юноне и Диане, а 4-го числа «справили свои (sua) селлистернии, как и в предыдущие дни, зарезали молодых свиней, и потребили их на жертвенном пиру, и исполнили пляски» .

Таким образом, матроны во главе с самой почтенной из них — императрицей — отправляют свой собственный (sua) культ; их жертвы приносятся не за стенами частного дома, как жертвы Доброй Богине, и не вне городских стен, как жертвы Женской Фортуне, но в самом центре Города, на Капитолии, в точном соответствии с обрядами, которые совершает император с мужчинами. Но последовательность тех и других ясна: матроны свои молитвы возносят во вторую очередь; они преклоняют колени, а император (он же великий понтифик) произносит формулу; весталки безмолвствуют; таким образом, реальная религиозная власть принадлежит понтифику. Итак, во время этих масштабных богослужений женщины необходимы, но играют второстепенную роль.

Среди форм официального культа была по крайней мере еще одна, прямо касавшаяся женщин: императорский культ. Будущий Август причислил к богам Юлия Цезаря. Сам он удостоился этой чести в результате постановления сената, а за ним многие другие императоры и члены их фамилий. К этому прибавлялся культ Рима и Августа, более или менее спонтанно установившийся в Империи и публично организованный на разных административных уровнях. В провинциях в данном случае существовали особенности, весьма существенные для женщин. Наряду с культом капитолийской триады императорский культ был единственным обязательным для колоний и муниципий. Нас сейчас интересует не сложный комплекс религиозных и политических достоинств, приписывавшихся живым и мертвым императорам, а тот факт, что императрицы и женщины из императорского окружения после смерти также признавались Divae — обожествленными; они обретали свой культ, храм и жриц: таковы Ливия — жена Августа, Поппея — жена Нерона, Марциана и Матидия из семейства Траяна, Плотина, Сабина и две Фаустины — жены Антонинов. Но некоторых из них почитали уже при жизни, уподобляя кому-либо из известных богинь. Выбор совершался на основании какого-либо признанного, придуманного или желаемого сходства императрицы с богиней или под воздействием тех или иных обстоятельств.

Подобное уподобление стало источником богатейшей, прекрасной и разнообразной иконографии, главным образом в форме монет и статуй. Как правило, эти женщины-богини имели отличительные атрибуты соответствующего божества (колосья, цветы, плоды, колчан, полумесяц), рядом с ними мог быть изображен бог-супруг, но у них сохранялись характерные портретные черты и модная прическа. Такие оригинальные художественные гибриды были весьма популярны и представляли собой очень ловкое средство пропаганды: женщины и их дети придавали мужской пропаганде некоторое обаяние. Так, Ливия, обожествленная позднее под именем божественной Августы, изображалась также как Фортуна или Церера. На статуе в Капитолии ее лицо вполне узнаваемо, но диадема украшена колосьями и маками Цереры. Во II в. Фаустина Младшая — дочь Антонина Пия и Фаустины Старшей, супруга Марка Аврелия, мать многочисленного потомства, в том числе двух пар близнецов, — могла изображаться как Венера с Марсом, как в группе из Остии , где божества напоминают внешностью императорскую чету в молодости, благодаря же плодовитости она стала особенно значимой фигурой в династической и семейной политике: мы видим ее в образе Вечности (Aeternitas) и матери воинских лагерей (Mater castrorum). Юлия Домна, уподобленная покровительнице Карфагена, получила официальное посвящение, прямо к ней обращенное: «Юлии Августе, богине небесной, матери императора Каракаллы, матери сената, отечества и воинских лагерей» .