Легенды темной стороны Москвы - читать онлайн книгу. Автор: Матвей Гречко cтр.№ 81

Больница строилась и после, и теперь это огромный сложный комплекс, состоящий из 30 корпусов, раскинувшихся на территории в 13 га. Здесь трудились многие врачи, вошедшие в историю медицины, в том числе доктор Гааз, сделавший своим девизом слова «Спешите делать добро!».

Фёдор Петрович Гааз (1780–1853), настоящее имя Фридрих Иосиф, родился на юге Германии в семье аптекаря, сумевшего дать детям хорошее образование. Гааз учился в католической церковной школе, потом в Йенском университете изучал математику и философию, а затем в Венском университете окончил курс медицины, специализируясь на глазных болезнях. Успешно вылечив находившегося в Вене русского вельможу Репнина, Гааз по приглашению благодарного пациента отправился с ним в Россию и с 1802-го поселился в Москве, быстро приобретя известность и практику. Назначенный в 1807-м главным врачом Павловской больницы, Гааз в свободное время лечил больных в богадельнях, приютах, за что был награждён Владимирским крестом 4-й степени, которым очень гордился.

В качестве военного врача Гааз участвовал и в войне 1812 года, был под Парижем, а после окончания войны вышел в отставку и отправился на родину. Но там ему быстро стало скучно, и он снова вернулся в Россию, которую успел полюбить всей душой. Фёдор Петрович поселился в Москве и, занимаясь частной практикой, стал одним из известнейших врачей и очень богатым человеком, обладал огромным домом на Кузнецком мосту и роскошным выездом — каретой, запряжённой четвёркой белоснежных рысаков. В подмосковном Тишкове (Пушкинский район) Гааз купил имение в 100 душ крепостных и устроил там суконную фабрику.

Жизнь его круто изменилась в 1825 г., когда он был назначен главным врачом московских тюрем, а в Бутырской пересыльной тюрьме вспыхнула эпидемия тифа. Условия, в которых содержались заключённые, ужаснули Гааза. С этого момента и до самой смерти он посвятил себя одному делу: по возможности облегчить жизнь заключённых и особенно попавших в тюрьмы детей. Он добился облегчения веса кандалов, того, что их стали изнутри обшивать мешковиной; по его настоянию колонны ссыльных, отправляемых из Москвы в Сибирь, перестали приковывать к железному пруту.

По его настоянию Бутырка была перестроена в соответствии с требованиями гигиены и санитарии. В 1836 году на пожертвования, собранные Гаазом, была устроена при пересыльной тюрьме школа для арестантских детей. Детищем Гааза стали Старо-Екатерининская больница для чернорабочих и Полицейская больница в Малом Казённом переулке. Он принимал туда и бесприютных больных, подбираемых на улицах города.

Кроме того, Гааз добровольно брал на себя обязанность ходатая по делам, когда видел осуждённых безвинно или нуждающихся в снисхождении. Однажды ему довелось поспорить на эту тему с самим митрополитом Филаретом, которому изрядно надоели постоянные просьбы Гааза.

— Вы всё говорите, Фёдор Петрович, — возмущался митрополит, — о невинно осуждённых, но таких нет! Если человек подвергнут каре, значит, есть за ним вина.

— Да вы забыли о Христе, владыка?! — вспылил Гааз.

Окружающие притихли, ожидая гневного ответа митрополита, но тот после минутного молчания смиренно произнёс:

— Нет, Фёдор Петрович, не я забыл о Христе, а, видно, Христос меня оставил. — И, поклонившись, вышел.

На благотворительность ушло всё имущество богатого Гааза, и когда нужно было его хоронить, то пришлось это сделать за счёт полиции. В последний путь Фёдора Петровича Гааза провожали до 20 тысяч москвичей всех сословий и состояний. До самого Введенского кладбища в Лефортово гроб несли на руках. А в московской тюрьме была зажжена лампада перед иконой, приобретённой на скудные гроши арестантов. Могила Гааза на Введенском кладбище в Лефортово сохранилась до наших дней.

Ф. П. Гааз:

В районе улицы Павла Андреева к Большой Серпуховской и Павловской улицам примыкает сквер. Рядом в Партийном переулке находится Московский электромеханический завод имени В. И. Ленина (бывший Михельсона), а в самом этом сквере 30 августа 1918 года произошло покушение на «вождя мирового пролетариата». Считается, что стреляла в него Фанни Ефимовна Каплан (Ройдман), молодая анархистка и террористка.

Впрочем, несмотря на то что Фанни не достигла и тридцати лет, послужной список у неё был богатый: ещё семнадцатилетней она участвовала в организации теракта, но бомба взорвалась раньше в номере гостиницы, тяжело ранив саму Фанни. Из-за этого она почти полностью потеряла зрение. Потом она много лечилась, причём одним из помогавших ей врачей был Дмитрий Ульянов, но лечение позволяло Фанни лишь избегнуть полной слепоты. Читать или заниматься рукоделием она не могла, но на улицах ориентировалась. Как полуслепая женщина могла стрелять и попасть в цель, до сих пор остаётся загадкой, и многие обоснованно сомневаются в правдивости официальной версии о её причастности к событию. Однако согласно протоколам допросов, Каплан во всём призналась. Она была расстреляна лично комендантом Кремля Мальковым в присутствии пролетарского поэта Демьяна Бедного. Её труп запихнули в железную бочку, облили бензином и сожгли.

В сквере стоят два памятника, один — Ленину, а другой — простой камень-обелиск с памятной надписью, москвичи называют его памятником Фанни Каплан.

На заводе есть музей, но он расположен в здании заводоуправления с пропускным режимом, и его экспозиция посвящена не покушению, а истории самого завода. Она содержит документы, макеты, образцы изделий и др. Заводу есть чем гордиться: именно на нём впервые были изготовлены ракетные снаряды для установок залпового огня — катюши.

Павловская улица переходит в Подольское шоссе. Его старое название — Александровский плац и Александровский проезд: между шоссе и Серпуховской до сих пор сохранились старинные Александровские казармы, позже переименованные в Чернышёвские по имени красноармейца Чернышёва, погибшего здесь на посту во время пожара. Раньше тут располагались 5-й Киевский и 6-й Таврический гренадёрские полки, потом — школа прапорщиков. На территории казарм снимался старый фильм «Солдат Иван Бровкин».

Сразу за казармами — сквер. Оттуда хорошо виден «Торговый дом «Даниловский», он же Московско-Ленинский универмаг на Люсиновской — один из старейших универмагов города Москвы, открывшийся в 1936 году. Двери универмага не закрывались и в годы войны: днём работники предприятия обслуживали покупателей, а ночью дежурили на крыше здания, оберегая его от зажигательных бомб.

Мытная, Люсиновская и Подольское шоссе смыкаются у Серпуховской заставы. Вот мы с вами и у Камер-Коллежского вала! Ближайшая станция метро — «Тульская». Рядом с ней находится панельный дом (Б. Тульская, 2) полукилометровой длины и высотой 50 метров. Как его только не называют: лежачий небоскрёб, дом-корабль, дом атомщиков, дом холостяков!..

Изначально этот дом был белым и действительно напоминал большой круизный лайнер. Сейчас он грязно-серый и вызывает ассоциации с какой-нибудь мрачноватой антиутопией. Про него ходит много разных баек: что в доме преимущественно однокомнатые квартиры, которые давали холостякам, что строили его инженеры — специалисты по атомным реакторам, и благодаря их расчётам дом выстоит даже при ядерном ударе. Последнее не хотелось бы проверять!