Повседневная жизнь российских жандармов - читать онлайн книгу. Автор: Борис Колоколов, Борис Григорьев cтр.№ 193

Страница

На работе в Охранной агентуре болели не только нижние чины. Однажды, в марте 1908 года, корью заболел подполковник Шепель. Он был немедленно помещен в карантин и освобожден от службы на 16 дней. Упаси Бог заразить высочайших особ! ^[218] Впрочем, никакие оградительные меры не уберегли Николая II в 1902 году в Ливадии от заболевания тяжелой формой тифа, а всех его детей в феврале — марте 1917 года в Александровском дворце — от кори.

Хранящиеся в архивах «сведения» позволяют нам приподнять завесу над интересной и таинственной темой общения царских охранников с объектами своей служебной деятельности — Николаем II, его супругой Александрой Федоровной, детьми и многочисленными родственниками. Охранявшие августейших особ люди проходили по их жизни главным образом как статисты, как части пейзажа или предметы мебели. В этой связи вспоминается эпизод из кинофильма «Встреча на Эльбе», в котором одно высокопоставленное лицо выходит из самолета и, кивая в сторону стоявшей неподалеку охраны, спрашивает:

— Это что за люди?

— А-а-а, это не люди!

Действительно, не все охраняемые особы считают телохранителей людьми, достойными их высокого внимания. Не все сдают экзамен на испытание властью и с достоинством переносят тяготы ответственности и вытекающие из нее мнимые блага. Некоторые из них — не самые умные и далекие, однако, скоро устают от постоянного барьера, мешающего нормально воспринимать все маленькие прелести жизни, и начиняют срывать свое раздражение на охранниках, тем самым превращая их и без того трудную жизнь в невыносимую. Не самые продвинутые в умственном и культурном отношении деятели находят утешение в «детских шалостях», создавая охране помехи при осуществлении ее служебных обязанностей, обманывая ее и фактически ставя под угрозу собственную безопасность. Лишь малая часть правителей воспринимает охрану как неизбежное зло или как плату за свое высокое положение, и тогда между ними и охранниками может возникнуть нормальный человеческий контакт и даже плодотворное сотрудничество, — прямо скажем, довольно редкий случай.

Надо отметить, что последний Романов и его супруга принадлежали именно к той легкомысленной категории повелителей, которые находили особенное удовольствие в том, чтобы «надуть» охрану и остаться в прекрасном уединении. По воспоминаниям фрейлины А. А. Вырубовой, они тяготились присутствием охраны, считали себя их пленниками и радовались как школьники, когда им удавалось обмануть полицию. Менее известно, что Александра Федоровна предприняла решительную попытку повлиять на вновь назначенного дворцового коменданта В. Н. Воейкова с целью упрощения порядка передвижения охраняемых членов семьи. При этом императрица безосновательно обвинила охрану в прослушивании телефонных разговоров, в регистрации в журналах каждого их шага и грубо интриговала против честного и порядочного начальника Дворцовой полиции полковника Б. А. Терарди, называя его главным «ограничителем ее свободы» и требуя его увольнения.

Самую большую головную боль охранникам доставляли пешие и конные прогулки царя в Ялте или Царском Селе. И Спиридович, и Герарди пытались незаметно разместить своих переодетых охранников на предполагаемом маршруте прогулки, но как это можно было сделать в горных условиях? Оставлять же российского самодержца одного в горах, в окружении татарских поселений было бы преступно. А царь ненавидел всех этих «ботаников» и «любителей природы» из Охранной агентуры, менял по ходу движения свои заранее намеченные маршруты и ставил свою охрану в крайне неловкое и глупое положение.

Нам нет нужды объяснять читателю, для чего передвижения императора и членов его семьи регистрировались в камер-фурьерских журналах и с какой целью Охранная агентура ввела сбор так называемых «сведений» и рапортичек — иначе как можно было осуществлять эффективную охрану? Императору Николаю и его августейшей супруге это было неудобно и непонятно. Ну, да бог с ними — дело прошлое, обратимся к «сведениям» и посмотрим, как же Николай II и его семья относились к «ботаникам» и людям, «стоявшим под елочкой» ^[219].

«Сведения» состоят из рапортов агентов ОА, которые специальным распоряжением Спиридовича понуждались и поощрялись к написанию их по каждому эпизоду общения со своими объектами. В своей отчетности перед дворцовым комендантом полковник ввел даже специальный пункт для своих сотрудников, «удостоившихся Высочайшего внимания». В одном из них — за 1909 год — говорится: «Объявляю список агентов, удостоившихся обратить на себя внимание Государя Императора и получить царское спасибо: Клавдий Крюков — отогнал собаку, беспокоившую Его Величество своим лаем и кидавшуюся на мотор (автомобиль. — Б.Г., Б.К.); Леонтий Платонов — указал дорогу Его Величеству в лесничество; Павел Григорьев — своевременно предложил опустить верх экипажа Государыни Императрицы при начинающемся дожде».

Предоставим слово самим охранникам ^[220].

1. Обходной агент Горбулин:

«В 1906 г. во время пребывания Их Величеств в городе Новый Петергоф, в конце июня, сопровождая Е. В. я ехал впереди. Когда Е. В. свернули в сторону с дороги и поехали по посеву, я, видя, что Е. В. отъехал на значительное расстояние, пошел вслед, ведя в руках велосипед. Когда я отошел на порядочное расстояние от дороги, Е. В. вернулся обратно, мне некуда было деться, я остановился… и снял шляпу. Е. В. поздоровался со мной и, улыбаючись, сказал, что „сегодня как видно тебе досталось“, на что я ответил: „Никак нет, В. В.!“ Е. В. улыбнулся».

Император, судя по всему, проверялся на наличие охраны, для чего «втянул» бедного Горбулина на боковую дорогу и повернул обратно.

«В том же году в половине июля Е. В. с ген. Орловым ^[221] ехали по дороге в деревню…

Не доезжая до… деревни, была привязана на длинную веревку крестьянская лошадь…

Страница