Командир красной армии - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Поселягин cтр.№ 42

— Не останавливаются, — известил Адель, когда колонна немцев приблизилась к броду. Только у самой кромки воды встал первый танк, чуть не столкнув в воду один из мотоциклов, из-за чего седоки трехколесных машины обматерили ухмыляющихся танкистов на своем языке.

— Двадцать три, двадцать четыре… Двадцать восемь танков, остальное грузовики да бензовозы. Смотри, даже пушек нет.

— Все мы не подобьем, как уходить будем? — напряженно спросил Адель.

— Если подобьем передние танки, то те скроют нас дымом, чуешь, ветра особо нет?

— Понял… Разведчики начинают переправляться, да еще эти повылазили.

«Эти» что повылазили, были танкистами, из-за пекла они пытались охладить тела после раскаленных утроб боевых машин. Пехота хоть и выглядывала, но сидела в грузовиках. У них не было такой раздробленности и раздолбайства как у танкистов.

— Мельченко? — тихо окликнул я командира трофейной зенитки.

— Я, товарищ командир, — донеся до меня свистящий шепот, который чуть не заглушили вопли радости немецких танкистов барахтающихся на бережке.

— Твоя главная цель те что у берега и в воде, потом по кузовам, как и приказывал. Ясно?

— Да.

— Тогда работаем через десять секунд… Один, два… пять… ДЕСЯТЬ! — крикнул я открывая огнь из ДП, который забрал у расчета Андреева. Он им пока все равно не нужен. Оба разведчика первого мотоцикла упали, подняв брызги, когда их пересекла пулеметная очередь. Про то что творилось на другом берегу, сложно рассказывать, все-таки это страшно наблюдать воочию, как вместе с галькой и песком разлетаются тела, ранее бывшими живыми и веселящимися людьми.

Стреляли все орудия, стреляли фактически в упор. Чуть в стороне, два ДШК били зажигательными по грузовикам и бензовозам. Доставалось от них и танкам. Три точно вспыхнули от их пуль, когда загорелись канистры на броне.

Постаравшись быстро сменить диск, что получилось не сразу, опыта маловато, я продолжил огонь. Когда пулемет замолк, отодвинул его в сторону и осмотрелся. Противоположенный берег полностью затянуло дымом, но наши все равно выпускали обойму за обоймой.

— Прекратить огонь! — закричал я и, достав из кармана свисток стал дуть в него.

— Ты чего? — удивился Адель, ударом ставя диск автомата на место.

В ответ на это я молча указал на прибрежные заросли правее, где блестят штыками, бежала в атаку наша пехота, а за их спинами разворачивалась трехорудийная батарея.

— Сколько их тут, полк?

— Вряд ли, — покачал я головой. — Но два батальона точно есть. Смотри немцы побежали… Зенитчики не спать! Огонь по пехоте, и танкам!

Пару сотен немцев отстреливаясь отступали в открытое поле, став для нас прекрасными мишенями. Более того, три танка сдавали назад при этом отстреливаясь, причем стреляли они по нам. Так как теперь видели.

Взвод Иванова на левом фланге заметив опасность, тут же принялся за один из танков, сбив у него обе гусеницы и заклинив башню, после чего переключились на других. По пехоте как метелкой прошлась трофейная зенитка. Все-таки правильно ее бойцы окрестили.

Вжавшись в землю, и прикрыв голову, дождавшись, когда поднятая близким разрывом земля перестанет падать, я снова прилип к биноклю.

— Перенести огонь правее, там очаг сопротивления, — мой приказ тут же передали, и в том направлении забили шесть советских зениток.

До того как немецкая пехота смешалась с нашими стрелками в рукопашной, я отдал приказ о прекращении огня.

— Доложить потери! — понеслось по цепочке.

Перед бродом горела техника, удушливый запах доносился и до нас, особенно он был неприятным, когда доносился смрад горелой человечины.

* * *

— Сколько? — спросил я, когда Адель плюхнулся обратно в окопчик. За ним скатился Сазанов.

Пока я наблюдал за боем, который уже, кстати, закончился нашей победой, он узнавал потери и почему молчала зенитка сержанта Дмитриева.

— Четверо наповал, восемь ранено. Двое серьезно. Орудие не пострадало, там мешки с песком от осколков защитили, а вот расчету досталось по полной. Михайлова сказала, Дмитриеву мочку уха срезало, контузия средней тяжести, и осколочное ранение руки. Из всего расчета не пострадали только подносчики и один из наводчиков, хотя легкие контузия и они получили. Наводчик, красноармеец Мясов сейчас принял командование орудием. В общем четверо убитых это только у Дмитриева, не считая раненых. Снаряд как я уже говорил неудачно лег. У Ольнева один раненый, у Андреева двое. У остальных полный порядок. Перезаряжаются.

— Ясно. Раненых эвакуировать в тылы, убитых похоронить. Орудия почистить. Приготовить колонну к выдвижению. Через час уходим.

— Есть, — козырнул Сазанов и скрылся в кустарнике.

Немцы по нам успели выпустить едва ли десяток снарядов, причем не все танки, восемь как стояли без экипажей, погибших на берегу, так и стоят, но все-таки потери были. Семь мы потеряли на мосту, правда, в основном стрелков, так теперь еще тут. По иронии судьбы, у стрелков даже раненых не было, весь огонь пришелся на батарею.

В это время тылы подошедшей так вовремя стрелковой части, подошли к броду и начали переправляться.

Батарея уже снялась с позиций и стояла чуть левее, где формировалась в колонну перед отходом. Как раз подошли машины обеспечения.

Когда мы с Аделем наблюдали, как проходят мимо уставшие люди, катятся телеги с ранеными, три полковые пушки, стрелковые роты, к нам подбежал Сазанов.

— Товарищ лейтенант, батарея к выходу готова. Раненые перевязанные, проведены мелкие операции, но Михайлова говорит, что их срочно нужно госпитализировать. Для орудий боекомплекта остался всего по одному на орудие. Повар сообщил, что у него давно все готово, когда будем завтракать?

— М-да, постреляли, — протянул я, после чего повернувшись к взводному, приказал. — Выдвигаемся через двадцать минут. Завтракать будем через час, когда доедем до Березовки, где нас ждут разведчики. Это все, свободны.

— Есть, — козырнув, Сазанов убежал к колонне, где зенитчики внимательно наблюдали за небом. Мало ли, вдруг налет.

Простояли мы так минут десять пока среди бойцов не переправилось наконец командование части. Кроме уже знакомого капитана там был подполковник с артиллерийскими эмблемами и майор. Мы быстро представились друг другу. Подполковник оказался начальником артиллерии стрелковой дивизии, Прохоровым, единственный выживший старший командир принявший командование на себя. Часть что нам помогла, была остатками сто третьей стрелковой дивизии, а капитан Соколов был командиром одного из батальонов, сейчас исполняя временные обязанности командира полка. Были еще командиры, но они в основном были все еще на той стороне, командовали сбором трофеев и пленных.

— Ну, молодец, лейтенант, — добродушным басом пророкотал полковник, снимая фуражку и протирая лысину платком. — Мы их как увидели, думали все, так тут и останемся. Силища-та какая у них была. Когда твои орудия огонь то открыли, думал конец батарее, а тут танки стали вспыхивать один за другим, грузовики загорелись, бензовозы. Не поделишься секретом то?