Мальчик из джунглей - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Морпурго cтр.№ 23

– Вижу, – отозвался я. – И что?

– Они мои, – заявил мистер Энтони. – И всё в них моё. Все деревья мои, до последнего листика. Когда надо будет – срублю. Уж поверь, кухонные шкафы из них – просто блеск. И полы, и двери – лучшие в мире. Я продаю их японцам и твоим дружкам-бриттам – ведь ты из них, судя по говору. Ну и своей родне, старым добрым кенгурятникам в Австралию. Но это что. Штука в том, что у меня тут деревьев такая прорва, что девать некуда. И раз такое дело, знаешь, как я поступаю? А я тебе скажу, золотко. Я жгу эти джунгли дотла к чёртовой матери. Такой милый выходит костерок. И что я с этого имею? Землю, золотко, много земли. А на этой земле я сажаю деревья – тысячи деревьев, миллионы. Не большие – эти растут сотни лет, а мне деньги нужны сразу. Я высаживаю пальмы – ради пальмового масла. Пальмы быстро растут, как трава. И их много не бывает – весь мир жаждет пальмового масла. Оно идёт в зубную пасту, в помады, в маргарин, на нём жарят. В арахисовое масло кладут. Арахисовое масло любишь? – Ответа мистер Энтони не дождался. Он всё больше входил в раж, сверкая на меня глазами. – Пальмовое масло! Печенье любишь небось, а, обезьяний мальчик? Чипсы точно любишь. А ведь их готовят в пальмовом масле. Да что там! Про глобальное потепление слыхал? Хорошая штука. Точно тебе говорю, отличная. Все боятся этого глобального потепления, как огня, знай себе голосят: спасём планету! А залей в бак вместо бензина или дизеля пальмовое масло – вот тебе и спасение. Биодизель, вот как это называется. Нынче модно заправляться биодизелем. Я лишь даю миру, чего он хочет. Я спасаю планету. О да, я и людей спасаю. Я им плачу. Кормлю их. Даю им кров. Они все из нищих деревень, там нет работы. А у меня есть – валить деревья, выжигать джунгли, высаживать пальмы. И искать золото, добывать его – и его я тоже продаю. Вот потому я самый богатый человек в Джакарте. У меня четыре дома, два «феррари» и сад больше, чем чёртово футбольное поле. Неплохо, а? Знаешь, что такое деньги, обезьяний мальчик? Деньги – это власть. – Лицо его перекосило, он тряс тростью и уже срывался на крик. – Захочу – и убью тебя прямо сейчас, никто не узнает. Эти люди будут молчать как рыбы. Пусть только вякнут – они знают, что их ждёт. Они все – мои, со всеми потрохами. Сделают, как я велю. Скажи я им, они огонь глотать станут. Скажи я… – И тут он умолк. – А что, обезьяний мальчик, это мысль.

Он спустился по ступенькам веранды ко мне. Сейчас он как будто успокоился, но ещё не мог отдышаться после своей пламенной речи. Он стоял так близко, что я мог разглядеть капельки слюны у него на губах.

– К вопросу о глотании огня, – заговорил он снова. – Пожалуй, я не стану тебя убивать, обезьяний мальчик. Повезло тебе, а? Нет, мне внезапно пришла в голову мысль получше. Отличная мысль, денежная. Я придумал, кому тебя продать. Кое-кто отстегнёт за тебя неплохие деньги и без лишних вопросов. В Индии полно цирков, где ты за звезду сойдёшь. Я уже продавал туда орангутанов. Так и вижу тебя в цирке. «Обезьяний мальчик – единственный и неповторимый, поёт и танцует по вашему желанию». Какой-нибудь номер отколоть сможешь – колесом пройтись или там стойку на руках? А огонь глотать? Нет? Так, может, спляшешь? Споёшь? Ну давай, золотко, спой нам что-нибудь и станцуй.

Я молчал. Мистер Энтони наклонился ко мне и прошептал мне прямо в ухо:

– Танцуй давай и пой по-хорошему, а то я этих крошек пришлёпну на твоих глазах. Так и сделаю, не сомневайся. Там, откуда их доставили, таких ещё полным-полно. – Он отступил. – Слышал, обезьяний мальчик? Танцуй!

Я ни капельки не сомневался, что угроза эта не пустая. Придётся делать, как он сказал. Выбора нет. Я закрыл глаза и принялся неловко переминаться с ноги на ногу, изображая танец.

– Танцуй как следует, малявка, танцуй, тебе говорят! – взревел мистер Энтони.

Я попытался двигаться более свободно – не только топтаться, но и покачиваться. И при этом напевал себе под нос, чтобы подбодрить малышей, да и танцевалось так легче.

– Уже лучше, обезьяний мальчик, уже лучше. Повернись-ка.

Мистер Энтони смеялся, и когда он начал прихлопывать в ладоши, вся толпа с радостными воплями подхватила. Я танцевал, крепко зажмурив глава, чтобы не видеть собственного унижения. Я лишь мечтал, чтобы всё это поскорее закончилось. Но у мистера Энтони были другие планы.

– А теперь пой, обезьяний мальчик! – заорал он.

И я запел первое, что пришло мне в голову. Я старался петь громко, как мы с папой обычно пели. Я пел с открытыми глазами, не сводя взгляда с мистера Энтони. Я пел решительно. И я выбрал очень правильную песню, потому что с ней я делался храбрее, потому что я мог петь её искренне. И эта песня уносила меня далеко-далеко – в другое место и в другое время. Я превращался в кого-то совсем другого. Мальчик из клетки – это уже был не я, и всё, что с ним происходило, меня не касалось.

Толпа мало-помалу угомонилась. Я чувствовал: меня слушали. И кажется, это встревожило мистера Энтони. Внезапно пение ему наскучило. Он махнул тростью, давая мне знак замолчать.

– Ну что же, – произнёс он, сжав губы и торжествующе улыбаясь. – Теперь ты сам убедился, обезьяний мальчик. Ты ничуть не лучше их всех. Они делают, что я велю. И ты делаешь, что я велю. Вы все глотаете огонь по моему слову. Оно и неплохо, правда? Уверен, в цирке ты придёшься ко двору. А кроме того, за тебя мне отсчитают кругленькую сумму.

Он развернулся и зашагал вверх по лестнице. А поднявшись, вытер ноги о шкуру тигра.

Если бы он этого не сделал, я бы, может, так не рассвирепел. И у меня не хватило бы духу сделать то, что я сделал. В общем, не знаю. Но как бы то ни было, я начал читать вслух стих о тигре. Очень громко, размеренно, с выражением, так, чтобы каждый человек в толпе меня слышал. Чтобы тот, кто понимает, всё понял бы. А кто не понимает, чтобы почувствовал.

Каждое слово устремлялось в спину мистеру Энтони, словно стрела. В каждом слове звучал вызов. Терять мне было нечего. Я хотел, чтобы до него дошло, как я презираю его и его дела. В конце первой строфы мистер Энтони повернулся ко мне. Весь поселок, все джунгли, казалось, превратились в слух. Я продолжал, чеканя каждое слово. Я ни разу не дрогнул, не отвёл взгляда от мистера Энтони. Только в самом конце я отвернулся, потому что подступили слёзы, а я не хотел, чтобы он это видел. Произнося последние строки, я смотрел на тигра. Я читал для него, только для него:

Я умолк. Все вокруг тоже молчали. И я заметил, как на лице мистера Энтони мелькнула растерянность. Это была в каком-то смысле победа – моя, и маленьких орангутанов, и тигра. По сравнению с тем, что с нами уже случилось и ещё случится, это сущий пустяк, капля в море. Но какая разница. Главное, что я не сдался. И когда меня вели через толпу назад в клетку, я высоко держал голову.

Целый день я просидел взаперти и как умел успокаивал малышей. Золотодобытчики с семьями из посёлка приходили поглазеть на нас. Десятки людей толпились возле клетки; они пихались, чтобы получше видеть. Большинство из них явились поглумиться, но попадались и те, кто смотрел на нас с интересом, – и на меня, и на малышей-орангутанов. Чаще всего это были семьи с маленькими детьми.