Операция "Антарктида", или Битва за Южный полюс - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Грейгъ cтр.№ 26

– Ночь 28 ноября 1945 года…

* * *

—

Ничего, что Васнецов переживает. Но не можем же мы все говорить, да и не поймет он нас.

– Что не поймет, то не поймет, Коба, – понимающезадушевно отвечает Лаврентий Павлович Берия. – Может быть, мы его отправим в отпуск, пусть отдохнет в Крыму, подлечится?

– Что ты говоришь, какой отпуск? У него душа болит за флот, а мы не можем сказать правду. Ты думаешь, он на меня сердится? На себя. А мы не можем ему объяснить. (Сталин едва заметно покачал головой.) Мы потеряли в этой войне надежного союзника, и ты, Лаврентий, хорошо это знаешь. Сегодня нам нужно основательно и бесповоротно закрепиться в Антарктиде, чтобы мы могли оттуда диктовать свою волю. Сталин положил погасшую трубку в хрустальную пепельницу, и Берия, понимая, что вождь раздосадован разговором, мягко напомнил:

– К счастью, Иосиф Виссарионович, работающие там с нами немцы как были лояльны десять лет назад, как были доброжелательны все годы этой войны, так по-прежнему честно работают с нами.

– Да, это залог нашего будущего.

Товарищ Сталин взял трубку, стиснул зубами мундштук, и вскоре из-под усов выпорхнули расплывчатые завитки дыма.

* * *

Буквально через час после киносеанса капитан 1-го ранга Иван Румянцов узнает из подготовленных для него и лежащих на столе в его кабинете документов некоторую подоплеку дальнейших событий. К примеру, что через несколько недель после разговора между Сталиным и Берия, последнему станет известна негативная реакция экспертов, выказывающих недовольство тем, что согласно утвержденной программе большинство кораблей будут строиться по предвоенным проектам. Тогда как командование ВМФ настаивало на строительстве «больших эсминцев».

Лаврентий Павлович Берия, узнав, что нарком флота Васнецов упорствует, позвонил Герасиму Николаевичу и порекомендовал согласиться с решением комиссии и постановлением правительства. Тот вежливо возразил:

– Пожалуйста, о чем вы говорите, вы-то не специалист в области строительства флота.

Но на том конце положили трубку.

В феврале 1946 года был упразднен наркомат ВМФ, а Г.Н. Васнецов стал главнокомандующим ВМС, первым заместителем министра обороны. Это означало понижение статуса Васнецова; а еще: что «товарищ нарком» не смеет перечить и препятствовать человеку, который воплощает столь тщательно скрываемые сверхграндиозные планы, общаясь с силами, о существовании которых теперь уже бывший нарком флота и подозревать не мог…

Понижение лишило Герасима Николаевича возможности напрямую докладывать руководству страны; теперь он должен был согласовывать свои действия с военным министром. А спустя год он был снят и с этой должности и понижен до контр-адмирала. Главкомом назначили адмирала С.И. Ромашова, который продержался на посту до февраля 1950 года, когда выполнение десятилетнего плана по строительству ВМФ набрало высокие темпы.

Но! За наказанием последовало невероятное, прямотаки ошеломляющее для Васнецова открытие!

Да, товарищ Сталин умел наказывать и прощать. Ни одно его решение не было зряшным, непродуманным, нерасчетливым. Этот гигант действовал дьявольски умно; предугадывая и планируя, исследуя мыслью холодные пустоты неоглядной будущности…

Как только Иван Михайлович Румянцов дочитал бумаги и аккуратной стопкой сложил их обратно в папку, чтобы отправить ее в ячейку хитроумного сейфа, вмонтированного в стену кабинета, как неожиданно вошел Арсений Алексеевич. Словно товарищ Архимандритов наблюдал, терпеливо поджидая, когда его референт закончит чтение, чтобы тут же появиться на пороге.

Иван проследил взглядом, как босс медленно приближается к окну. Рабочий день никак не кончается… жаль, жаль, совершенно без горечи, а скорее привычно подумал Румянцов.

– К этому времени нам удалось решить многое из того, что задумал Сталин в Антарктиде. И только после этого он принял решение восстановить Военно-морское министерство, и возвратил на этот пост Васнецова. Тогда, в начале 50-х годов у нас появилось управляемое ракетное оружие (УРО), эффективно испытанное в 1942 и в 1947 годах в Антарктиде. Вновь назначенный министр ВМФ был приятно удивлен, увидев УРО в действии.

Арсений Алексеевич растянул в улыбке узкие губы, но Румянцов не видел улыбки, а скорее чувствовал ее, так как Архимандритов стоял, оборотившись к окну и вглядываясь в подсвеченную фонарями заоконную темень.

Точно так же стоял у окна Генсек, прежде чем завести разговор с Архимандритовым… Именно на эту деталь обратил внимание референт, когда они вновь оказались в кинозале: на копирование поз и двоичность жестов, подсмотренных его боссом у вождя всех времен и народов…

Сегодня они во второй раз направлялись в кинозал. Но бывали дни, когда они с Архимандритовым проводили у экрана сутки напролет; пропуская через матрицу мозга тысячи и тысячи километров сверхсекретной пленки, зафиксировавшей настоящую жизнь политиков, бизнесменов, шлюх и девственниц, красавиц из царственных домов; особ прошлого и нынешнего бомонда; кормчих и рабов Истории…

* * *

Завершающий этап войны; товарищ Сталин вызвал Архимандритова к себе на Ближнюю дачу.

Сталин долго ходит по кабинету, а Архимандритов стоит в надежде, что тот заговорит. Но вождь подошел к окну, стоял, разглядывая пушистый снег под окном и на деревьях, вглядываясь в подсвеченную фонарями темень ночи.

Наконец оборотившись и раскурив трубку, Сталин прошел и сел на край дивана, о котором спустя годы пойдут легенды, что на нем вождь и умер. Молчание так и не было прервано. Докурив и заметив, что трубка погасла, вождь поднялся, и понятным жестом, лишь указав трубкой, пригласил Архимандритова следовать за собой в зал заседаний членов Политбюро и Совета труда и обороны (СТО). Конечно же, Арсений Алексеевич нередко бывал в этом зале с широкими панорамными окнами, где на каждом стуле был плотный серо-белый чехол, а над каждым стулом, на стене, висели портреты членов Политбюро ЦК ВКП(б), – в соответствии с тем, как рассаживались здесь эти люди.

Сталин сел в свое жесткое кресло, затем жестом показал на стул под портретом секретаря ЦК ВКП(б) А.А. Жданова. Подождав, пока Архимандритов сядет, Иосиф Виссарионович сказал, растягивая с характерным акцентом слова:

– Ты как-то мне говорил, что хорошим приемом неразглашения тайны является… разделить властные функции между людьми.

– Но то было давно, товарищ Сталин, еще в начале 30х годов.

– Я помню, Арсений. Мы не можем рассказать нашим военным, что мы создали на Севере. Слишком много и так знают о Севморпути, о работе Потанина, о наших полярниках. Слишком у многих длинные языки… Сталин, неопределенно махнув рукой в сторону окон, поднялся с кресла, при этом жестом останавливая Архимандритова, чтобы тот не вставал.

– Мы решили разделить флоты. Война, считай, закончилась. Из Тихоокеанского флота и Северного флота мы выделяем большие силы для Антарктиды. Это вызывает нарекания наших заокеанских друзей, подозревающих нас в ведении нечестной игры. Нас хотят обвинить в каких-то сговорах с немцами, забывая, что это они, заокеанские друзья, вырастили нашего друга фюрера и развязали эту превентивную войну, так дорого стоившую человечеству. Сталин вновь махнул рукой.