Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования 1941-1944 - читать онлайн книгу. Автор: Александр Гогун cтр.№ 111

Подавляющее большинство созданных таким образом отрядов в 1941–1942 гг. самоликвидировалось (разбрелось), было уничтожено или вышло в советский тыл, но путем своеобразного «естественного отбора» в местности, пригодной для партизанской борьбы, остались люди, более или менее видевшие для себя целесообразность борьбы в немецком тылу и способные к жизни и деятельности в лесу. Николай Шеремет писал, что прежде всего речь идет о представителях партсовактива: «Основное ядро партизанских отрядов составляют коммунисты и советские работники районов, оставленные в тылу по решению партии. Это, так сказать, цемент. Из них состоит командный и политический состав партизанских отрядов» ^[955].

На своеобразный «костяк» была нарощена «мышечная масса» за счет следующих категорий граждан:

— солдат-окруженцев и беглых советских военнопленных;

— мобилизованных партизанами крестьян и добровольцев из числа местного населения;

— перебежчиков, т. е. бывших служащих вооруженных вспомогательных формирований на немецкой службе;

— кадров, засылавшихся из-за линии фронта (радистов, офицеров РККА и НКВД, диверсантов, медперсонала, партфункционеров и политработников и т. д.).

В ряде случаев, как, например, с группами НКВД СССР и ГРУ, за фронт посылались целые отряды, насчитывавшие десятки человек.

Отдельно стоит остановиться на причинах вступления в партизанские отряды добровольцев из числа мирного населения. Какая-то часть действительно вступала в отряд из-за желания бороться против немцев. Однако своей политикой оккупанты сами создали для партизан своеобразный «кадровый резерв». Начиная с 1942, и особенно с 1943 г., многие крестьяне прятались по лесам, не желая уезжать на работы в Германию. Кроме того, в ходе антипартизанских карательных операций нацисты жгли деревни, причем части селян удавалось спрятаться в естественных укрытиях. Изначально недоверчивое отношение у нацистов было к коммунистам и сотрудникам советского аппарата, и, хоть аресту и расстрелу подвергались далеко не все, некоторые бывшие «хозяева жизни» предпочитали быть так далеко от новой власти, насколько это вообще возможно. Крестьянин Василий Ермоленко, к которому в дом пришли партизаны с предложением вступить в отряд, дал свое согласие. По его собственным словам, после такого визита германская полиция автоматически рассматривала его, до войны бывшего комсомольцем, как «бандпособника», т. е. альтернативой партизанскому отряду для 17-летнего человека стала немецкая тюрьма или виселица ^[956]. Иными словами, в добровольности мирных жителей, шедших в ряды партизан, был очень высок элемент вынужденности, сильнейшего давления обстоятельств, как правило, связанных с прямой или опосредованной опасностью для жизни.

Однако представляется, что основой для комплектации партизанских отрядов служила даже не такая «добровольность». Выглядит так, что большинство партизан составляли крестьяне, покинувшие теплые хаты из-за прямой угрозы расстрела при мобилизации в отряды. К сожалению, с цифрами точно выяснить это невозможно, однако ряд прямых документальных свидетельств позволяет это предполагать.

Например, по сведениям немецкой полевой комендатуры № 194, на северо-востоке Черниговской области в мае-июне 1942 г. оперировал партизанский отряд численностью около 30 человек: «Эта банда убила бургомистра [села] Ферубкин (возможно, Воробьевка. — А. Г.), юго-западнее Костобоброва, награбила в различных селах большую массу продуктов питания и скота, утащила многих жителей деревень в возрасте между 20 и 30 годами, и улизнула в близлежащие леса» ^[957].

Как сообщала комендатура № 270, расположенная в райцентре Кролевец Сумской области, в одном из местных отрядов мобилизации проводились по профессиональному принципу: «Необходимые специалисты, врачи, ветеринары, мостостроители, медсестры и т. п. рекрутировались насильственно и подвергались особому надзору» ^[958].

В другом документе немецких тыловых органов описывается еще больший радикализм вербовки партизан Сумщины летом 1942 г.: «На телеграфном столбе деревни Дьяковка, вост[очнее] Бурыни, был найден призыв, обращенный к 10 жителям. Содержание этого приглашения: указанные жители приходят к партизанам, при неисполнении они будут расстреляны и их дома сожжены» ^[959].

По свидетельству Александра Сабурова, в начале сентября 1942 г. на совещании представителей штабов партизанского движения и командиров отрядов Сталин согласился с предложением принудительно привлекать к партизанской борьбе военнообязанных людей, проживающих на оккупированной территории, заявив: «Всех нужно поднимать, хотят или не хотят идти воевать. В крайних случаях расценивать тех, кто не хочет воевать, как дезертиров» ^[960].

Периодически данные о проведенном насильственном рекрутировании встречаются и в партизанских документах. Например, в дневнике командира одного из отрядов соединения Сабурова за октябрь-ноябрь 1942 г. упоминания о мобилизациях встречаются дважды ^[961]. Согласно оперативному отчету отдельной роты того же соединения, за неделю ноября 1942 г. в ходе Сталинского рейда было «мобилизовано и принято в отряд добровольных военнообязанных 140 человек» ^[962].

Весной 1943 г., уже после Сталинградской битвы, писатель Николай Шеремет утверждал, что без насильственного рекрутирования красные не могли решить «кадровый вопрос»: «Добровольность вступления в партизаны дает малый эффект и полностью положиться на нее слишком мало… Нужно смелее перейти к мобилизации в партизаны населения призывного возраста. Этим мы спасем нашу молодежь от кровавых когтей Гитлера, который такую мобилизацию проводит под маркой “добровольности” в так называемую РОА…» ^[963] О записке Шеремета было доложено Хрущеву, ее своевременно прочитали работники УШПД, о чем свидетельствуют сделанные на ней пометки. В частности, процитированные слова подчеркнуты респондентом. Вероятно, это послание также повлияло на руководящие центры, призывавшие «поднять всенародное партизанское движение». В 1943 г. отмечается наибольший рост украинских партизанских отрядов, и с начала 1943 г. противники и союзники красных чаще всего фиксируют массовый призыв в ряды отрядов советских коммандос.