Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас - читать онлайн книгу. Автор: Джон Олссон cтр.№ 15

Знакомые с местной криминальным сообществом офицеры полиции посчитали, что узнали эти голоса, и на следующее утро произвели облаву в нескольких домах в окрестностях Рексема, в том числе в доме Эндрю Кейвни, 23 лет, и Дэниэла Робертса, 21 год. Вместе с диалогом с грабителями в машине я получил записи допросов – по одной на каждого из подозреваемых.

Качество звука на записях допросов сильно отличается от такового на записях телефонных разговоров, особенно сделанных с мобильного телефона. Допросы проводятся в так называемых комнатах PACE. PACE (Police And Criminal Evidence Act) – Закон Великобритании о полиции и доказательствах по уголовным делам – был введен в 1985 году. Он регламентирует, среди прочего, полицейские допросы подозреваемых и свидетелей по уголовным делам. До того допросы PACE не записывались на пленку, а фиксировались в виде заметок, на основе которых в дальнейшем составлялись заявления. Из-за этого многие подозреваемые жаловались, что офицеры искают их слова, подгоняя формулировки под желаемые. Запись допросов на пленку положила конец большинству заявлений об искажении слов, так как при достаточном качестве звука споров о том, что на самом деле сказал подозреваемый, не возникает.

В отличие от качественных в большинстве своем записей допросов, записи разговоров по мобильным телефонам обычно ставят перед тем, кто занимается голосовым анализом, массу проблем, среди которых отсутствие четкости, различные помехи и посторонние шумы. В данном случае подозреваемые говорили во время езды. Движущийся автомобиль – не лучшее место для идентификации голоса, особенно если он едет с открытыми окнами.

Оба говоривших, судя по всему, происходили из окрестностей Рексема. Голос старшего мужчины особенно выделялся тем, как он произносил слова вроде back и smack («зад» и «шлепок»). В какой-то момент он говорит собеседнице, что ей повезло, что он не поднялся к ней в спальню и не разбудил ее. Он сказал, что часто так делает и что ему нравится хорошенько шлепнуть (smack или slap) свою жертву. Голос этого говорившего показался мне весьма характерным: громким, грубым, с носовым призвуком, хорошо заметным на записях и телефонного разговора, и полицейского допроса.

Второй голос тоже был запоминающимся. По-видимому, у говорившего было заикание, и он часто особым образом коверкал предложения. Лишь у трех процентов населения наблюдается та или иная разновидность заикания, и не всегда оно сопровождается грамматическими затруднениями, как в данном случае. Очевидно, этот говоривший был очень нервозным, и, начав заикаться, он делал грамматические ошибки, используя неуместные слова и даже порой выдумывая несуществующие.

Не будь совершенное ими преступление столь серьезным, PACE-допросы этих двух нарушителей можно было бы назвать забавными. Та изобретательность, с которой они пытались отрицать свою причастность к преступлению, граничила с патологией. Они выдумывали изумительные оправдания насчет своего местонахождения. Тем не менее, их голоса совершенно их выдали. В конце концов, когда были представлены голосовые свидетельства, они признались в совершенных преступлениях и были приговорены к трем годам лишения свободы.

Следующее дело касалось заявления арендаторов собственности, принадлежащей одному барристеру. Они утверждали, что для того, чтобы убедить их арендовать его собственность, этот адвокат злоупотребил своим влиянием и положением. В подтверждение своего заявления арендаторы предоставили несколько свидетелей, которые якобы независимо друг от друга помнили «точные» слова адвоката спустя несколько лет после их произнесения.

Барристер, мистер Уилер, живущий на востоке Англии, сдал свою собственность в аренду компании, владеющей домами престарелых и принадлежащей мистеру и миссис Артемис. Спустя некоторое время компания перестала платить мистеру Уилеру ренту. Перестав получать арендную плату, он подал на арендаторов в суд. Арендаторы выдвинули встречный иск, утверждая, что мистер Уилер, склоняя их к найму его собственности, представил ситуацию в ложном свете.

Мистер Уилер, удалившийся от дел адвокат с безупречным послужным списком, был ошеломлен подобным заявлением. Среди представленных арендаторами свидетелей были местный лавочник и его помощник. Эти свидетели утверждали, что мистер Уилер просил их убедить арендаторов вступить с ним в сделку и приобрести дом престарелых у его прошлых владельцев. Мистер Уилер предоставил мне копии свидетельских показаний и заявлений ответчиков, содержащих примеры языка, используемого ответчиками и их свидетелями. Среди прочего, ответчики цитировали слова, сказанные мистером Уилером, когда он старался убедить мистера и миссис Артемис арендовать его собственность:

a. «…это очень хороший преуспевающий дом престарелых и возможность, которую не следует упускать…»

b. «…вы упустите хорошую возможность…»

c. «…[этот дом престарелых –] хорошее маленькое предприятие…»

d. «…это хорошая деловая возможность, которую не следует упускать…»

e. «…собственность находится в хорошем состоянии…»

С самого начала мне показалось любопытным уже то, что эти фразы вообще заявлялись как цитирование. Как так вышло, что и арендаторы, и их свидетели приводят прямые цитаты? Почему в них так часто используются одни и те же слова? Ответчики совершенно ясно утверждали, что фразы a. – e. в точности соответствуют словам мистера Уилера, что именно это он и говорил. Тут возникает несколько важных вопросов, в том числе о свойствах «адвокатского» языка, о пределах возможностей цитирования на память, о заурядности приведенных формулировок и об их предположительной убеждающей способности.

В целом, юристы кажутся мне довольно осторожными в своих высказываниях, особенно юристы поколения мистера Уилера. Они не только осторожны по отношению к содержанию сказанного, но и несколько консервативны в используемых ими формулировках. Так, в данном случае меня несколько удивило, что адвокат якобы сказал: «очень хороший преуспевающий дом престарелых и возможность, которую не следует упускать», так как a) второе предложение здесь избыточно и b) структура определений к словосочетанию «дом престарелых» несколько неуклюжа: «очень хороший преуспевающий». Вдобавок фраза «очень хороший преуспевающий дом престарелых» [very good thriving nursing home] кажется мне похожей на скороговорку, которую не так-то просто выговорить, особенно с добавлением «возможность, которую не следует упускать» [and an opportunity not to be missed]. На самом деле это больше похоже на письменную речь, чем на устную. Более того, большинство юристов обладают обширным словарным запасом в силу своего образования, практики и опыта. Я удивлюсь, если пожилой юрист с более чем тридцатилетним опытом судебных заседаний, получивший степень бакалавра английского языка в Оксфорде и магистерскую степень по экономике, не найдет более подходящего слова, чем «хороший». Некоторые выражения граничат с банальностью: «хорошее маленькое предприятие» [good little business]. И то, что юрист выразился таким образом, причем не единожды, кажется маловероятным. Определенно, эти цитаты мало походили на то, как мистер Уилер говорил со мной по телефону, и уж тем более на его письма, неизменно взвешенные и рассудительные, может быть, даже несколько монотонные.