Фея-Крёстная желает замуж - читать онлайн книгу. Автор: Яся Белая cтр.№ 14

Понимает это и Люси — все девушки с моего курса тоже высыпали в коридор. Полнушка изо всех сил рвёт наперерез и принимает страдалицу прямо на грудь.

Марика не расстраивается, что встречает препятствие. Наоборот, начинает рыдать отчаяннее, громче, несчастнее.

Люси гладит её золотистые кудри, хлопает по узкой спине.

— Не плачь! У меня бабка — потомственная колдунья. Она столько снадобий знала от всех недугов и хворей, которые девичью красоту портят. Я тебе подберу что-нибудь.

— Ты мне, правда, поможешь?

Марика вскидывает прелестное личико, смотрит с надеждой.

— Конечно! — радостно заверяет Люси и трясёт её ладошки. — А ещё — приходи завтра к нам на занятия. Ей же можно, да, госпожа Айсель?

Киваю. Такая красотка в моей обойме не помешает. Будем бить по ректору сразу крупным калибром!

Да и к тому же хорошо то, что хорошо кончается. Зато теперь можно спокойно отдохнуть.

Отпускаю Ляну и бреду в свою комнату, выжатая, как лимон.

Лучший отдых для феи — душ из лунного света. А луна сегодня в ударе.

Дожидаюсь, пока академия затихает, погружаясь в сон. Вижу, как взблескивает серебряная колесница феи Маб — для матушки нет преград. Ни одна магическая стена не удержит Королеву Снов.

И пока она, незримая, желанная, будет носиться по коридорам, транслируя в головы студентов сны с разной степенью возрастной маркировки, у меня есть время принять лунный душ.

Выскальзываю незамеченной, пролетаю над школьным двором и направляюсь к вересковой пустоши, что начинается прямо за академией. Она простилается до самого охранного поля, за которым чёрной щёткой высится Злобнолес.

Мрачноватый вид.

Пустошь окружена полукольцом каменных глыб, из-за чего имеет сходство с чашей. Здесь безветренно и почти безмолвно. Впрочем — в этих краях всегда почти звенящая тишина: живности в Злобнолесу почти нет. А та, что есть, предпочитает сидеть по норам и дуплам. Потому что в лесу безраздельно хозяйствуют мрак и ужас.

Прочь-прочь тёмные мысли. Я пришла общаться с Луной.

Лёгким движением скидываю одежды и вступаю в круг света. Лунное сияние окутывает нежно, ласкает, струится. И тело моё тоже становится полупрозрачным и мерцает.

Приходит нежная музыка. В ней слышны чарующие переборы арфы, серебреный звон металлофона, нежная печаль свирели.

Я могу взлететь без крыльев.

И взлетаю, кружусь, отдаюсь мелодии, растворяюсь в ней. Она проникает в мою кровь, внутри у меня всё тоже звенит и поёт.

Смеюсь, танцую, парю. Нагая, счастливая, свободная.

Звезды подмигивают мне и осыпают золотым конфетти метеоритов.

Но мой полёт, мой танец обрывает ощущение чьего-то наглого лапающего взгляда.

Опускаюсь на землю, скорее колдую одежду и оглядываюсь.

Никого.

Лишь кряжистое, расколотое молнией дерево надрывно скрипит у края скалы.

Но меня не обманешь. Я-то знаю, как тёмные умеют таиться. Они ведь — часть тьмы. Им достаточно дёрнуть её на себя, как полог. И всё — уже невидимы и неощутимы.

Но мой соглядатай, кажется, убирается по-настоящему.

Ни малейшего следа магического присутствия.

Разузнать бы кто такой смелый, что подглядывает за феей во время ночного купания?! Мы в этот период особенно коварны и свирепы.

Возвращаюсь в свои покои злая, ложусь в постель и зову Маб.

Выручай, мама. Без твоей сказки на ночь мне теперь не заснуть…

* * *

Говорят, что феям в ночь со среды на четверг снятся вещие сны. На самом деле сны у нас — всегда вещие. Иные мать к нам не посылает. Мы, её летучая армия, должны быть всегда начеку.

Вот и теперь мне снится лес. Но не нынешний — злой и чёрный, с хищными когтистыми деревьями, а прежний — ещё зелёный, полный птичьего пения и усыпанных цветами полян. Такой, каков он в других уголках Сказочной страны. Раньше Злобнолес звался по-другому, как и весь этот благодатный край, — Чаролесьем.

И жили тут совершенно удивительные люди — мечтатели, фантазёры и сказочники. Ходят слухи, что именно благодаря им и родились когда-то первые феи. Кто-то из сказочников придумал нас для своей истории.

А потом правитель здешних мест, далёкий прапредок Ландара, отверг Болотную Колдунью, и она в ярости наслала на его земли свою приспешницу — Чёрную Злобу. Где та ступала, расползались язвами гниль и плесень, прорастали ненависть и отчаяние. Люди, по науськиванию короля, стали истреблять фантазёров, мечтателей и сказочников: правитель ловко нашёл виноватых в бедах своей страны.

Так и одичал этот край. Озлобился и опустел. Остались тут только тёмные колдуны, голые скалы и Злобнолес на месте прежнего Чаролесья.

Мне снилось, как Чёрная Злоба ползла мерзким слизнем дальше, заражая всё гниением и тленом. А впереди, вестниками чумы, бежали гигантские крысы. Вот одна из них обернулась, и я заметила острое, наполовину человеческое лицо. Полные ненависти глаза всверливаются в меня. Впервые за сто пятьдесят лет просыпаюсь с криком и в холодном поту.

Мяв-кун, который незаметно пробрался в комнату и уснул у меня в ногах, тоже вскакивает — ершится, шерсть на загривке дыбом, хвостяра шипит.

— Тише-тише, — успокаиваю, ласково чешу за ухом, трогаю рожки.

Он постепенно успокаивается, но всё ещё немного недоволен.

— Ишшшшшь, напугала, окаянная, — шипит на меня.

— Пугливый какой, — улыбаюсь и кутаюсь в одеяло. — Лучше скажи, где твой друг крысиный?

— Я ему не сторож.

Мурчелло прогибается в спине, вытягивает передние лапы, сладко зевает, затем, немного потоптавшись на подушке (а устроился совсем рядом) засыпает вновь.

А у меня не получается.

Притягиваю к себе мяв-куна — пушистого и тёплого — утыкаюсь в шёлковую фиолетово-малиновую шерсть и лежу с открытыми глазами до утра.

* * *

Утро встречает хмуро и недобро — вызовом к ректору.

Мчусь на всех крыльях.

И так злая, невыспавшаяся и пытающаяся вспомнить, куда положила топор, а тут ещё этот!

Залетаю в его чёрный кабинет.

Сидит, нога за ногу, барабанит по столу тонкими, будто паучьими, бледно-зелёными пальцами. Чёрными глазами сканирует. Мне присесть не предлагает, так и стою, как девчонка.

— Как внимательно вы читали устав Академии Тёмного колдовства? — с ехидством и издалека начинает он.

— Никак, — признаюсь честно. — Я нормы приличия и так знаю.

— Видно плохо знаете, если позволяете себе появляться на территории учебного заведения обнажённой!