Генерал Скоблин. Легенда советской разведки - читать онлайн книгу. Автор: Армен Гаспарян cтр.№ 28

Последний абзац той статьи гласил: «Генерал Шатилов, прекрасно подготовленный, с большим военным опытом, великолепно разбиравшийся в обстановке, отличался к тому же выдающейся храбростью и большой инициативой. А сегодня он должен терзаться бессильными судорогами честолюбия в обществе выживших из ума старичков».

Сегодня, 80 лет спустя, читая это интервью, трудно не согласиться с Иваном Лукьяновичем Солоневичем: «Белая мечта гражданской войны до сих пор не выросла в Белую идею — я уже не говорю о Белой программе. Азбучная истина о том, что зарубежный офицер должен быть грамотным политически, сейчас поддерживается даже Архангельским. Однако в течение двадцати лет для реализации этой азбучной истины не было сделано абсолютно ничего. Зарубежный офицер искусственно удерживался на политическом уровне довоенного портупей-юнкера и воспитанницы Смольного института. Я писал и пишу еще раз: политическое обучение вне определенной политической программы есть совершеннейший вздор. Что вы будете изучать? Аргументацию марксизма или аргументацию монархизма? Теорию антисемитизма или заповеди масонства? И к чему будет звать это изучение? Но даже и не в том дело. Дело в том, что, ежели организация соглашается работать только в том случае, когда она уже в порядке общественного скандала поставлена в безвыходное положение и только скрепя сердце уступает очевиднейшей необходимости, — с такой организацией работать нельзя. Вся энергия будет уходить не на движение вперед, а на преодоление всяческого трения, сопротивления, косности и тормозов. Политической работы вести оказалось нельзя».

* * *

Приход Гитлера к власти в Германии в 1933 году и его лютая ненависть к коммунизму дали большинству эмигрантов надежду, что «новый Кубанский поход» все же состоится. Хотя руководство РОВС многое смущало в новом канцлере Германии. Уже 25 марта генерал Миллер писал генералу фон Лампе: «Мне только одно непонятно, почему партия Гитлера носит название национал-СОЦИАЛИСТОВ (выделено в тексте. — А.Г). Я бы понял название национал-демократов или национал-либералов, но при чем тут социализм, когда именно социализму объявлена самая беспощадная война? Но это конечно в данную минуту уже не важно, когда определилась в отношении социализма отрицательная сущность партии».

И все же надежда на новый поход против большевиков в те дни вновь ожила в сердцах белых офицеров. В этих условиях Шатилов с утроенной энергией взялся за дело. Неожиданно для многих его имя стало ассоциироваться со всей военной эмиграцией. Чины Русского общевоинского союза произносили фамилию ближайшего соратника Врангеля с трепетом. С ним, и только с ним, связывали они крах ненавистного им большевизма. Но были и те, кто считал иначе. Офицеры, не состоявшие в РОВС, устроили неожиданный демарш. Была в Париже газета «Единый фронт». Издавал ее старший лейтенант Черноморского флота Павлов. Внимательно проанализировав, как сказали бы сегодня, пиар-компанию «символа всего Белого движения» он в весьма резких выражениях обвинил его в намеренно неправильном руководстве войсками в Крыму. Но и это еще не все. Павлов договорился до того, что Шатилов, дескать, вел сепаратные переговоры с Троцким, мечтая отдать красным Врангеля, в обмен на возможность эвакуировать армию, чтобы потом возглавить ее. Из номера в номер публиковались статьи, названия которых говорят сами за себя: «Черные маршалы серого возглавителя», «Долой Шатилова», «Судите Шатилова сами». Досталось и председателю РОВС. Генерал Миллер был обвинен в бегстве из Архангельска, предательской сдаче Северной области и вверенных ему войск в феврале 1920 года.

Высказывая критику в адрес всего Русского общевоинского союза, «Единый фронт» выдвинул идею проведения съезда РОВС со следующей программой:

1. Персонально обсудить фигуру главнокомандующего и председателя союза.

2. Создать при нем совет, чтобы подготовить всевоинский съезд для выработки единомыслия, чтобы помочь России и друг другу и решить, что делать в случае непредвиденных катастроф.

3. Организовать для желающих добровольные курсы политической грамотности и социальных наук.

4. Войти в общение с достойными уважения русскими общественными организациями и французскими благотворительными обществами, чтобы снять или построить в Париже бараки для русских безработных, снабдить их топливом и походными кухнями. Открыть питательные пункты — столовые и кооперативные лавки. Получить 1–2 деревни на юго-западе Франции, которые покинуты населением.

Почин Павлова был немедленно подхвачен генералами Махровым и Мельницким, которые в статье «Добровольцы и их вожди» в еще более резких выражениях обвинили идеолога «Внутренней линии» в измене всей России в целом и Белому движению в частности.

Разразился страшный скандал. Стремясь защитить честь всех руководителей Русского общевоинского союза, генерал Витковский вызвал на дуэль Махрова. Шатилов тоже не остался в стороне и послал секундантов к Мельницкому. Экстренно собравшиеся чины Марковского полка постановили, что если Витковский или Шатилов будут убиты на этих поединках чести, вставать на их место у барьера до полной сатисфакции.

Махров от поединка уклонился, под предлогом того, что Витковский тут вообще ни при чем и не стоит ему лезть не в свое дело. Если у Шатилова есть к нему какие-то претензии, то он готов ответить за любое написанное им слово: «На фронте 8-й армии, где я его знал, он обнаружил свою ловкость в получении наград. Шатилову удалось, отправившись на русско-японскую войну, вместо фронта устроиться в конвойную сотню Главнокомандующего Русской армией в Маньчжурии генерала Линевича, в которой и не участвуя в боях ухитрился получить все боевые награды, в том числе и Георгиевский офицерский крест.

Возникает вопрос, как начальник штаба 8-й армии в Великую войну мог вторично представить его к награждению Георгиевским офицерским крестом, которым он уже был награжден в русско-японскую войну? Шатилов надеялся, что это представление получит ход и что ему заменят эту награду какой-либо другой по Высшему повелению. Однако начальник штаба 8-й армии генерал Ломновский это представление отклонил, после чего Шатилов перевелся на Кавказский фронт. В Белую армию Шатилов приехал генералом, украшенным двумя Георгиевскими офицерскими крестами, что удивило всех генералов Генерального штаба».

Но Шатилову было в тот момент не до Махрова с его воспоминаниями. Мельницкий вызов принял. 3 июня секунданты Шатилова, одним из которых был генерал Скоблин (он впервые появляется в орбите «Внутренней линии») договорились со своими «коллегами» об условиях поединка чести — дуэльные пистолеты, минимальное расстояние — пятнадцать шагов.

А вот тут-то в дело вмешался офицерский суд чести Русского общевоинского союза. Его члены стали активно обрабатывать Мельницкого, чтобы он отказался от дуэли. Дескать, для всего русского офицерства чудовищно трудно наблюдать за поединком между двумя генералами, жизни которых еще будут нужны освобожденной от большевиков России. В результате удалось достичь компромисса: письмо с извинениями, и Шатилов отзывает свой вызов.

В свою очередь генерал Миллер в приказе Русскому общевоинскому союзу от 18 апреля 1933 года охарактеризовал публикации «Единого фронта» как пасквиль. Констатируя, что старший лейтенант Павлов находится в отставке и его дело как гражданского лица не может быть рассмотрено офицерским судом чести «Военно-морского союза», генерал запрещал ему входить в учреждения РОВС, а чинам союза воспрещалось входить в сношения с ним.