Дива Никотина - читать онлайн книгу. Автор: Айан Гейтли cтр.№ 7

Страница

Постепенное ужесточение отношения испанцев к табаку отражало возрастающее им сопротивление. Хуан де Грихалва, случайно оказавшийся первым европейцем, который курил на американской земле, был отринут индейцами после того, как оскорбил их гостеприимство и подарки в виде табака. Хуан Понсе де Леон, руководитель экспедиции во Флориду, был смертельно ранен и отправлен умирать на Кубу. Цель его путешествия была поразительна, даже иронична. Помимо садов Эдема. Парадиза и других чудес, считалось, что в Америке где-то есть Источник молодости, который, по поверью, дарует вечную молодость всякому, кто выпьет из него. Понсе де Леон ездил во Флориду в поисках бессмертия, и его примеру с тех пор с тем же успехом следуют пожилые американцы.

После поражения и смерти Понсе де Леона испанцы стали выше ценить индейцев во всех отношениях, кроме духовного. Теперь в них видели не дикарей-безбожников, а диких воинов, пребывающих в союзе с сатаной и его свитой. Этот взгляд укрепился, когда в 1519 году Эрнандо Кортес покинул Кубу с целью порабощения и заселения Мексики. Экспедиция Кортеса была по тем временам самой крупной — 508 солдат и 16 лошадей. Солдаты были наняты на Кубе, где резервы индейцев-рабов иссякли, и завоевание было альтернативой ручному труду. Противниками Кортеса стали ацтеки со столицей в городе Мехико. Ацтеки создали свою империю завоеваниями и потому не пользовались особой любовью покоренных народов, тем более из-за страсти к жертвоприношениям детей и девственниц. Воины-ацтеки увозили их обманом, после чего облачали в красочный наряд из перьев и вырывали у них сердце.

Кортес использовал разногласия среди подвластных аптекам племен, и хотя в его армии было не более 700 испанцев, на помощь ему в сражениях приходили до 150 000 туземцев. Он проложил себе дорогу в столицу ацтеков, где был любезно принят правителем Монтесумой II. Там, где другой счел бы себя пленником обстоятельств — в окружении сотен тысяч вражеских воинов, действия которых направляли жрецы, использующие человеческие жертвоприношения как инструмент для принятия решений, — Кортес увидел удобный случай и город, полный золота.

Кортес захватил Монтесуму и потребовал в качестве выкупа все его сокровища. Монтесума стал заложником испанцев в своем собственном дворце, но ему позволили оставить при себе свиту, отправлять обычные ритуалы и предаваться любимой привычке — курить после обеда. Монтесума по статусу верховного правителя и потомка солнца обедал в одиночестве, сидя на «мягком и богато отделанном» низком сиденье за небольшой золотой ширмой. Его изоляцию до некоторой степени компенсировали четыре красавицы, которые подавали ему на выбор любое из 300 блюд, и горбуны с карликами, которые с шутками скакали возле его ног. И самое важное: «На столе лежали три изящно украшенные трубки… и трава, которую они называют табаком… по завершении еды, после того как перед ним потанцуют, попоют и уберут стол, он затягивался дымом одной из трубок».

Гармония, изображенная в первом европейском описании курения после обеда, долго не продолжалась. Испанцам нужны были сокровища ацтеков, их страна и, возможно, души, хотя пыл, с которым они освобождали последние от тел, свидетельствует о другом. Католики-испанцы воспитывались с определенным представлением о дьяволе и его слугах, а ацтеки удивительным образом напоминали им сатанистов во плоти. Их идолы имели сходство с испанскими представлениями о сатане, а склонность к ритуальным человеческим жертвоприношениям делала солдат Кортеса безжалостными особенно после того, как эту ужасную участь разделило несколько их соотечественников. Когда конкистадоры разрушили храмы на вершинах ацтекских пирамид, они обнаружили там помещения со слоем запекшейся и гниющей человеческой крови в фут толщиной и истекших кровью и облепленных мухами жрецов, которые сами отрезали себе уши и языки, и чьи волосы представляли собой зловонную массу свернувшейся крови. Конкистадоры одержали окончательную победу над американскими язычниками «вечером тринадцатого дня августа в святой день святого Ипполита, 1521 года. Табак пострадал по причине своей связи с религией ацтеков, и вряд ли последователи Кортеса его использовали. Однако, пока испанцы во имя Иисуса Христа и короля завоевывали Мексику, Новый Свет посещали другие европейцы и давали табаку совсем другую оценку. В отличие от испанцев эти мореплаватели путешествовали не для того, чтобы завоевывать и обращать индейцев, а для того, чтобы с ними сотрудничать, и потому проявляли к американским традициям большой интерес. Самое раннее сообщите о курении, о том, что оно собой представляет и как действует на индейцев, содержится в «Кратком рецепте» бретонского мореплавателя Жака Картье, который прибыл в Новый Свет в 1534 году, привлеченный богатствами, которые его соотечественники захватили на возвращавшемся в Испанию корабле Кортеса. Картье встретился с табаком там, где теперь находится Канада и где после его прибытия ирокезы предложили ему выкурить трубку. Картье был восхищен этим обычаем, и в своем описании курения сообщает о том, как табак выращивают, как готовят для курения, зачем употребляют и какое ощущение испытывают при курении:

Слова, которыми Картье описал вкус табака: горячо и перец, показывают, что он старался выразить его вкусовыми терминами, понятными европейцам. Его наблюдения сделаны без осуждения, их, пожалуй, можно считать первым европейским одобрением табака. Согласно Картье, курение — своеобразный обычай с определенными практическими целями.

Посетившие Новый Свет испанцы и другие мореплаватели наблюдали не только курение, но и нюхание — характерный для Нового Света способ употребления табака. По свидетельству сына Колумба, его отец видел, как индейцы нюхают табак, и отметил связь происходящего с религиозным культом. В доме, где индейцы хранили своих идолов, был «изящно сработанный стол, похожий на круглое деревянное блюдо, а на нем — порошок, который они помещают на головы [идолов] при выполнении определенной церемонии. С помощью тростника с двумя отводами, которые они засовывают в ноздри, они нюхают эту пыль… теряют сознание и становятся как пьяные…

О нюханьи писал и приехавший в Бразилию итальянец Америго Веспуччи. Он же наблюдал у туземцев еще один вид наркомании, который, не будь Веспуччи таким высокомерным, мог бы принести ему богатство:

Мы увидели… самых звероподобных и диких людей… щеки у них вспухли от какой-то зеленой травы, которую они жевали как скотина… у каждого висело на шее две сушеных тыквы: в одной была эта трава, а в другой — какая-то белая мука, похожая на порошковый мел. Все часто совали маленькую палочку в тыкву с белой мукой, вытаскивали ее и засовывали в рот, перемешивая с травой, которая была во рту.

Страница