Я – Спартак! Возмездие неизбежно - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Атамашкин cтр.№ 45

– Ты принесешь мне его голову! – завизжал Крассовский, впиваясь в плечи Феликса Помпеянца своими пальцами.

– Я… постараюсь… Исполню… – Феликс, не находя слов, выхватил свой гладиус и бросился выполнять приказ претора с такой прытью, будто от того, насколько быстро он приступит к делу, зависела его жизнь.

Крассовский проводил его налившимися кровью глазами. Олигарх лично обещал перед боем озолотить того человека, который принесет ему голову Спартака. Заслышав сумму, которую назвал олигарх, римляне будто сошли с ума. На эти деньги можно было безбедно провести остаток своих дней, и не просто жить, а утопать в роскоши, принимая ванны из фалернского вина. Но оно стоило того! Сегодня ночью Марк Робертович должен был поставить жирную точку в этой истории. То, что Спартак был здесь, у Крассовского теперь не оставалось никаких сомнений. Дезертиры, которые покинули стан восставших накануне и согласились говорить в обмен на мнимые обещания о римском гражданстве, не сказали ничего путного. Однозначный ответ на поставленный вопрос удалось получить у фурийцев – Спартак находится за городскими стенами. Марк Робертович не находил себе места с тех пор, как узнал эту весть. Он предвкушал.

Легионеры лишились артиллерийской поддержки, но жажда наживы, мысль о том, что в их руках может оказаться голова Спартака, гнала римлян вперед. Солдаты рисковали собственными жизнями и шли на гарнизонные стены, шаг за шагом преодолевая барьеры на своем пути. Марк Робертович знал, за что платит свои деньги! Спартак не был бы вождем огромного, поставившего Рим на одно колено восстания, если бы не сумел достойно встретить врага у своих ворот. Легионеры нарывались на расставленные рабами ловушки, теряли строй. Стрелы, камни, горшки с кипящим маслом летели с городских стен. На глазах олигарха вспыхнул пламенем ров. Огонь игриво блестел в глазах Крассовского, который жаждал крови восставших в эту ночь. Мёоезиец умело держал оборону за невысокими стенами фурийского гарнизона, но везению бывшего гладиатора сегодня должен был подойти конец. Римляне снесут тараном решетку городских ворот и попадут в город. Каким бы хитроумным ни был Спартак, но, оказавшись в замкнутом пространстве с единственным легионом, измотанным долгими переходами, он вчистую проиграет этот бой. Силы в этом сражении будут отнюдь не равны.

На глазах Марка Робертовича его преданные легионеры из пожарной когорты тушили вспыхнувший ров. Спартак сопротивлялся ожесточенно, пытаясь как можно дальше отсрочить свою участь и уберечь решетку на воротах. Тщетно! Ров удалось затушить, и в руках солдат из первой шеренги появились лестницы и веревки, появился таран. Самое время было покончить с гарнизоном, но каково же было удивление Марка Робертовича, когда решетка на городских воротах вдруг поползла вверх, открывая проход. Легионеры замерли, понимая, что это может быть очередной подвох или ловушка рабов, но мысль о деньгах Красса, а также хлесткие команды младших полевых офицеров заставили пехотинцев идти вперед. Ничего не произошло. Легионеры побросали ставшие ненужными тараны, лестницы и веревки. Необходимость штурмовать стены отпала. Сотни солдат устремились через открывшиеся ворота внутрь города, на узкие улочки, где прятались восставшие рабы. К еще большему удивлению Крассовского, солдаты не встречали на своем пути совершенно никакого сопротивления. Рабы бежали и оставили на откуп римлян гарнизон. Но в тот момент, когда голову посетила первая мысль о разгроме войск Спартака, тяжелая решетка вдруг с грохотом упала обратно, перегородив римлянам было открывшуюся лазейку. Несколько легионеров не успели отскочить в сторону и погибли на месте. Отрезанными от основного войска в Фуриях остались когорты первой линии двух легионов Луция Варгунтея и Квинта Ария, которые уже вступили в город с мечами наголо. Публий Сулла, племянник знаменитого диктатора и сын Сервия Суллы, который руководил войском Красса в этом бою, схватился за голову. Брошенные впопыхах тараны, лестницы и веревки так и остались лежать на земле. Штурмовать заново гарнизон не пришлось. Крассовский услышал сигнал корна, который прозвучал три раза с трех разных сторон. От этого сигнала волосы на голове олигарха встали дыбом. Вот на что рассчитывал Спартак, добровольно запирая себя в Фуриях. Это была кроличья нора раба. Вождь восставших хотел сделать из олигарха гончую! Бледный как полотно Крассовский бросился к своим легатам. Не тут-то было, Спартак!

* * *

– Эй! Лови! – Мое внимание привлек один из гладиаторов с вымазанным в крови врага лицом.

Он стоял на одной из узких фурийских улочек, когда кинул мне голову римлянина, которого обезглавил только что своим мечом. Гладиатор хищно ухмылялся. Он бросился в соседний переулок, откуда слышались звуки битвы. Голова упала у моих ног. Я взглянул в мертвые глаза, полные предсмертного ужаса. Поймал себя на мысли, что с трудом сдержался, чтобы не поймать брошенную мне голову легионера и вслед за большинством своих бойцов не вымазать его кровью свое лицо! Этот ублюдок – один из тех, кто своими руками резал и убивал детей, женщин и стариков. Таким, как он, нет прощения. Жестокая расправа и паршивая смерть – их участь. Беглые рабы имели право делать то, что им заблагорассудится. Пришел их час расплаты. Ко мне это не имело никакого отношения. Я не должен был отрубать римлянам части тела, вымазываться в их крови и делать все то, что с особой жестокостью делало подавляющее большинство моих бойцов. Думай я иначе, и весь план давно бы полетел к чертям. Мне следовало сохранять свой рассудок чистым. Достаточно было того, что я позволил себе драться против врага на улицах Фурий вместо того, чтобы отдавать команды из штаба, которым стала таверна, где накануне я разговаривал с Ганником.

Наше дело внутри городских стен подходило к концу. Фурии, усеянные вдоль и поперек рвами, были усыпаны трупами, из которых торчали остро заточенные окровавленные колья. В проходах стояли наспех сколоченные рогатки, на многих из которых покоились тела римских солдат. Работа, которая отняла много сил, не прошла даром. Нам удалось превратить город в крепость за считаные часы, и теперь Фурии собирали свой кровавый урожай. Спустя два часа после начала битвы мои бойцы вылавливали по улочкам города последние горстки легионеров, которых не удавалось пленить. Следовало отдать римским солдатам должное – многие из них сражались особенно отчаянно, и к концу схватки число погибших легионеров перевалило за тысячу, но большинство предпочли смерти плен. Я не по позволил восставшим устроить массовую казнь на улицах города и велел сопроводить пленных в амбары для зерна, где ранее содержались фурийцы. Что делать с пленными, я пока не знал, но стоило проявить осторожность. Кровавая баня в Фуриях наверняка приведет в ярость Рим, и тогда на нашу ликвидацию сенат бросит все силы, которые только есть в распоряжении Республики.

Я крепче сжал рукоять своего гладиуса и побежал к гарнизону. Грохот битвы у городских стен разносился по узким фурийским улочкам. Следовало поспешить, чтобы увидеть происходящее там воочию. Несколько минут спустя я уже карабкался по лестнице на стену гарнизона. Хотелось успеть поддержать своих бойцов и своими глазами увидеть разгром римлян, который, как мне казалось в ту минуту, был неизбежен. Однако радостные выкрики восставших со стены, скандирование моего имени, рев, все это вдруг оградила от меня откуда-то появившаяся пелена. Я будто каменный истукан замер на стене и всматривался в горизонт, вдаль, туда, где показалось солнце и его первые робкие лучи осветили землю. Тело будто бы прошиб электрический разряд, закружилась голова. Колени подогнулись, а горло невидимыми, холодными как лед пальцами сжал ужас.