Последние бои Вооруженных Сил Юга России - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Волков cтр.№ 101

Для установления связи с англичанами командир отряда полковник Миронович назначил меня (как командира танка), а в качестве мотористов–механиков — поручика Дроздова и военного летчика поручика Н. Лоссиевского, также от гражданского населения транспорта поехал с нами один пассажир, говоривший по–французски. Нелегкое дело была эта экспедиция. Разогрев мотор, надо было все время ломами разбивать лед, чтобы катер как‑то мог выбраться из окружающего его льда. Наконец лед кончился, и катер взял курс прямо на дредноут «Император Индии». Когда вышли на внешний рейд, наш маленький катер основательно покачало. На дредноуте нас заметили, и ко времени подхода к нему английские матросы мгновенно прикрепили катер, а нас, полузамерзших, буквально на руках по трапу подняли на палубу.

Для иллюстрации укажу, что на катере я стоял на носу и меня обдавали брызги морской волны. Вначале моя шинель промокла, но очень быстро обсохла. Впоследствии оказалось, что шинель совсем не обсохла, а просто замерзла или превратилась в кусочки льда. Когда матросы поднимали меня под руки на палубу, то в одном месте моя шинель своей фалдой за что‑то зацепилась, и — о ужас! — вся фалда отломалась. Много смеха вызвало это как у нас, так и у англичан.

Нас сразу же отвели в теплую каюту. Нашелся английский офицер, говоривший по–французски. Среди же нас поручик Дроздов свободно владел французским, я же, понимая их, не упускал инициативу разговора из своих рук. Через некоторое время командующий дредноутом адмирал пригласил нас к себе в каюту–кабинет.

Будучи любезным хозяином, он угостил нас сперва горячим чаем с кексом, а затем уже перешел к деловой части.

Он все время поражался тому, что мы ему рассказывали. Он говорил, что если бы мы не были перед его глазами, то этому просто нельзя поверить. Затем он предложил нам отбуксировать нас в Константинополь, но здесь мы категорически заявили, что должны продолжать нашу борьбу с большевиками, и просили его найти возможность доставить нас в Севастополь. Ему также было доложено, что на борту «Дона», кроме нас, военных, имеется много частных пассажиров, среди которых есть дети, раненые, больные, и что в отношении продовольствия мы находимся в большом затруднении. После этого адмирал с нами распрощался и обещал все сделать, что в его возможности. Выпив на дорогу по рюмке крепкого виски, мы отправились в обратный путь. Еще до темноты мы вернулись на транспорт и подробно доложили о нашем разговоре с адмиралом.

На следующий день появился английский крейсер «Кардиф», чтобы взять нас на буксир, но у него не хватило силы разбить лед, сковавший «Дон». Не помню, в тот же ли день или на другой, подошел французский броненосец «Жюль Мишле». Он повернулся направо, затем налево, и весь лед был поломан. Затем матросы втащили на транспорт стальной трос и прикрепили его к кнехтам палубы. Общими усилиями, вручную воротом был поднят якорь. В течение дня наших гостей–пассажиров переправили на подошедший какой‑то небольшой транспорт. С «Императора Индии» нам прислали консервы, а большевика–заложника мы, как и обещали, отпустили восвояси.

Теперь мы вздохнули свободно, можно было и отдохнуть. Капитан 2–го ранга А. С. Зеленый обучил нас, как надо управлять рулевым колесом, указав, что мы и «Жюль Мишле» все время должны находиться на одной прямой линии, то есть на оси, шедшей от носа «Жюль Мишле» к его корме, затем через нос и корму «Дона». Он упомянул, что в случае отклонения от этой оси кнехты могут не выдержать напряжения и сорвутся со своего места, а это на мгновение ослабит трос, затем его, как пружину, натянет, рванет, а это может повлечь разрыв троса.

Когда пишутся эти строки, посвященные беспримерному героизму всех чинов 3–го отряда танков по спасению из Одессы транспорта «Дон» с его ценным грузом, то с грустью вспоминается очерк, помещенный в одном военном журнале, где говорится о роли моряков по спасению «Дона» и ни слова о чинах 3–го отряда танков. Да, что касается моряков, то я, непосредственный участник этой страницы жизни нашего славного отряда, должен упомянуть, что и делаю, о героической роли морского лейтенанта, фамилии которого, к сожалению, не помню, а также всеми нами уважаемого кавторанга А. С. Зеленого. Если они живы, то прошу их принять привет от танкистов — их соратников по спасению транспорта «Дон» с его исключительным грузом.

Итак, мы двинулись в свой путь на Севастополь. Погода благоприятствовала, и мы отдыхали по своим каютам, а дежурные стояли у рулевого колеса.

С утра следующего дня подул холодный северный ветер. С каждым часом он становился все сильней и сильней. Небо покрылось черными тяжелыми тучами, к полудню начал бушевать настоящий шторм. С диким воем над нами проносился ветер. Громадные ледяные волны били по борту «Дона» и перекатывались через палубу. Все люки были накрепко задраены. Наш «Дон» бросало как щепку, и дежурившему у рулевого колеса стоило неимоверных усилий держать курс корабля по указаниям кавторанга А. С. Зеленого. Все чины отряда, кроме дежурного у рулевого колеса, собрались в кают–компанию. Положение было серьезное.

Неожиданно сильный удар потряс весь транспорт «Дон», он как‑то наклонился, и все, что было на столе в кают–компании, полетело на пол. Несмотря на жестокий ветер, все побежали на палубу. Кавторанг А. С. Зеленый поспешно поднялся к рулевому колесу. Оказалось, что с одной из громадных волн, обрушившейся на борт и палубу «Дона», курс транспорта невольно изменился и уклонился от указанной нам оси. Кнехты, к которым был прикреплен трос, не выдержали напряжения и просто разломались. В этот момент «Дон» был наверху грандиозной волны, а крейсер «Жюль Мишле» едва был виден внизу, в провале между гребнями волн. Поломка кнехт ослабила напряжение троса, затем трос рвануло, и он где‑то посередине его разорвался. Один конец этого троса, как громадный хлыст, ударил по палубе «Дона» и начисто срезал ворот, служивший для подъема якоря. Теперь транспорт «Дон» был в полной мере в воле стихии. Он все больше и больше подставлял свой борт ударам волн, а от этих ударов первоначальный крен транспорта в 15 градусов стал постепенно увеличиваться. Уже смерть в ледяных волнах стояла перед глазами танкистов; да, неоспоримые слова: «Тот Богу не молился, кто в море не бывал». Только чудо нас могло спасти, и оно свершилось!

Нечеловеческих усилий стоило кавторангу Зеленому повернуть транспорт и поставить его нос навстречу набегавшим волнам. Затем, передав руль дежурному танкисту, он направился к разбитому тросом вороту. При помощи близлежащего лома он освободил от зажимов якорную цепь, и якорь с грохотом устремился в глубину моря. Наконец якорь зацепил за песок дна, и транспорт «Дон» остановился. По инерции движения крейсер «Жюль Мишле» вначале продолжал свой путь. В этом хаосе ветра и волн он нам не был виден. Но «Жюль Мишле» нас не оставил. Он по радио сообщил об аварии, и вскоре мы были окружены кораблями. В центре были мы, справа подошел «Жюль Мишле», немного в стороне от него остановился подоспевший английский миноносец, и с юга торопился к нам на помощь румынский угольщик небольшого тоннажа.