Отражение не меня. Сердце Оххарона - читать онлайн книгу. Автор: Марина Суржевская cтр.№ 55

— Не бойся, крошка, — ласково пробасил мужчина. — Это наш господин… хм… усмиряет зверя. Тебе совершенно нечего бояться!

— Шариссар-рей?

— Он самый, — добродушно улыбнулся Айк. В отдалении раздался грохот, словно там рухнули стены. Незабудка спряталась под покрывало.

— А зверь не победит? — осторожно спросила она.

— Только не нашего господина, — хмыкнул Айк. — Он сильнее зверя, не бойся. Он сильнее всех.

— А ты не врешь? — с сомнением покосилась Сиера.

— Как я могу! — воскликнул Айк и подмигнул. — Вылезешь?

— Не-а, — подумав, ответила Незабудка. — Лучше я тут побуду.

— Бояться не будешь?

— Буду, — честно сказала Незабудка.

Айк потер щетину на подбородке, слегка присел, когда Острог дрогнул, словно силясь не развалиться, и глухо выругался сквозь зубы.

— А что такое пасть необъезженной ящерихи? — мигом заинтересовалась Незабудка. Айк покраснел.

— Не повторяй, поняла? — строго сказал он, с беспокойством осматривая стены, ожидая увидеть на них змеевидные трещины. Но удары прекратились, и стало тихо. — И не слушай. Мала еще слушать…

— А когда можно будет повторять? — настаивала Незабудка. — Когда я вырасту?

— Нет, когда вырастешь, ты станешь настоящей красавицей, тогда тем более нельзя такое говорить!

— Не стану я красавицей! У меня зуб выпал, кому я такая нужна? — по-взрослому протянула Незабудка и нахмурилась, когда Айк прыснул.

— Еще как станешь, — успокоил он. — А зуб новый вырастет, не переживай!

— Правда? Но все равно — сейчас повторять нельзя, потом нельзя, а когда можно? — обиделась Сиера. — Почему тебе можно, а мне нельзя?

Айк снова потер щетину и с тоской покосился на крошку. Все-таки размахивать двойными клинкам и убивать легче, чем что-то объяснять ребенку! Вот поэтому пусть этим занимаются женщины!

— Мала еще, — снова буркнул он и поспешил сбежать от новых вопросов чрезмерно любознательной девочки.

Незабудка фыркнула и вновь залезла под кровать, где у нее был домик. Там и сидела, пока не услышала знакомые шаги.

— Вылезай, — негромко проговорил Шариссар.

— А ты победил зверя? — Незабудка высунула голову из-под покрывала.

— Надеюсь, — пробормотал мужчина и сел в кресло, уперся локтями в колени и положил подбородок на кончики сложенных пальцев. — У меня к тебе разговор. Скажи… твоя сестра… Лея… — Шариссар нахмурился и слегка запнулся, — она что любит? Ну, я не знаю… Что ей можно подарить? Платье или, может, драгоценности? Мрак. — Шариссар потер виски. — Какие драгоценности, о чем я… Что она любит есть? Сладости?

— Что-то сытное, — честно сказала Сиера. — Картошку вот любит. И булку с маслом. Без масла тоже любит, правда. Но это если повезет, а так лепешку просто любит, хорошо бы с горячим травяным чаем и медом, но можно и без него. А еще кашу! Вот из пшенки совсем не любит, только если ну очень голодная. А так…

— Хватит. — Шариссар закрыл глаза.

— Так я же еще не все рассказала, — обиделась Незабудка.

— Мне хватило, чтобы понять.

— Что понять?

— Что я идиот.

— Да? — оживилась Сиера.

— Повторишь — башку откушу, — мрачно бросил Шариссар и поднялся.

Незабудка недоверчиво фыркнула, а паладин неожиданно улыбнулся. Но отвернувшись, так, чтобы вредная девочка не заметила.

— А тебе это зачем? — опомнилась Сиера. Но паладин не ответил.

Через час Шариссар мрачно обозревал свою комнату. Она по-прежнему была разгромлена от приступа его ярости, но в центре, на маленьком столике, который каким-то чудом уцелел, красовался ужин, изящно сервированный и украшенный. Его кухарка чуть в обморок не упала, когда паладин озвучил ей требования. Правда, постаралась, приготовила, как для королевы, как и было велено. Вернее, лучше, чем для королевы.

Шариссар снова окинул взглядом столик. Поправил цветок, плавающий в хрустальной чаше. Нахмурился. Нервно прошел по комнате, раздосадованно пнул остатки сундука. Кажется, он швырнул его об стену. Прислужники, конечно, вынесли мусор, но не весь, паладин торопил их и рычал, требуя… чего-то.

— Я спятил. Окончательно.

Он прислонился к стене и заставил себя успокоиться, выждать, не мерить нервно шагами эту комнату, не втягивать воздух, задыхаясь. Через час ожидания Шариссар выкинул из окна ужин вместе с узорной скатертью, туда же отправился цветок в хрустальной чаше.

Еще через час доломал столик и все, что оставалось в комнате целым. И ушел в купальню, зачерпнул в ладони воды, вылил на голову, ругаясь сквозь зубы и пытаясь избавиться от волнения, что выводило его из себя.

Никогда в своей жизни он так не ждал кого-то. И это злило. Он стянул намокшую рубашку, отшвырнул, понимая, что превращается в зверя…

* * *

Элея

Рукоять плети легла в руку удобно и уже почти привычно. А злость заставила сжимать эту рукоять до ломоты в костях! Я легла на кровать в ботинках и одежде. И да, с плетью. Я должна прийти к нему, и я это сделаю. Правда, понадобилось время, чтобы взять себя в руки и хоть немного успокоиться. Получалось плохо… В моей голове все смешалось: любовь и ненависть, добро и зло, Свет и Тьма…

Даже без зеркала я видела, что белых прядей на моей голове стало больше, а подруги поглядывали в мои глаза с легким испугом. Вопросов пока не задавали — просто некогда было, наставники нас загоняли так, что не до разговоров. Но зададут. Скоро…

Я тряхнула головой и вновь сжала плеть. Надо разобраться с этим.

Закрыла глаза.

Не знаю, как я оказывалась у Шариссара, но я собиралась проделать именно это. И именно сейчас. Попыталась успокоиться и подумать. Как он находит меня? Или это я нахожу его? Как?

Это ощущение прохода сквозь грани… неужели мне не показалось? Я действительно проходила? Во сне?

Я закрыла глаза, сосредотачиваясь. И почти сразу ощутила это. Зов. Я ведь чувствовала его. Каждый день. И ночь. С того самого момента, в Обители. Я ощущала его постоянно, но давила в себе, не позволяя прислушиваться, не желая слышать. И лишь сейчас я ухватилась за него, словно за путеводную нить, и позволила себя вести. Ощущение перехода пришло мгновенно, мне даже не пришлось прикладывать усилий. Все это время я тратила силы, чтобы не откликаться на этот призыв, а откликнуться оказалось так просто…

Открыла глаза. Чужая комната. Почти пустая и основательно разгромленная. До того, как Шариссар тут все разнес, обстановка была, видимо, строгая и без излишеств — кресло у незажженного камина, столик, шкафы, сундук. Кровать, на которой я лежала, — по сути, единственный целый предмет мебели. Узкое окно, за которым покачивалась Звезда Мрака. Конечно, я узнала ее с первого взгляда, ее было невозможно не узнать. Ничего подобного в нашем мире я не видела.