Тайна гибели Бориса и Глеба - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Боровков cтр.№ 46

В. В. Мавродин писал: «Интересно отметить, что в Эймундовой саге Святополк именуется Бурислейфом. Нет никакого сомнения в том, что причиной этого недоразумения является то обстоятельство, что наиболее активным лицом в развертывающихся событиях, наиболее сильным и влиятельным был тесть Святополка Болеслав, и его имя („Бурислейф“) совершенно вытеснило имя Святополка, трудное норманнам для произношения, тогда как с Болеславами, Бориславами и Буриславами они часто сталкивались на Славянском Поморье и привыкли к этому имени».

Следствием подобных умозаключений явилось представление о том, что скандинавская традиция сообщает о реальных обстоятельствах гибели Святополка. «Сага подкупает правдивостью своего рассказа. Перед нами выступают типичные наемные убийцы, договаривающиеся с князем, который, не давая прямого согласия на убийство, в то же самое время развязывает руки убийцам. Летописный же рассказ полон назидательств, нравоучений и фантастических подробностей: душевные переживания Святополка, какая-то мифическая пустыня между Чехией и Польшей.

Мы не можем согласиться с тем, что в летописи о кончине Святополка приводятся только досужие измышления монаха, а сага говорит только правду, но нельзя думать, что летописным рассказом исчерпывается вопрос о смерти Святополка» .

Принципиально новый подход к проблеме был предложен в книге «Летописная статья 6523 года и ее источник» (1957), где среди прочего показана сюжетная зависимость Борисоглебского цикла от чешских легенд о св. Вацлаве-Вячеславе, послуживших агиографической моделью для «Анонимного сказания», и «Эймундовой саги». Ее автор Н. Н. Ильин скептически относился к древнерусской традиции о Борисе и Глебе, считая, что «перед нами не документальное описание исторических событий, передающее факты так, как они происходили, а тенденциозный исторический роман, где реальные события прошлого переплетаются с созданиями художественного вымысла». В то же время он отмечал: «Сага содержит много сырого исторического материала. Связь ее повествования с русскими событиями 1015–1021 гг. можно проследить на всем протяжении текста саги. Сага не всегда точно передает события и часто неверно их освещает. Как и другие, подобные ей, произведения эпоса, она сплетает вместе деятельность разных исторических лиц, собирает в одном оптическом фокусе разные исторические события, искажает их реальную перспективу. Всегда склонная преувеличивать храбрость, находчивость, ум и другие подобные качества своих героев, сага разукрашивает их деятельность наивными фантастическими подробностями, долженствующими, по понятиям среды, в которой она слагалась, оттенить их военные доблести. Но основной материал, своеобразно ею переработанный, Эймундова сага черпала из подлинной русской истории» .

В общих чертах концепция Н. Н. Ильина представляет комплекс из нескольких гипотез. Гипотеза I: после смерти Владимира находившемуся в заключении Святополку удалось захватить власть в Киеве буквально на три месяца. Гипотеза II: «сеча у Любца» (описанная в Эймундовой саге как первое сражение Ярицлейва с Бурицлавом) произошла не в 1016 г., а в 1015 г., поскольку ПВЛ в отличие от НIЛМ именно под этим годом сообщает о сборах Ярослава в поход, хотя само описание битвы помещено также под 1016 г.; потерпев поражение, Святополк бежал в Польшу и вернулся на Русь лишь в 1018 г. Гипотеза III: вместо битвы на Альте, о которой сообщает ПВЛ, между Святополком и Ярославом в 1019 г. произошло столкновение на Днепре, описание которого представлено в НIЛМ как битва у Любеча. Гипотеза IV: отказ от летописной хронологии и агиографической интерпретации образа Бориса позволяет предполагать, что в 1016–1018 гг. именно он был соперником Ярослава в борьбе за киевский стол и инициатором нашествия кочевников, о котором сообщаот «Эймундова сага» и ПВЛ под 1017 г. Гипотеза V: Борис был убит наемниками Эймунда по приказанию Ярослава летом 1018 г. — предания об этом отразились в сюжете о гибели Бурицлава (Бурислейфа) «Эймундовой саги», а позднее — в «Анонимном сказании».

Пытаясь датировать события, описанные в саге, Н. Н. Ильин первоначально принял хронологию А. И. Лященко, подчеркнув, что «обстоятельства, вызвавшие прибытие варягов в Новгород в 1015 г., ничего общего с тем, что рассказывает сага, не имеют. С другой стороны, в саге находим подробное описание, как Эймунд и его соратники помогли отбить от Киева печенегов, которых привел Бурислейф. Осада Киева печенегами — событие 6525 (1017) г., следовательно, эймундовские варяги поступили на службу к Ярославу ранее 1018 г.». Вместе с тем он отметил, что сага ничего не говорит о походе на Русь Болеслава Храброго, который в 1018 г. в битве на Буге разбил дружину Ярослава и входившие в ее состав варяжские отряды. По его мнению: «Бегство с поля боя не могло, конечно, послужить сюжетом для эпопеи, прославляющей подвиги начальника одного из этих отрядов. Поэтому повествование саги не знает о битве на Буге, но оно хорошо запомнило самое имя победителя и роль, которую он играл в событиях, отраженных эпопеей. Бурислейф саги — это Болеслав. Нападения Болеслава в Киеве ожидали начиная с 1016 г. Для борьбы с Болеславом Ярослав нанял и содержал Эймундовских варягов: именно Болеслав „требовал от конунга нескольких деревень и торгов, примыкающих к его владениям“ (очевидно, Червенские города); Болеслав же в 1017 г. двинул на Киев полчища своих старых союзников — печенегов, которых отбили Эймунд и его соратники; в 1018 г. Болеслав занял, наконец, Киев и на место Ярослава посадил Святополка. Не с этим слабым его ставленником, дважды изгонявшимся из Киева, а с лучшим полководцем своего времени, наносившим тяжкие удары империи, победоносно сражался, по саге, Эймунд, совершая чудеса храбрости. В таком аспекте эпизоды борьбы Ярослава со Святополком могли, конечно, служить сюжетом эпопеи о подвигах Эймунда. Слабый и мало заметный Святополк поглощен в саге Болеславом, утратив в образе Бурислейфа свое самостоятельное существование. Его отличительные признаки обратились в добавочные атрибуты Бурислейфа, который стал сыном Владимира, братом Ярислейфа, и вступил с последним в ожесточенную, но неудачную, благодаря Эймунду, борьбу» .

Н. Н. Ильин обратил внимание на то, что обстоятельства гибели Бориса в «Анонмном сказании» частично совпадают с обстоятельствами гибели Бурислейфа в саге, но полагал, что сага рассказывала не о смерти Святополка, а о смерти Бориса, тайно убитого накануне польско-русской войны 1018 г. по приказанию Ярослава, который в 1030-х гг. при содействии Церкви осуществил мистификацию, отразившуюся в памятниках Борисоглебского цикла, где гибель двух братьев была соединена в одно целое .

Главные выводы Н. Н. Ильина сводились к тому, что сага в основном верно передает обстоятельства, вызвавшие гибель Бориса, что подтверждается всем ходом последующих событий, завершившихся канонизацией обоих братьев; а русские предания, отрывочные и противоречивые, не знали этих обстоятельств, поэтому «Сказание» дает им искусственное объяснение, приписывая организацию убийства братьев Святополку, а выполнение — преданным последнему вышегородцам.

Между тем Н. Н. Ильин нигде не говорит, что в образе Бурицлава отразились какие-либо черты Бориса, так как подобно своим предшественникам рассматривает его как собирательный образ Святополка и Болеслава. Его конечный вывод основан только на аналогиях. Следствием этого является кардинальная переоценка политической ситуации 1015–1019 гг., когда инициатором междоусобной войны между сыновьями Владимира оказывается Ярослав — амбициозный правитель Новгорода, который сначала организовал тайное убийство соперников в борьбе за власть, а в 30-х г. XI в. при содействии Церкви осуществил мистификацию, возложив ответственность за свои действия на Святополка.