Повседневная жизнь Аравии Счастливой времен царицы Савской. VIII век до н.э. - I век н.э. - читать онлайн книгу. Автор: Жан Франсуа Бретон cтр.№ 31

Для определенности рассмотрим племя Ма'ин, осевшее на небольшой площади, величиной всего в несколько сотен квадратных километров. С востока ареал его постоянного проживания ограничен территорией независимого города Харам, отстоящего от города Ма'ин менее чем на 5 километров, и — Камной на расстоянии от Ма'ина в десяток километров; границы его с севера и с юга — горные отроги; на юго-западе он простирается до территорий городов в вади Рагван. Фактически же на территории племени Ма'ин — всего два города: сам Ма'ин и Баракиш. Эти два да еще несколько деревень с окружающими их поливными полями — вот и все коренные земли племени. Каждый из этих двух городов невелик по занимаемой им площади. Ма'ин расположился на 5 га, Баракиш — на 8 га. Общая численность племени, по наивысшей оценке, не превышает нескольких десятков тысяч . Племя делится на кланы, называемые «ахль» (буквально «люди»), которые подразделяются, в свою очередь, на субкланы, обозначаемые тем же термином «ахль». Но и субкланы имеют свое внутреннее деление — на линии родства. Каждая такая линия связывает несколько семейств, уже небольших по численности своих членов. Так как члены клана селятся в обоих городах и в различных деревнях, клан не располагает своей собственной территорией: он, стало быть, зиждется на узах кровного родства, которые связывают каждого его члена с легендарным или действительным основателем рода.

Попробуем же определить идентичность некоторых минейцев. Семейство Са'ад хорошо известно: оно достаточно богато, чтобы снаряжать караваны. Оно принадлежит, как и ряд других семейств Ма'ина, к линии родства Аб'амар. Линия эта приводит к субклану 'Аманов ('Аман). Общее число этих субкланов в области Ма'ин весьма велико — от 30 до 40. Поднимаемся еще на пару ступеней: субклан 'Аман входит составной частью в могущественный клан Габа'ан — без сомнения, в царский род, сооружающий башни и куртины в Баракаше. И наконец, примерно два десятка сравнимых по силе и влиянию кланов образуют вершину племени Ма'ин, ныне обосновавшегося в городе Карнав (на месте руин древнего Ма'риба). Ни одна из племенных фракций не дала своего имени городу в качестве его названия, так что мир каждого минейца — его клан и его племя.

На Высоких Землях (на плоскогорье) ступени племенной пирамиды те же самые, только они связаны и с определенной территорией. Так, царство, племенная конфедерация, федерация, само племя, наконец, суть объединения, имеющие четко выраженную территориальную определенность, территориальные границы. Племя входит в более широкий социум, который обозначается тем же самым словом — как «племя»: «ша'аб». Именно первое племя (в более узком смысле) представляет собой наиболее устойчивую и наиболее долговечную ступень пирамиды, но у него нет имени собственного, то есть оно несет на себе название той территории, которую оно заселяет. Некий За'д именует себя «Йафа'ий», так как в Йафа' арендует ферму у «сеньоров Йафа'»; некий Ма'дикариб заявляет, что он — из племени Хавлан (Хавлан — это пункт юго-восточнее Саны); там он роет колодцы с целью орошения земель; Ллиса'ад и его четыре брата зовутся «бакилитами» (из Бакиля), а также «'амранитами» (жителями города 'амран). В противоположность минейцу, член горного племени идентифицирует себя либо по городу, либо по местности, причем возможна и двойная идентификация. Племенная организация, бывшая вполне сложившимся социумом еще в эпоху античности, пролагает себе путь через века с поразительными настойчивостью и последовательностью. Многие древние племена существуют поныне: Бакиль, Хашид, Синхан и др. Некоторые из них мигрировали. К примеру, Бакиль, жившее первоначально западнее нынешней дороги Сана — Саада, переселилось на восток, а племя Хашид продвинулось в противоположном направлении. Имена таких племен, как Хадрамаут и Радман, совпадают с занимаемыми этими племенами территориями.

Социальная иерархия

Итак, южноаравийское общество являет собой пирамиду, каждая из ступеней которой обеспечивает сплоченность целого. На ее вершине — несколько больших благородных семейств. Эти «гранды» проживают по городам, между тем как их богатство проистекает из их имений за чертой города; каких-либо титулов они, видимо, не носят. Монархи — выходцы из этих больших семейств. Они носят высокий титул, но абсолютной властью не пользуются. Им в повседневной работе помогает городской «совет» (из 12 членов в Баракише и из 8 — в Хараме), в важных случаях созывается собрание племени. Эти политические институты издают, во главе с царем, указы, а также установления, имеющие силу закона.

На Высоких Землях племена также образуют свою пирамиду, центром тяжести которой и связующим звеном всей системы выступает город. На каждой ступени — свой фиктивный или действующий орган, ответственный за выполнение обязанностей, возложенных на данную ступень, то есть на данную социальную группу в целом. Среди такого рода обязанностей запомним: снаряжение военных и торговых экспедиций, работы по строительству гидротехнических сооружений и по ирригации, а также, вероятно, отправление культа . Эта автономия соответствует потребностям страны горной, в которой области обособлены, а пути сообщения трудны. Второй уровень власти (в эпоху близкую к нашей эре) проходит по межплеменной конфедерации, возглавляемой королем (царем) и его баронами («благородными» — «кайл»), советом и ассамблеей конференции. В социальной иерархии ниже благородных располагаются стоящие во главе кланов и племенных фракций нотабли. Они — «клиенты» больших семейств, представителей которых они почитают как своих «сеньоров». На еще более низком уровне — члены кланов и фракций, а на самом низу общества, уже вне племенной пирамиды, — раб ('адам). Он принадлежит не отдельному господину, но — семейству или целому клану; он может владеть землей, работать на ней или в каменоломнях, но у него нет права ни на свободное перемещение, ни на ношение оружия . К началу нашей эры его судьба не представляется драматичной.

Об этой иерархии свидетельствует характер деятельности различных социальных групп. Благородные поглощены войной или ведением сельского хозяйства в своем домене; члены племен могут посвятить себя торговле или ремеслу. Коммерцией, стало быть, пренебрегает аристократия таких больших племен, как Саба'и Катабан. Минейцы, напротив, на торговле специализируются, что и служит косвенным указанием на то, что они не были на равной ноге с первыми. Несколькими веками спустя земледельческое в основном общество Йемена смотрит презрительно на всякого рода меркантильную деятельность. Возделывание земли, напротив, высоко ценится как средство обеспечения независимости в области производства продуктов питания; торговцы находятся в зависимом от членов племени положении. И в наши дни термин кабили (член племени) совпадает с понятием «земледелец».

Место женщины

Роль и место женщин в южноаравийском обществе трудно очертить. И то и другое представляются более значительными, чем в современном йеменском традиционном обществе, но и там, в древней Аравии, женщины не достигали равенства с положением мужчины. Некоторые тексты (немногочисленные, сказать по правде) упоминают женщин, которые пользуются относительной финансовой независимостью: Абиразад, которая построила одну башню и одно надгробие, правда, с помощью своего мужа и сыновей, но все же в основном на свои собственные денежные средства; или Хальхамад, повелевшая построить дом . В Карйа аль-Фав, на севере Наджрана, некая женщина жертвует божеству алтарь для воскурения фимиама, украшенный дарственной надписью в его честь, что служит свидетельством ее финансовой состоятельности и социального престижа . Другие женщины приносят в святилища подобные же дары. Любопытная подробность: в дарственных посвящениях отсутствует упоминание о вкладе в дар мужчины. Другие возводят надгробия и на облицовочной керамической плитке велят, как, например, в Тамне, запечатлеть свои имена в знак верности памяти усопших. Женщины испрашивают, в письменной форме, благосклонность и милости у божеств, причем ожидаемые благодеяния должны излиться на лиц даже и вне семейного круга просительницы. И наконец, некоторые женщины выступают и на общественной арене, но — в виде редкого исключения. Здесь напрасно искать аналогий с царицами Северной Аравии, которые, случалось, вели свои войска в бой: царица Савская явно не из разряда воительниц. Если говорить о южноаравийском обществе в целом, неоспорим вывод: господствующая роль в нем принадлежит мужчине.