История ордена иезуитов - читать онлайн книгу. Автор: Генрих Бемер cтр.№ 21

Еще более, чем этой беспощадной партизанской войной, иезуиты вредили протестантам своими школами и тем влиянием, которое они имели среди духовенства и при дворе. Бесплатность иезуитских школ заставила не одного протестанта доверить им обучение своих детей, и последние обычно скоро изменяли отцовской вере. Влияние, которым пользовались иезуиты при дворе, побудило многих сеньоров-протестантов перейти в католицизм. Духовенство, вскормленное доктринами иезуитов, все более и более проникалось фанатической ненавистью к свободе совести и все настоятельнее требовало от короля отмены Нантского эдикта.

Людовик долгое время мечтал о мирном воссоединении обеих церквей. Но с 1681 года он открыто вступил на путь насилия и 17 октября 1685 года исполнил наконец желание фанатиков. С этого времени в глазах Людовика и в глазах государства во Франции существовали только старые и новые католики. Французский протестантизм официально перестал существовать, но вместе с тем, как заметил маршал Вобан, Франция потеряла 400000 жителей и 60 миллионов франков; флоты ее врагов обрели 9000 отборных матросов, а их армии — 12000 прекрасных солдат.

Когда короли нарушают свои обещания, они всегда находят языки и перья, которые готовы представить их вероломство в виде точного выполнения их клятв, а также руки и оружие, которые готовы превратить это вероломство в факт. Людовик XIV нашел все это, и прежде всего среди иезуитов. Возможно, что духовник короля, отец Лашез, приходил в ужас от неслыханных жестокостей, совершенных солдатами при выполнении приказаний короля. Однако он ничего не предпринимал, чтобы помешать королю нарушить свое слово; несомненно, что он одобрял его.

Возможно, что члены ордена, сопровождавшие солдат, ни разу не поощряли их жестокости, но они никогда не стыдились помогать мечу своей кропильницей, не стыдились пожинать там, где сеяли солдаты. Впрочем, серьезнее, чем это непосредственное сотрудничество, была подготовительная работа ордена: ожесточение, с которым иезуиты возбуждали правительство и общественное мнение против еретиков, непрерывные придирки по поводу мнимых нарушений Нантского эдикта протестантскими общинами, постоянно бросавшиеся протестантам обвинения в измене. Всеми этими средствами орден беспощадно подрывал положение враждебной и ненавистной ему церкви до тех пор, пока она не стала колебаться и в конце концов пала. Таким образом, 17 октября 1685 года было для ордена днем победы, наградой за 125 лет непрерывной борьбы. Но там, где побеждал орден, военные издержки обычно приходилось платить государству, и они всегда бывали огромны.

Убыль населения, упадок национального благосостояния — вот каковы были весьма чувствительные материальные последствия победы ордена; а затем последовало и духовное обеднение, помочь которому не могла даже самая лучшая иезуитская школа. Франции пришлось тогда испытать все это, и впоследствии она сторицей отплатила ордену.

Во Франции со времен Ришелье религиозные раздоры не представляли более никакой опасности ни для внутреннего спокойствия, ни для внешнего могущества королевства. В Германии религиозная борьба оказалась более живучей, чем в любом другом большом государстве цивилизованного христианского мира. Если присоединить к Германской империи австрийские земли, выделившиеся из Германского союза, то на этой территории силы католиков и протестантов, которые и до сих пор во многом относились друг к другу, как различные нации, количественно окажутся приблизительно равными. Если принять во внимание религиозное состояние Германии в эпоху аугсбургского религиозного мира, то такое положение дел покажется нам почти необъяснимым. Не только заведомые пессимисты, но и очень рассудительные, спокойные сторонники католицизма считали дело старой церкви почти проигранным на немецкой земле. Действительно, даже в Австрии и Богемии разрыв с Римом носил едва ли не всеобщий характер, и протестанты могли с полным основанием надеяться достичь господства в течение нескольких десятилетий. Как случилось, что это развитие не наступило и что, напротив, нация разделилась на два стана? Уже в конце XVI века католическая партия без всяких колебаний могла ответить на этот вопрос. Она всегда признавала, что столь удачным оборотом хода событий она обязана Виттельсбахам, Габсбургам и иезуитам.

Первым иезуитом, вступившим на немецкую почву, был Петр Фабер. Он присутствовал молчаливым зрителем на религиозном споре 1540 года в Вормсе и на религиозном споре 1541 года в Регенсбурге. Но втайне он действовал настолько энергично, что в 1542 году папа Павел III послал его опять в Германию вместе с Лежэ и Бобадиллой, в качестве спутников легата Мороне. Полем деятельности для Фабера легат назначил прирейнские земли, для Лежэ и Бобадиллы — область Дуная.

Им было предписано оставаться в оборонительной позиции, объединяя католические элементы; и, по крайней мере, Фабер и Лежэ полностью сумели справиться с возложенной на них задачей. Фабер основал в Кёльне союз студентов-иезуитов и 8 мая 1543 года в Майнце приобрел для Общества Иисуса человека, которого католическая церковь прославляет как второго апостола Германии ^[36], — Петра Каниса, или Канизия (фон дер Гондт), из Нимвегена в Голландии. В то же время Лежэ приобрел для ордена двух союзников, поддержка которых должна была обеспечить новому апостолу почти все его великие победы в Германии, — баварских Виттельсбахов и Габсбургов.

Баварские Виттельсбахи являются единственной немецкой династией, которая «никогда не запятнала своей чести сочувствием мнимой реформе». Они с самого начала преследовали евангеликов ^[37], их политика в империи очень рано приняла антиевангелический характер. Поэтому не следует удивляться, что они первые предоставили иезуитам прочное положение на немецкой земле. Заботясь о правоверии Баварского университета в Ингольштадте, герцог Вильгельм IV обратился в 1548 году в Рим с просьбой прислать двух профессоров-иезуитов. Игнатий, обрадованный этим предложением, прислал в 1549 году трех профессоров, всех людей первой величины: Сальмерона, Лежэ и Канизия. Но, несмотря на эрудицию, изящество речи и усилия привить студентам интерес к схоластическому богословию при помощи частных собеседований и вакационных курсов, успехи их преподавательской деятельности были весьма невелики. В то же время переговоры об основании иезуитской коллегии, которой требовал орден, не продвигались. Этого оказалось достаточно, чтобы Игнатий внезапно в 1552 году отозвал своих учеников. В этот момент он мог использовать их в других местах с гораздо большей пользой.

Действительно, перед орденом в это время открылось новое поле деятельности в Австрии. Чтобы восполнить недостаток в священниках, король Фердинанд в мае 1551 года открыл в Вене первую немецкую иезуитскую коллегию, главная задача которой состояла в подготовке священников. Правда, первое время новое учреждение играло лишь весьма скромную роль не только потому, что в Австрии никто не хотел изучать католическое богословие, но также и потому, что никто из профессоров и схоластиков не знал хорошо верхненемецкого языка: директор Клод Лежэ был француз, одиннадцать остальных преподавателей были родом из Нидерландов или Испании. Лишь после того, как 6 августа 1552 года умер Лежэ и руководство коллегией перешло в руки тридцатилетнего Канизия, в работу ордена влилась свежая струя.