Тюрки. Двенадцать лекций по истории тюркских народов Средней Азии - читать онлайн книгу. Автор: Василий Бартольд cтр.№ 33

Ахмад, получивший от тюрок прозвание «отец Ясеви» (Ата Ясеви), имел, по-видимому, большое влияние на распространение среди них ислама и мусульманского мистицизма. Его стихотворения в мистическом духе на тюркском языке получили широкую популярность, и до сих под им подражают среднеазиатские народные поэты. К сожалению, эти стихи, именно вследствие своей популярности, не дошли до нас в своем первоначальном виде; многочисленные переписчики изменяли язык подлинника в духе своего времени, делали вставки. Таким же образом биография Ахмада Ясеви известна нам почти исключительно по позднейшим легендарным рассказам. По этим легендам, у Ахмада Ясеви был тюркский предшественник Арслан-баба, или Баб-Арслан (известно, что в Туркестане слово баб, по-арабски «ворота», употреблялось для обозначения распространителей ислама); сын Арслана, Мансур-Ата, был первым халифом, или преемником ^[104], Ахмада. Сам Ахмад был третьим халифом приехавшего из Хамадана в Туркестан персидского мистика ЮсуфаХамадани ^[105], умершего в 1140 году в Мерве, где он много лет стоял во главе школы мистиков. Юсуф Хамадани, по словам его биографа, совершенно не знал по-тюркски, что не помешало ему сделать своим учеником основателя тюркского мистицизма. Вторым халифом Юсуфа, то есть непосредственным предшественником Ахмада, был шейх Абу Мухаммед Хасан бин Хусейн аль-Андаки, умерший в 1157 году. Об аль-Андаки дает некоторые сведения его современник и знакомый Самани, тогда как об Ахмаде Самани ничего не было известно, и даже нисба ^[106] Ясеви в словарь Самани, специально посвященный нисбам, преимущественно богословов, не вошла.

Культ Ахмада Ясеви, как тюркского святого по преимуществу прочно держался на Сырдарье, как показывает великолепное здание, построенное над его могилой в конце XIV века Тимуром. Среди учеников и преемников Ахмада был целый ряд мистиков, писавших по-тюркски и носивших тюркское прозвание ата — «отец», в том числе Хаким-Ата, или Сулейман Бакыргани ^[107], деятельность которого была связана с Хорезмом. Подобно Ахмаду, Хаким-Ата оставил сборник мистических наставлений на тюркском языке, но не в стихах, как Ахмад, а в прозе. Изречения Хаким-Ата, подобно изречениям Ахмада, были написаны простым языком и предназначены для широких масс .

Жизнь Хорезма в эти века, когда он подвергался процессу отюречения, представляет большой интерес в связи с вопросом, насколько постепенно установившееся в Туркестане преобладание тюркского элемента влекло за собой упадок культуры. Из европейских ориенталистов о роли тюрок как элемента, враждебного культуре, определеннее всего высказался знаменитый немецкий ориенталист Нёльдеке ^[108]. По мнению Нёльдеке, завоевание тюрками государства Саманидов было «одной из самых печальных катастроф в истории этих стран». Позже Нёльдеке добавил, что считает вторжение тюрок в образованный мусульманский мир «всемирно-историческим несчастием первой степени». Но в Хорезме мы имеем пример высококультурной страны, где не только установилась власть тюрок, но даже получил преобладание тюркский язык; между тем трудно было бы привести какие-нибудь факты, которые бы свидетельствовали о более низком культурном уровне Хорезма XIII века сравнительно с Хорезмом X и XI веков. Сведения о Хорезме, сообщенные Якутом, бывшим там непосредственно перед монгольским нашествием, свидетельствуют о значительном развитии городской жизни и даже о расширении культурной площади, особенно в юго-западной части Хорезма. Из других известий мы знаем, что хорезмийские купцы совершали в Средней Азии еще более отдаленные путешествия, чем прежде, и приобретали влияние в еще более отдаленных странах; в 1218 году к хорезмшаху Мухаммеду ^[109] приезжал хорезмиец Махмуд в качестве посла от Чингисхана. Очень вероятно, что этот Махмуд — одно и то же лицо с «послом Махмудом» Махмудом Ялавачем ^[110], который в монгольскую эпоху был наместником Пекина, тогда как его сын Масуд-бек ^[111] управлял культурными областями Средней Азии. Титул бек и чисто тюркские имена двух из сыновей Масуда заставляют полагать, что сам он и его отец Махмуд были по языку тюрками.

О высоте умственной культуры свидетельствует широкое распространение в Хорезме, еще в XI веке, рационалистической богословской школы мутазилитов, процветавшей и в XIII веке. Богословские споры велись в Хорезме с большим тактом, без проявления грубого фанатизма; если кто-нибудь пытался в слишком резких словах отстаивать свое мнение, его тотчас останавливали.

Насколько прочно утвердилась в Хорезме мутазилитская школа, видно из того, что она пережила монгольское нашествие, хотя именно Хорезм, вследствие оказанного им в 1221 году упорного сопротивления, подвергся со стороны монголов особенно страшному опустошению. Сельскохозяйственная культура, по-видимому, не могла быть восстановлена в полной степени, и культурная площадь еще в XIV веке была менее значительна, чем в домонгольскую эпоху, но столица Хорезма Ургенч уже через несколько лет после 1221 года была восстановлена приблизительно на том же месте и описывается путешественниками монгольской эпохи, мусульманскими и европейскими, как один из главных городов на торговом пути из Передней Азии и Европы на Дальний Восток. Арабский путешественник Ибн Баттута ^[112], бывший там в 1333 году, называет Ургенч «одним из самых больших, значительных и красивых тюркских городов».