Тюрки. Двенадцать лекций по истории тюркских народов Средней Азии - читать онлайн книгу. Автор: Василий Бартольд cтр.№ 29

То немногое, что мы знаем из мусульманских источников об управлении гурханов, заставляет полагать, что они и на западе пользовались в делопроизводстве китайским языком и приносили с собой китайские принципы управления. У них существовал, как впоследствии у монголов, термин пайза для обозначения должностных знаков и грамот. От обычного типа кочевых государств империя кара-китаев отличалась тем, что в ней не произошло распадения на уделы; о первом гурхане даже говорится, что он никому не отдавал под начало более 100 всадников. Зато широко применялся принцип внутренней автономии вассальных государств. Кара-китаями было уничтожено только караханидское владение в Баласагуне, где гурхан стал управлять сам, хотя город по составу населения оставался и потом мусульманским. Во всех остальных завоеванных областях, в Кашгаре и в Мавераннахре, по-прежнему оставались ханы из Караханидов; оставались также прежние династии на западе в Хорезме, на востоке в Уйгурии; подчинение гурхану выражалось в уплате дани; кроме того, при дворе отдельного князя иногда был представитель гурхана. Как впоследствии в Монгольской империи, эта форма подчинения иногда заменялась более льготной; иногда представитель гурхана приезжал ко двору вассального владетеля только для сбора дани и потом уезжал; иногда вассальный владетель даже получал право сам отвозить дань гурхану. У кара-китаев, по китайскому образцу, была система подворного обложения: с каждого дома взималось по динару, то есть по одной золотой монете. Эта система находилась в противоречии как с традициями мусульманского мира, так и с традициями кочевников; впоследствии монголы в самом Китае старались провести систему подушной подати, что вызвало энергичное сопротивление китайских чиновников. Однако нововведение кара-китаев, по-видимому, не прошло в Средней Азии бесследно, и случаи подворного обложения мы видим в среднеазиатских государствах даже в XIX веке.

С Ташкента при кокандских ханах взималась подать по числу домов, причем по какой-то старой ведомости, когда домов было гораздо меньше; как при гурханах в XII веке, так и при кокандских ханах взималось по одной тилле, то есть по одной золотой монете, с дома. К сожалению, до сих пор известно слишком мало о системах податного обложения в промежутке между XII и XIX веком, так что остается неясным, можно ли установить историческую связь между системами управления кара-китайских гурханов и кокандских ханов, или мы имеем здесь только случайное совпадение.

Вообще до сих пор остается спорным вопрос, как отразился факт установления в Средней Азии господства народа с дальневосточной культурой на истории среднеазиатских мусульман вообще и тюрок в особенности. Этот вопрос, в числе многих других, затронут в труде Марквардта о происхождении половцев, где государству гурханов придается очень большое значение; по словам Марквардта, культурное государство кара-китаев резко выделяется на фоне общей безотрадности истории XII–XIII веков. Никакими фактами Марк-вардт своего мнения не подтверждает, и, по-видимому, оно объясняется только его общими отрицательными суждениями об исламе и тюрках.

Прежде всего довольно безотрадную картину представляла жизнь самой династии ЗападныхЛяо. Здесь не было, как в мусульманских и кочевых государствах, смут, связанных с родовым строем и удельной системой; зато управление несколько раз переходило в руки женщин и их любовников; одна из таких правительниц вынуждена была собственноручно убить своего любовника на глазах народа, чтобы усмирить вызванное его действиями мятежное настроение. Нет также известий о каких-либо успешных попытках гурханов поднять культурный уровень своей державы. Если была сделана попытка обезоружить беспокойных кочевников — находившиеся на службе у Караханидов отряды карлуков — и приучить их к земледелию, то эта попытка не имела прочного успеха, и Караханидам скоро опять пришлось усмирять восстания карлуков. Вообще едва ли был период, когда бы гурханам удалось установить на пространстве своей державы внешний и внутренний мир. Несмотря на подчинение Хорезма гурхану, Хорезм не получил помощи от кара-китаев, когда подвергся нападению со стороны султана Санджара, оправившегося от поражения; нет также известий о вмешательстве гурханов в другие смуты, происходившие в Туркестане. Наконец, не видно, чтобы кара-китаи представляли собой в Туркестане высшую культуру и чтобы в руки представителей этой культуры переходило управление; напротив, везиром последнего гурхана был Махмуд-бай, очевидно мусульманский купец.

Образование империи кара-китаев должно было, однако, оказать благоприятное влияние на успехи культуры в том отношении, что содействовало сближению входивших в состав империи различных культурных элементов. Подчинение мусульманских областей верховной власти немусульманских правителей содействовало, может быть, движению на запад немусульманских культурных элементов. Не вполне объяснено до сих пор существование в Джетысуйской области, в долине реки Чу, христианских надписей на сирийском и тюркском языках. большая часть этих надписей, как и надписи на Иссык-Куле, относятся к XIV веку, к монгольскому периоду, но есть и надписи, относящиеся к первым годам XIII века, то есть еще к эпохе кара-китайского государства. Сравнивая христианские надписи Джетысуйской области с надписями, найденными в области Турфана, русский академик Коковцов ^[93] находит, что турфанские христиане были образованнее джетысуйских и что в данном случае можно предполагать влияние одних христиан на других только в направлении с востока на запад, но не наоборот. Кроме уйгурских христиан свое влияние могли распространять на запад и уйгурские буддисты; для эпохи кара-китаев мы не имеем об этом известий, но уже в первые десятилетия монгольского владычества, в 1253 году, путешественник Рубрук нашел уйгурских буддистов к северу от Или, в городе Каялыке. Возможно, что уйгуры-буддисты также пришли сюда еще при кара-китаях, но доказательств этого нет.

Вообще же XI и XII века были временем усиленной христианской религиозной пропаганды. Мы знаем целый ряд монгольских народностей, принявших в это время христианство. Не только христианские, но и мусульманские источники называют христианами найманов в Западной Монголии и кераитов в Восточной Монголии; исследования Пельо, кроме того, показали, что христианами были онгуты в Южной Монголии, на границе Китая. Что в этой пропаганде христианства принимали участие уйгуры, видно из того, что Чингисхан нашел в стране найманов уйгурского хранителя печати и через него ознакомился с уйгурским алфавитом. В пользу того, что джетысуйские христиане были из уйгуров, говорит факт, что мы находим у них ту же систему счисления («один-двадцать» в смысле «одиннадцать» и т.п.), как в орхонских надписях и уйгурских текстах. Центром уйгурских христиан было, по-видимому, селение Булаик к востоку от Турфана, где были найдены только христианские фрагменты, притом на различных языках — сирийском, согдийском и тюркском. Правда, джетысуйские христиане пользовались не уйгурским алфавитом, заимствованным у согдийцев, а алфавитом сирийского происхождения, с присоединением к нему некоторых новых знаков.