Поля крови. Религия и история насилия - читать онлайн книгу. Автор: Карен Армстронг cтр.№ 144

Страница

Через год после теракта 11 сентября Луис Атият Аллах, посмотрев видеопослание аль-Омари, написал статью для веб-сайта о джихаде. Его пышное славословие Всевышнему выглядит несколько нелепым: террористы («горы мужества, звезды мужественности и галактики достоинства») плачут от радости, когда самолеты врезаются в цель ^{1715}. Однако статья явно написана как ответ на широкую критику в адрес теракта. А критика звучала не только со стороны «умеренных»: судя по всему, даже ряд радикальных мусульман отмечали, что Коран запрещает самоубийство, и вообще террористы повели себя безответственно. Ведь акция оказалась контрпродуктивной: весь мир стал сочувствовать Америке, а позиции палестинцев ослабли, ибо связь Израиля с Соединенными Штатами стала более тесной. В своей статье Атият Аллах выдвигает контрдоводы: никакого самоубийства, да и не были исполнители теракта «просто безумцами, которые взяли и угнали самолеты». Нет, здесь была ясная политическая цель: «Сокрушить основы тирана и разбить идол века сего – Америку» ^{1716}. Кроме того, террористы нанесли удар по структурному насилию Ближнего Востока, находящегося под пятой американцев, отвергнув «глупых [правителей] ибн Сауда и Хосни [Мубарака] и прочих слабоумных, которые ложно называют себя “обладающими влиянием”» (Коран 4:59), а сами «лишь щупальца осьминога, голова которого – в Нью-Йорке и Вашингтоне» ^{1717}. Цель операции состояла в том, чтобы совершить «устрашающий исторический скачок, который… одним махом выведет мусульман из унижения, зависимости и рабства» ^{1718}.

Без сомнения, эти политические задачи занимали бен Ладена непосредственно после теракта 11 сентября, хотя ссылался он и на волю Божию. В своем видеопослании, выпущенном 7 октября 2001 г., он хвастался: «Бог поразил Америку в один из ее жизненно важных органов. Ее величайшие здания уничтожены» ^{1719}. Это были здания, которые «олицетворяли военную и экономическую мощь Америки» ^{1720}. Пять раз бен Ладен применил к Соединенным Штатам слово «кафир» (неверный), хотя имел в виду не религиозные воззрения, а нарушение мусульманского суверенитета в Аравии и Палестине ^{1721}. В тот же день президент Джордж Буш объявил о начале операции «Несокрушимая свобода» – войны с «Талибаном» в Афганистане. Как и в случае с первым крестовым походом против ислама, много говорилось о свободе: «Мы защищаем не только наши драгоценные свободы, но и свободу людей повсюду» ^{1722}. Он заверил народ Афганистана, что Соединенные Штаты ничего против него не имеют, а поражать будут лишь военные цели. Обещал авиапоставки еды, лекарств и предметов первой необходимости. А всего лишь через неделю после теракта Буш дал понять, что Америка не собирается воевать с исламом: «Лицо террора – это не подлинная вера ислама. Ислам не таков. Ислам есть мир. Эти террористы несут не мир. Они несут зло и войну» ^{1723}. Подобно бен Ладену, Буш в своей речи, старательно выдержанной в секулярных тонах, разделил мир на два лагеря: добро и зло. «В этом конфликте не может быть нейтральной стороны. Если какое-либо правительство спонсирует преступников и убийц невинных людей, оно само становится преступником и убийцей» ^{1724}.

Манихейские воззрения Буша отражали подход неоконсерваторов, игравших важную роль в его администрации и питавших почти мистическое убеждение: ничто не должно сдерживать уникальную историческую миссию Америки в XXI в. «Война террору» означает войну с любыми силами, которые угрожают американской гегемонии на планете. Вообще в неоконсерватизме иногда усматривают нечто религиозное, поскольку он требует абсолютной верности своей доктрине и не допускает никаких отклонений от нее ^{1725}. Так политика секулярной нации оказалась пропитанной квазирелигиозным пылом и убеждением. На Соединенных Штатах лежит миссия развивать повсюду всемирный свободный рынок, единственную правильную экономическую систему. Такая установка звучит не слишком религиозно, но она находила отклик у ста миллионов американских евангеликов, сторонников Буша, которые все еще считали Америку «градом на холме».

Презрение американских войск к исламу было очевидным. Однако это не означает, что они считали себя участниками войны с исламом. Скорее, необычный характер кампании («война с террором», «война особого рода») изменил правила игры. При такой терминологии Соединенные Штаты считали себя свободными от правил, которые существуют в обычном конфликте ^{1727}. Судя по всему, действующие войска полагали, что на террористов не распространяется защита, полагающаяся обычным солдатам.

Страница