Повседневная жизнь первых христиан. 95 - 197 - читать онлайн книгу. Автор: Адальбер-Гюстав Аман cтр.№ 13

Форма послания была слишком удачной находкой, чтобы ею не соблазнились фальсификаторы. Стали множиться апокрифические послания. Самые немногословные из апостолов вдруг обрели дар красноречия. Были фальсифицированы четырнадцать писем, которыми якобы обменялись апостол Павел и Сенека¹⁰⁶. Не обошли стороной даже самого Христа, приписав ему авторство одного из посланий царю Абгару¹⁰⁷. В свою очередь Понтий Пилат засвидетельствовал в письме Клавдию воскресение Христа¹⁰⁸. Впрочем, в этом нет ничего удивительного для эпохи, культивировавшей чудеса, когда множились «небесные послания»¹⁰⁹. Насмешник Лукиан сочинил одно такое послание, дабы высмеять легковерие своих современников¹¹⁰.

Переписка позволяла Римской церкви информировать других и самой получать информацию, а также исполнять, начиная с 97 года, роль третейского судьи. Прибытие в Рим Петра придало должности епископа Римского авторитет, о котором свидетельствует послание Климента, направленное «церкви Божией, обосновавшейся в Коринфе»¹¹¹. Узнав о затруднениях, испытываемых коринфской общиной, он направил к ней трех представителей, доставивших послание, в коем выразил свое мнение — тактично, но твердо, как человек, привыкший, чтобы ему повиновались. Спустя почти век Дионисий Коринфский писал, что это послание до сих пор читают в церквах во время воскресного богослужения¹¹².

Солидарность между различными церквами проявилась, в частности, в периоды кризисов. Так, в эпоху монтанизма активная переписка связывала Рим с церквами Азии и Галлии¹¹³. То же самое было и во времена папы Виктора, когда разгорелся спор о дне празднования Пасхи¹¹⁴. Дионисий Коринфский составил целую подборку писем, которыми обменивались Рим и различные общины Греции, Крита и Малой Азии, обеспокоенные непримиримой позицией некоторых братьев¹¹⁵.

Со II века епископы переписывались, консультировались друг с другом, сообщали друг другу о своем назначении, просили поддержки, информировали о конфликтах по вопросам вероучения или простого поддержания дисциплины¹¹⁶. Эта переписка позволяет приоткрыть завесу, скрывающую от нас период, о котором мы имеем весьма туманные представления. Еретики и гностики также прибегали к переписке для распространения своих учений¹¹⁷.

Семь посланий святого Игнатия общинам Азии и Рима являются жемчужиной древней христианской литературы. Насыщенные богатым содержанием, они служат одновременно свидетельством, увещанием и гимном Господу. К счастью, сохранилось и послание Поликарпа «к Церкви Божией, пребывающей, словно на чужбине, в Филиппах»¹¹⁸.

Во времена гонений на христиан переписка служила поддержкой для одних и поощрением твердости других¹¹⁹. Первые сообщения о подвигах мучеников дошли до нас в форме писем, которые одновременно информировали, наставляли и укрепляли братьев по вере. Рассказ о мученической смерти Поликарпа дошел до нас в литургической форме¹²⁰.

Весьма трогательные послания были направлены церквами Вьенна и Лиона церквам Азии и Фригии¹²¹. Пример лионских мучеников в то же время послужил уроком духовным наставникам Эфеса, которые, похоже, отказывались наложить епитимью на отступников из числа членов общины¹²². Это было своего рода выражением братских чувств, понимания слабости человеческой натуры.

Как могло письмо из Лиона дойти до Эфеса? Имперская почта, учрежденная Августом¹²³ и просуществовавшая вплоть до конца Империи, перевозила официальную корреспонденцию. Это было нечто вроде дипломатической почты. Чтобы воспользоваться ею, требовался специальный диплом, имевший название combina, подписанный императором и скрепленный его печатью. Солдаты зачастую использовали для пересылки своих писем связных между гарнизонами. Так поступил и некий молодой египтянин, гордый своим новым римским именем, написавший своему отцу и пославший ему собственный портрет, оплаченный тремя первыми золотыми монетами, полученными им за службу; отныне этот портрет должен был занять почетное место в отчем доме¹²⁴.

Наиболее простой и распространенный способ отправить письмо заключался в том, что его доверяли гонцу, которого нанимали индивидуально или же в складчину. Корпорации и прочие объединения могли направлять и собственных курьеров. Существовали и частные посыльные (tabellarii), о которых сообщают авторы той эпохи¹²⁵. Об этих посыльных мы узнаем, между прочим, из надписи, найденной в Путеолах¹²⁶, на севере Италии, что само по себе не удивительно для города, в который прибывало множество путешественников. Вполне можно было доверить письмо доброму знакомому, соотечественнику, отправлявшемуся в путь по торговым делам, отблагодарив его чаевыми при отправлении и прибытии. Подарок «письмоносцу» гарантировал добросовестное исполнение просьбы. Купцы доставляли послания Игнатия различным церквам¹²⁷.

Письмо лионских братьев должно было прежде всего отправиться в Рим. Сношения между этими городами тогда были частыми. Примерно в то же время в столице находился Ириней, имевший поручение доставить письмо своей общины¹²⁸. В Риме вполне можно было доверить письмо кому-нибудь из братьев или соотечественников, направлявшихся через Путеолы или Остию в Эфес.

В благоприятный сезон письмо могло дойти до адресата через пятьдесят дней. Письмо, отправленное Цицерону из Каппадокии, дошло до него именно через пятьдесят дней¹²⁹. Другое письмо, отправленное из Сирии в Рим, шло вдвое дольше¹³⁰. Письмо коммерческого содержания, отправленное 23 июля 174 года из Путеол, пришло в Тир 8 декабря того же года¹³¹. Сын Цицерона, находясь в Афинах, получил от отца письмо, отправленное сорок шесть дней назад, и нашел срок доставки весьма небольшим¹³².

Большая часть всех этих писем утрачена. Этому не следует удивляться, напротив, надо радоваться, что хоть какая-то их часть дошла до наших дней. Официальные или частные, предназначенные для публикации или же интимного свойства, они позволяют «заглянуть» в повседневную жизнь общин, узнать о пережитых ими трудностях и кризисах, разногласиях и изменах. Самые незамысловатые из них, как, например, письмо некоего Иринея своему сыну с уведомлением о благополучном прибытии в Рим судов с зерном из Египта¹³³ или деловое письмо одного египетского христианина, поведавшее о том, как епископ выступил посредником между несколькими христианами и римским судовладельцем¹³⁴, позволяют увидеть повседневную жизнь в «наготе», без прикрас и пафоса, со всей остротой ощутить, что разбросанные по свету братья образуют единое целое, одну большую семью.

Едва зародившись, христианство стало стремительно распространяться, точно огонь по степи. Хотя большинство исповедовавших новую веру и составляли бедные и униженные, как и вообще в жизни, христианство сразу же нашло приверженцев во всех слоях общества. Подобного рода проникновение столь же примечательно, как и широта географического распространения. То и другое опрокидывало социальные, этнические и культурные барьеры, провозглашая не противостояние, но братство.