– Слушаю объяснения. Ты кто?
– Я закажу хотя бы кофе, ладно? И верхнюю одежду надо бы снять… мы же не на вокзале.
Благосклонно кивнув, она сняла пуховик, Инок забрал его и повесил на вешалку тут же, в зале, затем заказал кофе и вернулся на место. Саша поедала его глазами, не мигая, он ухмыльнулся:
– Да, ловко ты меня раскусила.
– Ты кто? – холодно повторила она.
– Ты же читала удостоверение: охранно-детективное агентство, а я сотрудник. Меня прислали последить за тобой.
Да у нее от шока голос пропал, откашлявшись, Саша, возмущенная до глубины души, вымолвила:
– Последить?! За мной?! Я что, преступница? Кого-то убила, ограбила, обманула? И кто же прислал тебя?
– Матвей Павлович.
Еще лучше! Наступила пауза. Требовалось в себя прийти, переварить новость и одновременно сообразить, что за интригу закрутил отец Алексея вокруг ее скромной персоны. Инок тоже выдержал паузу с минуту, потом спросил:
– Удивлена?
– Еще бы! Прошло три года… больше! В чем дело? Что ему нужно от меня?
– Не знаю. (Саша недоверчиво фыркнула.) Я правду говорю. Мне следовало проверить, что ты за человек, каковы твои принципы…
– Зачем?!!
– Я не спрашивал. Лучше ты ответь, почему он захотел тайком выслеживать тебя? (Саша только отрицательно покачала головой, опустив уголки губ вниз.) Ладно, это я выясню. Итак, лично для меня полной неожиданностью стало, что тобой еще кто-то интересуется и, что уж совсем из ряда вон, покушается на твою жизнь. Поэтому я залезал в твой двор и оставался там некоторое время, думал, когда-то туда придет и тот, кто угрожает тебе. Твой дом единственное место, где можно осуществить замысел без последствия для убийцы.
– Это твоя собственная инициатива или Матвея Павловича?
– Сначала исключительно моя. Потом, когда я рассказал ему о букетах с похоронной лентой, о софите, он попросил охранять тебя, причем беспокоился за твою жизнь и непохоже, что лукавил.
В сущности, у Саши было объяснение этому безумному заказу, но сейчас ее интересовало:
– А как нашли меня? Я никому не сообщала…
– Саша, не смеши. Выяснить, где обосновался человек, – дело времени, и только. Но не я тебя искал, мне Матвей Павлович дал координаты, и я приехал сюда, значит, это его люди нашли твое местопребывание.
Теперь Саша серьезно занервничала, до того ее охватила паника, что руки затряслись, как у конченого алкоголика, когда она достала смартфон и тыкала в него пальцем. Едва там взяли трубку, зачастила глупыми интонациями, которые должны были дать понять на другом конце провода, будто у нее здесь вечный праздник, эффект получился обратный:
– Ба, привет, это я. Как там Ника, здорова? У вас все в порядке? Никто не беспокоил, нет?.. Точно? А то мне приснилось… Я?.. Да нет, нет, у меня все хорошо, даже очень… Я не нервничаю, просто бежала, не отдышалась толком… Значит, все хорошо?.. А, ну да, вчера звонила вечером… Так сон приснился дурной… Ба, я не суеверная, я беспокоюсь. Пожалуйста, не прогуливай ее далеко, ладно? И гуляй так, чтоб люди были рядом… Хорошо, не буду паниковать, просто сны имеют свойство сбываться. Ладно, пока, целую вас всех.
Саша опустила руку с трубкой и задумалась, потирая пальцами второй руки под нижней губой, в сущности, она искала единственно правильный выход в создавшихся обстоятельствах. Официантка принесла кофе, воду и пирожные.
– Кофе бери, остынет, – сказал Иннокентий, она отмахнулась, мол, не до этого. – А что тебя связывает с Матвеем Павловичем?
– Это длинная история… – медленно проговорила Саша, не отвлекаясь от своих мыслей.
– Так торопиться некуда.
И на этот раз не отреагировала она на его слова, Саша слишком углубилась в себя, явно нервничала. Иннокентий неплохо разбирался в состояниях людей, служба обязывала, а девушка напротив даже не пыталась скрыть свой испуг, на этот раз не за свою жизнь. Он знал, как заставить ее говорить с ним:
– Ника твоя дочь?
Ух, какие молнии метнула в него Саша! Зато очнулась:
– Ты откуда знаешь про Нику?
– Догадался…
– То есть Матвей Павлович заставил тебя следить за мной, чтобы узнать, где я держу дочь?
– Не-е-ет… – рассмеялся Иннокентий, попытавшись хотя бы таким способом успокоить ее. – У меня задание следить только за тобой, а о Нике, по-моему, он понятия не имеет. Это его дочь?
– Его сына. Знает, не знает… это теперь все равно, ты доложишь ему. Мне надо писать заявление об уходе… срочно…
Она подскочила, Иннокентий еле успел перехватить ее, буквально поймав и заставив сесть на место:
– Сто, стоп, стоп! Не сходи с ума! Все! Успокойся. Не знаю, почему ты так боишься его, но я обещаю: ничего ему не скажу, если ты не захочешь.
– Он платит тебе… – заплакала вдруг Саша.
– Тихо, тихо… – Иннокентий тоже сел на свой стул, взял ее за руку. – Почему ты боишься Матвея Павловича?
– Потому что он заберет Нику… Он уже делал так… Выгнал жену, а сына оставил себе, потом… через много лет… выгнали жену старшего сына, а ребенка у нее отняли… Навсегда. Не давали даже видеться…
Ее так жалко стало, Саша горевала с такой силой, как будто все, о чем она говорила, уже случилось с ней. Иннокентий взял ее за плечо, слегка встряхнул, чтобы девушка перевела взгляд на него, и заверил:
– Запомни: я не причиню тебе вреда, это не в моих правилах. Второе: выходит, мне не все рассказал Матвей Павлович, а я не люблю, когда скрывают информацию, это означает, что меня используют и держат за лоха. Третье, и главное. Давай так, ты мне все рассказываешь, а я разбираюсь, кто и чего хочет в этой истории. Да, Матвей Павлович платит мне. Но если он что-то подлое задумал против тебя, если ты была нужна ему, чтобы убить, а твою девочку хочет забрать, то он же и пожалеет об этом. Ты услышала меня?
С несчастным видом, растерянная и подавленная, она утвердительно закивала, потом взяла бумажную салфетку и вытерла нос. Иннокентий понял, что Саша готова к контакту, подгонять ее, мол, жду исповеди, не стал, начал с того, что поделился некоторыми мыслями:
– Сказать по правде, меня не очень убеждает эта версия… (Теперь Саша подняла на него глаза, значит, действительно способна слышать.) Зачем Матвею Павловичу тебя убивать из-за внучки? Если он такой монстр, как ты говоришь, то спокойно мог выкрасть ребенка, и дело с концом. Логично?
– Не знаю.
– Ладно, отставим эту тему. Давай твою версию, и со всеми подробностями, без утайки. Помни, на кону твоя жизнь, которая тебе самой пригодится, тебе и твоей дочери.
Картины прошедшего времени отлично складываются в воспоминаниях, подключая эмоции, но, когда их восстанавливаешь в рассказе, получается скученно, путано. Кое-как Саша втянулась в повествование, возможно, помогло то, что сама хотела разобраться, да и Инок перестал пугать ее. Дело не в том, что она стала доверять ему, нет, лимит доверия у нее давно исчерпан. Саша всегда успеет убежать, если этот человек вздумает подличать. Да-да, схитрив и обманув, но успеет. Однако не исключено, что он и поможет, в мире не одни подонки живут, люди тоже. Так она добралась до…