Поцелуй ночи - читать онлайн книгу. Автор: Шеррилин Кеньон cтр.№ 49

Едва ли она узнает настоящий цвет волос малыша. Волосы большинства младенцев со временем меняются, и пока они не начнут ходить, точно цвет не определишь.

К тому времени она будет мертва. Мертва до появления его первого зуба. До его первого произнесенного слова.

Она никогда не узнает свое дитя.

Не плачь…

Но она не могла сдержаться — Кассандра?

Девушка не ответила на сонный оклик Вульфа. Голос выдаст ее, если она попытается.

Он повернул ее, словно знал, что она плачет, и притянул в свои объятия.

— Не плачь.

— Я не хочу умирать, Вульф, — всхлипывала она на его груди. — Я не хочу оставлять моего малыша. Мне так много нужно ему сказать. Он даже не узнает, что я когда-либо существовала.

Услышав эти откровения, Вульф еще крепче обнял ее.

Как бы он хотел сказать ей, что все ее страхи — глупость, но это было не так. Она оплакивала судьбу, которую никто из них не мог изменить.

— У нас еще есть время, Кассандра. Расскажи мне все истории о себе, твоей матери и сестрах, и я прослежу за тем, чтобы малыш узнал каждую из них. И все дети после него. Я не позволю им забыть тебя. Никогда.

— Обещаешь?

— Я клянусь тебе, как клянусь и в том, что буду вечно охранять их.

Кажется, его слова успокоили ее. Нежно укачивая ее в своих руках, Вульф подумал, кому из них приходится хуже? Матери, которая не проживет достаточно долго, чтобы увидеть, как растет ее ребенок, или отцу, который проклятием обречен увидеть, как умрет этот ребенок, и все кто последует за ним.

В течение трех недель подряд Вульф держал Криса и Кассандру под домашним арестом. Но время шло, а Даймоны не показывались, и Вульф начал задаваться вопросом, не переусердствовал ли он слегка.

Видит Тор, Крис обвинял его в этом, по крайней мере, раз по пять в час.

Кассандра полностью бросила учебу, хоть ей и ненавистно было это решение. Она была примерно на третьей неделе беременности, но выглядела скорее как на третьем месяце. Ее живот округлялся, позволяя им всем видеть, что в ней действительно рос ребенок.

Это была сама красивая вещь, которую только доводилось видеть Вульфу, даже при том, что он изо всех сил сохранял эмоциональную дистанцию с ней.

Но давалось это нелегко. Тем более, что они проводили так много времени вместе, записывая Кассандру на пленку для их ребенка. Чаще всего, она была совершенно спокойна, рассказывая малышу о ее прошлом, матери и сестрах. Ее отце. С каждым теплым воспоминанием, которым она делилась с ребенком, Вульф сам чувствовал, как становится ближе к ней.

— Видишь это? — сказала она, поднеся свою руку с кольцом-печаткой к маленькой видеокамере, которую он держал. Вульф сфокусировал объектив на кольце. — Мама говорила мне, что короли Атлантиды фактически использовали его как обручальное, когда женились.

Кассандра печально смотрела на кольцо.

— Я не представляю, как оно сохранилось, спустя столько столетий. Мама оставила его моему отцу, чтобы он отдал мне. Я удостоверюсь, что оно будет у твоего отца, чтобы так же передать тебе.

Каждый раз, как только она заговаривала о будущем ребенка, в котором не будем ее, это убивало часть Вульфа. Такая несправедливость рвала его сердце на части.

В глазах девушки стояли мука и сожаление.

И каждый раз, когда она плакала, причинял еще большую боль. Он успокаивал ее, как мог, но, в конечном итоге, они оба понимали, какая развязка их ожидает.

Не было ни малейшей возможности предотвратить ее.

Отец Кассандры часто приезжал в светлое время суток, чтобы увидеться с дочерью. Кассандра не предлагала отцу встретиться с Вульфом, поскольку тот в любом случае не запомнил бы его.

Вульф был благодарен ей за это.

Вместо этого она познакомила отца с Крисом, и они планировали поддерживать взаимоотношения после рождения ребенка.

Ашерон позвонил в ночь Марди Гра[мировой аналог славянского праздника Масленицы. Из городов США самые массовые и пышные празднования проходят в Новом Орлеане. ], и освободил Вульфа от обязанностей Темного Охотника, чтобы тот приглядывал за Кассандрой и защищал ребенка. Еще двое Темных Охотников были отправлены в Сент-Пол, чтобы принять на себя патрульные обязанности Вульфа и прийти на подмогу, в случае нападения Страйкера или других Даймонов.

Эш также дал ему имя Аполлита Темного Охотника — Спауна, который мог бы помочь им в поисках всего необходимого для Кассандры в период беременности. Вульф звонил каждую ночь в дом Спауна и оставлял сообщения, но тот так и не ответил.

И Вульф не смог снова связаться с Ашероном.

Вдруг его сотовый зазвонил.

Кассандра наблюдала, как Вульф вытащил телефон из кармана и ответил на звонок. Она знала, что он волнуется, и не только из-за нее и Криса. Его лучший друг, Талон, исчез, и никто из Темных Охотников уже неделями не мог с ним связаться.

Еще большее беспокойство вызывало то, что Ашерон также пропал без вести. Вульф продолжал настаивать на том, что это было плохим предзнаменованием, несмотря на уговоры Кэт не волноваться об этом. Очевидно, Ашерон был хорошо известен промежутками времени, когда никто не мог с ним связаться.

Кэт уверяла их, что Артемида никогда никому не позволит навредить Ашерону. Если бы с ним что-то стряслось, они все уже знали бы об этом.

Кассандра сидела на полу с Крисом и Кэт, играя в «Жизнь»[настольная игра Джона Конуэя, имитирующая жизнь колонии организмов согласно определенным генетическим правилам. Главной задачей игрока является развитие собственной колонии.]. Сначала они пытались играть в «Гонку за призом»[настольная игра, принадлежащая к разновидности викторин. ] лишь для того, чтобы осознать, что у Темного Охотника и бессмертной служанки богини было бесспорное и несправедливое преимущество перед Кассандрой и Крисом.

В «Жизни» же единственной вещью, имеющей значение, была удача.

— Ну, будь я проклят, — сказал Вульф несколько минут спустя, закончив говорить по телефону и присоединяясь к игре.

— Что-то случилось? — спросила Кассандра, передвигая свою игровую фигуру — Талон вернул свою душу.

— Не может, мать твою, такого быть — потрясенно брякнул развалившийся на полу Крис. — Как ему это удалось?

Лицо Вульфа выражало безразличие, но Кассандра успела узнать этого мужчину достаточно хорошо, что заметить напряженность в его чертах. Он был счастлив за своего друга, но она могла бы также сказать, что и немного завидовал. Не то, чтобы она упрекала его.

— Он познакомился с художницей, и они влюбились, — сказал Вульф, присаживаясь около нее и приводя в порядок свои игровые деньги. — На Марди Гра она вернула Талону душу и освободила его.