Крестьянские восстания в России в 1918-1922 гг. От махновщины до антоновщины - читать онлайн книгу. Автор: Петр Алешкин, Юрий Васильев cтр.№ 107

Финны обеспечивали снабжение и военное руководство повстанческими формированиями, но старались получить необходимую поддержку местного населения, опираясь на недовольство крестьян политикой советской власти. Карельское крестьянство в этих событиях выступило в качестве активного участника.

Обострению социально-политической обстановки в Северо-Западном регионе способствовала нерешенность национального вопроса. В еженедельных информационных сводках секретного отдела ВЧК сообщалось, что имела место неприязнь отдельных лиц русской национальности к финнам и наоборот; между русскими и карелами — сильная национальная рознь, карелы тяготели к финнам.

Остроту сложившейся обстановки подчеркивал народный комиссар иностранных дел Чичерин в письме Ленину от 11 августа 1921 г.: «Уважаемый Владимир Ильич! Одно из мест, требующих наиболее серьезного внимания в отношении политических последствий голода, есть Карелия. Именно поэтому Карелия играла и играет такую роль в наших отношениях с Финляндией, и мы столько хлопотали о создании там автономной Карельской коммуны, что в географическом отношении она занимает одно из важнейших для нас мест, а именно коридор на север к Мурманскому окну в Европу. Создание Карельской коммуны разрешило задачу национального удовлетворения карел при сохранении единства с РСФСР. Но эти удачные результаты расстраиваются крайне тяжелым продовольственным положением Карелии, которая в этом отношении принадлежит к наиболее страдающим частям РСФСР. Она всегда питалась привозным хлебом. В настоящее время мы ее настолько недостаточно снабжаем, что в ней советский аппарат распадается, рабочие разбегаются или увольняются, всякие промыслы приостанавливаются, постоянные настойчивые телеграфные просьбы о высылке хлеба остаются без ответа и в данный момент во всей Карелии остается продовольствие только для детей и больных. Результат тот, что белофинны чрезвычайно усиливают свою агитацию, они через границу перевозят хлеб и пользуются им дня своей политической работы, в населении создается чрезвычайно сильная тяга к Финляндии, которая может накормить. Если мы не примем меры, которые при скудном населении Карелии для нас относительно вовсе не так тяжелы, нам могут грозить самые неблагоприятные политические осложнения. Именно теперь… финляндское правительство усиленно выдвигает карельский вопрос и обвиняет нас в нарушении договора и во всех прегрешениях в Карелии, что, конечно, находится в связи с усилением агитации в населении и с какими-то нам неизвестными планами. Удар по Карелии был бы для нас настолько чувствителен, что необходимо принять те сравнительно незначительные жертвы, ценою которых мы можем успокоить карельское население, хотя бы немного накормив его» {25}.

Ко времени указанного письма Чичерина прошел уже почти год существования Карельской трудовой коммуны. Она была образована

7 июля 1920 г. постановлением ВЦИК: «1. Образовать в населенных карелами местностях Олонецкой и Архангельской губерний в порядке ст. 11 Конституции областное объединение в Карельскую трудовую коммуну». В нее вошли 24 административных единицы (волости и города) Олонецкой губернии и 20 — Архангельской губернии {26}.

8 подготовительном докладе к постановлению ВЦИК о создании коммуны подчеркивались цели ее создания: «а) в целях осуществления и дополнения права самоопределения карельского народа для противовеса завоевательным стремлением финнов, которые, возбуждая карельский национализм, стремятся к присоединению карельской территории к Финляндии…; б) в целях развития и поднятия карельской местной экономической жизни и ее производительных сил…; в) для содействия революционной пропаганде в Финляндии и Скандинавии». В докладе отмечалось, что большинство населения коммуны является крестьянским, которое кроме земледелия и скотоводства занималось рыболовством, охотой, рубкой и сплавом леса {27}.

Карельская трудовая коммуна, согласно резолюции первого Всекарельского съезда Советов, «сохраняет тесную связь с рабочими массами России и с Российской Советской Республикой в ее целом. Но как часть Республики, отличающаяся от остальных частей ее своими национальными и экономическими условиями, Карельская трудовая коммуна будет иметь свои собственные компетентные органы самоуправления с широкой свободой действий» {28}. Декларировалось предоставление коммуне права национального самоопределения, широкой автономии во внутренних делах, вхождения в Российское государство на федеративных основах; карельский язык признавался языком административного законодательства и народного просвещения. Соглашением предусматривалось право устраивать экономическую жизнь коммуны согласно местным потребностям {29}.

С созданием автономной национальной области настроение карельского населения изменилось в лучшую сторону. Ревком Карелии сообщал Совету труда и обороны, Реввоенсовету республики и Народному комиссариату иностранных дел: «Многие из трудовых карел, оказавшихся после ликвидации Северного фронта на территории Финляндии, раскаиваются в своих поступках и имеют желание перейти в Советскую Карелию. На территории Финляндии, граничащей с Кемским уездом, оперирует банда из пятисот человек, преимущественно из карел, во главе с белофиннами. Кемский уездревком указывает, что достаточно издать постановление о разоружении и гарантировать возвратившимся непризыв в войска, как банда разойдется и возвратится в свои деревни. Ревком Карельской трудовой коммуны, учитывая необходимость обеспечения рабочей силой… необходимость ограждения Кемского уезда в дальнейшем от бандитов, присоединяется к Кемскому уездревкому и просит санкционировать издание постановления, где будет указано, что всем трудовым карелам, возвратившимся из Финляндии и сдавшим оружие, будут гарантированы замена призыва в войска трудовыми мобилизациями и право пользования свободами революции наравне с остальными гражданами Советской Карелии» {30}. В этой связи Президиум ВЦИК в ноябре 1920 г. постановил: «Ходатайство Карельской трудовой коммуны удовлетворить. Ввиду предстоящего празднования 3-ей годовщины Октябрьской Революции применить к карелам, ушедшим в белые банды в Финляндию, амнистию. Практическое применение амнистии поручить наркомвнуделу совместно с Карельской трудовой коммуной» {31}. Акция оказалась успешной. По данным руководства Карельской коммуны, «согласно амнистии и по персональным разрешениям из Финляндии до сих пор вернулись обратно 8000 чел., и осталось в Финляндии еще 4000 чел.» {32}. Из данных Карельского ревкома следовало: в Финляндию ранее ушло 12 тыс. повстанцев-карел, что, по масштабам Карелии, немало. Немало беженцев впоследствии не только приняли участие в восстании 1921—1922 гг., но и оказались в числе его зачинщиков.

Поводом к восстанию в Карелии послужили непродуманные и противоречащие обещаниям действия местных властей. Оно началось в октябре 1921 г. в Тунгудской и Юшкозерской волостях. Начальник штаба Петроградского военного округа телеграфировал в конце ноября 1921 г. Реввоенсовету Республики, что «180 граждан Летнеконецкой волости, соседней с Тунгуцской, вызывались на 1 октября на суд сессии Ревтрибунала в Кемь по делу причастности к восстанию 1920 года. Провокаторы запугивали граждан предполагаемыми жестокостями Ревтрибунала, призывали к восстанию против соввласти. Между тем Карревтрибунал за недоказанностью дела 180 граждан производство прекратил и сообщил эту милость начмилиции 18 ноября. В промежуток времени между вызовом на суд и его отменой большинство граждан, желая избежать кары, ушли в Тунгуцскую волость. Указанное обстоятельство могло быть одним из поводов к восстанию» {33}. Данную точку зрения разделял также заместитель председателя РВСР Э.М. Склянский, который направил ВЦИК копию телеграммы с запиской: «Препровождая при сем копию телеграммы начштаба Петроградского военного округа от 24 ноября с. г. за № 263742/оп по поводу событий в Карелии и полагая возможным согласиться с выводом названного штаба, что факт привлечения к суду 180 граждан Тунгудской волости не мог не сыграть значительной роли в Карельском восстании, Революционный военный совет Республики просит Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет обратить особое внимание на этот факт и назначить специальное расследование этого случая, имевшего место в сессии Ревтрибунала Кеми» {34}.